наружу. Однако ничего не происходило, кроме жуткой боли и огненного пальца, вырезающего новый шрам на моей щеке и обнажающего остальные. Пластырь тлел, обжигая своим огнём мне лицо. Я поплатился за раскрытую попытку играть не по правилам. И за свою доверчивость и самоуверенность. Теперь на моей щеке красовалось восемь шрамов. Ещё два и я погружаюсь в вечный сон, из которого не будет выхода. В котором я не узнаю тех вопросов и тайн, скрывающихся в этом месте.
Глава 4
После этого сражения мы стали больше общаться с Миленой. Девушка оказалось очень милой, хотя и сломленной изнутри. С другой стороны, кто не был в этой академии? Постепенно я стал испытывать к ней симпатию. Теперь, находясь на прошлом соревновании я бы подумал лишний раз. Наконец я нашел кого-то, кто не пытался бы меня убить. По крайней мере пока. Нашел того, кто поддержит меня. Кто вместе со мной выступит против этой системы.
Милена рассказала свою историю. Фактически она сама искала чего-то рискового, что бы изменило ее жизнь. Ничто не держало ее в обычном людском мире. Тогда на нее вышла неизвестная девушка. У нее были красивые черные волосы, пышная фигура и удивительное предложение. Однако они условились не обыгрывать очевидных лидеров, а добраться до центра всего сговора. Выиграть честным способом здесь не было возможно. Сначала тебе везет, а после ты так же быстро скатываешься вниз, пока не превращаешься в прах. Приглашающая ее девушка сама была когда-то втянута в этот заговор. Нехотя. Ничего не объяснявши. Ей пришлось научиться скрываться, хитрить и обыгрывать мальчишек на их же поле. В Милене она увидела новую преемницу, которая сможет отстоять ее честь. Иначе, несмотря на раннюю победу, она погибнет тем же путем. Схема внутреннего отбора была еще более запутанна, чем то, что было видно нам, студентам.
— Ты же не станешь предавать меня, правда? — мы проходили по тайным коридорам, — Я не справлюсь одна в сражении с целым адом. А ты, как я погляжу, тоже не очень вписываешься в эту иерархию.
— Не буду. Мне тоже все это мало нравится, — я заглядывал в дыры в картинах. За всеми можно было шпионить совершенно без возможности попасться. Я увидел нескольких студентов, которым побоялся бы лишний раз попасться на глаза, но они даже не почувствовали моего присутствия. Милена вела меня в какое-то неизвестное место. Но я уже был более чем доволен своими открытиями. Широкие коридоры с продуманными механизмами могли так же помочь и исчезнуть с вражеских глаз.
— Еще немного. Но позволь мне закрыть тебе глаза, — она остановилась, протягивая мне черную ленту из волос, — Я все еще не могу довериться тебе полностью. Вдруг, ты решишь использовать это против меня, — я немного помялся, но принял ее условия. Уж очень мне не терпелось узнать главные тайны этого места.
С закрытыми глазами я старался запомнить повороты и посчитать количество шагов. Однако это место играло с моим разумом, путая мне мысли и ноги. Наконец-то мы добрались до цели, и я смог открыть глаза. Передо мной предстала, казалось бы, обычная кладовка, но полнилась она длинными списками имен. Большинство из них были перечеркнуты кровавой полосой. Одна от другой часто отличалась оттенком и густотой, словно для этого использовалась кровь именно вычеркнутого человека. Милена показала мне палец у губ, предупреждая о необходимости оставаться в тишине. Мы заглянули в соседнее помещение, в которое вел единственный выход. Зал был богато обставлен и полон людьми в масках и прислугой.
На противоположной им стене находилось огромное стекло. Словно наблюдали они за каким-то матчем в вип ложе. Только за стеклом я увидел коридоры нашей академии. За спинами развалившихся в диванах людей были написаны наши имена, а ниже денежные ставки. Другие вип-клиенты расхаживали из стороны в сторону, выпивая неимоверное количество алкоголя, которое им постоянно подливала прислуга. Были ли они обычными людьми или жителями ада сказать было сложно. Маски разных известных маньяков скрывали их лица. Все они словно играли в игру. На чужие жизни. На наши жизни.
Мимо прошел один из официантов, и мы быстро захлопнули дверь. Шум наверняка привлек внимания, и, чтобы лишний раз не рисковать, мы поспешили к обратному пути. Спустились в люк, и Милена вновь закрыла мне глаза. Все увиденное не укладывалось у меня в голове. Но у нас не было времени это обдумать или обсудить. Я и раньше чувствовал взгляды, чувствовал, будто кто-то управляет нашими жизнями. Жизнь никогда не бывает так несправедлива, как деньги и власть в неправильных. Как только мы вернулись обратно, уши прорезал звонок. Мы опоздали. Пропустили занятие. За это нам попадет быстрее, чем от других студентов.
Директриса материализовалось рядом быстрее, чем мы успели об этом подумать. Она схватила нас за шкирки и затрясла с бешеной силой:
— Где вы, черт возьми, шлялись? — взвывала она, — Вы же понимаете, что игнорировать правила адской академии как минимум не целесообразно. Вы поплатитесь за это. Жаль ваших наставников. Они тоже виновны в вашем свободолюбии.
В следующий миг из-под пола вспыхнуло пламя. Оно щипало сначала за пятки, постепенно поднимаясь выше. Пока не поглотило Милену полностью. Последний шрам появился на щеке, после трансформировался в пентаграмму и окончательно поглотил ее. Все было кончено. Она погибла из-за моей любопытности. И с ней умерла и тайна этого места. Смогу ли я сам вернуться и раскрыть этих людей? Смогу ли я смириться со смертью последнего моего друга?
Глава 5
Я еще несколько дней не мог отойти от произошедшего. Я подставил Милену. Она открылась мне, помогла и, в итоге, пожертвовала собой. Я не могу оставить ее попытки безрезультатными. Мне необходимо разоблачить настоящее зло, которое играет нашими жизнями. Необходимо выручить остальных студентов, пока не стало слишком поздно.
Я продолжал ходить на занятия, но мне нельзя было рисковать. Мне оставался один шрам до пентаграммы и соответственно смерти. Каждый день я находился на краю обрыва и старался докричаться до другого берега. Я пытался заговорить с другими студентами, но дьявольское зло проникло намного глубже в них, чем я думал. Я пытался рассказать им об увиденном, но они лишь искали шанс меня добить. Я играл с огнем, а они подливали бензина.
Через еще какое-то время я понял, что зря пытался вести себя честно по отношению к другим. Я вернулся в скрытые коридоры и целыми днями следил за оставшимися конкурсантами нашей игры. Прописал их страхи, слабости