Катерина (смеясь, Маше). Ну, девушка, мне вас прямо Бог послал.
Маша (беспечно). Может, и Бог. Хотя вряд ли. Обычно я сама всех посылаю.
Катерина (Маше). Не поверите, думала, придется пешком до станции идти.
Маша. А чего вам на станцию приспичило?
Катерина (Маше). Я, видите ли, актриса. Работаю в Москве. Здесь была на гастролях. Триумф, аншлаги, цветы… Теперь возвращаюсь в свое уютное гнездышко. Такая радость, знаете.
Маша (кивает). А я вот родственника приехала хоронить. Как говорится, у всех свои радости.
Катерина. Боже… Я вам соболезную.
Маша. Взаимно.
Катерина. В каком смысле?
Маша. Ну, так всегда отвечают, когда говорят что-то вежливое. Например, с «Новым годом вас!» – «Взаимно!» Или там, «Христос воскресе! – Взаимно!»
Катерина (озираясь). Слушайте, а где это мы? Это разве станция?
Маша. Не, это дом моего дяди. Покойного на текущий момент. Об нем уже был спич чуть выше по течению.
Катерина. Но мне нужно на поезд.
Маша. А мне нужно дядю похоронить. Тут у нас конфликт интересов.
Катерина. Но я думала, вы довезете меня до станции…
Маша. А я, как говорится, вам повода не давала так обо мне думать.
Катерина (просительно). Послушайте, девушка… Вас как зовут?
Маша. Кто как. Кто – телка, кто – чикса, кто – аццкий кролик.
Катерина. А по паспорту?
Маша (в некотором затруднении). По паспорту? Вы что, из милиции?
Катерина. Просто как-то неудобно звать вас адским кроликом.
Маша. А, в этом смысле… По паспорту я Маша.
Катерина. Слушайте, Маша. А не могли бы вы меня все-таки до станции подбросить? Тут недалеко.
Маша. Я бы подбросила. Только без меня они же там все наследство между собой распилят. А дядя мой был миллиардер. Так что, сами понимаете, баблосы рулят.
Катерина (заинтересованно). Миллиардер, вы говорите?
Маша. А как еще? Дядюшка когда умирает, это всегда миллиардер – вы кино-то смотрели?
Катерина (думая о чем-то). Да, я смотрела… (Решившись.) Знаете, что… А можно мне с вами? А то холодно стоять на улице. А на поезд я, наверное, все равно уже опоздала.
Маша. Да нет проблем. Только если вы насчет денег, то забудьте. Все равно ничего не обломится. Дядя умер уже, а наследники чужой тетке по любому ничего не дадут.
Катерина. Да нет, я так… из чистого интереса. Никогда, знаете, живого миллиардера не видела.
Маша. Так он и не живой уже, я же говорю. Когти откинул дяденька, дай Бог ему здоровья.
Катерина. Ничего. Я и неживого миллиардера не видела.
Маша. Ну, идемте тогда. Только я не в курсе, как там у них, у миллиардеров. Может, посторонних вообще не пускают.
Катерина. А я скажу, что я ваша подруга.
Маша. Да вы что, у меня отродясь таких отстойных подруг не было. Вы же мне в матери годитесь. Скажем лучше, что вы – моя двоюродная бабушка.
Катерина. Вы издеваетесь надо мной, да?
Маша. Не хотите – не надо. Ехайте обратно в Москву. Поезд ушел уже – теперь только на дрезине.
Катерина. Ладно, черт с вами, я согласна. Я буду ваша… ваша кузина.
Маша. А это что за зверь – кузина?
Катерина. Ну… что-то вроде двоюродной бабушки.
Маша. Нормальный ход. А звать тебя как, бабуля?
Катерина. Катерина.
Маша. Ну, баба Катя, добро пожаловать в семью…
Сцена 5
Дом Петра Сергеевича, гостиная. Вечер. Маша, Катерина, Аркадий, Иннокентий, генерал, Делягин, Кокошкина сидят за столом. На улице стемнело. В комнате почти темно. Мрачно молчат.
Иннокентий (раздражен). А нельзя ли свет зажечь? Ни черта не видно.
Делягин. Электричество отключили.
Иннокентий. Ну, свечи какие-нибудь. Сидим, как в гробу.
Маша. А чего, прикольно. Мы, типа, из вампирской саги. Сейчас придут гости и мы их будем есть. Или они нас.
Катерина внезапно визжит. Переполох.
Иннокентий. Что вы орете?
Катерина. Меня кто-то за ногу схватил.
Кокошкина. Мамочки… Это, наверное, крыса!
Маша. Тут, типа, ферма, что ли? Диких зверей разводят, все дела…
Катерина. Да при чем тут крыса? Неприлично схватили. С домогательством. Это кто-то из мужчин…
Делягин. Кому вы нужны – вас домогаться?
Катерина. Вы, наверное, сами первый и домогаетесь.
Делягин. Ну, спасибо вам. Я, между прочим, врач, клятву Гиппократа давал.
Аркадий. А при чем тут Гиппократ? Он домогаться не запрещает…
Генерал. Может, хотели схватить кого-то другого, а вас схватили по ошибке?
Катерина. Попрошу без оскорблений! И всех предупреждаю. Не думайте, что раз я актриса, то со мной все можно. Я – женщина честная.
Генерал (бормочет). Честная актриса… Какая-то фантастика.
Катерина. Еще раз говорю: если меня кто-то тронет, я позвоню и через пять минут тут будет полный автобус актеров.
Делягин. И что они сделают? Будут петь «Очи черные»?
Появляется камердинер, ставит на стол свечи, зажигает.
Катерина. Наконец-то!
Иннокентий. Чего вы радуетесь? По-моему, домогаться вас можно только при выключенном свете. Теперь вам точно ничего не обломится…
Катерина. Это мы еще посмотрим!
Пауза.
Маша. Я одного не догоняю, дяденьки: чего мы ждем?
Аркадий. Лично я жду, когда завещание обнародуют.
Маша. И в чем наколка?
Делягин. Наколка, как вы выражаетесь, состоит в том, что пока мы не похороним дядюшку, завещание нам не объявят.
Аркадий. А нельзя посмотреть завещание сейчас?
Генерал. Зачем это?
Аркадий. Может, меня там вообще нет. Не прописан. А я тут время теряю.
Кокошкина. Как не стыдно? Мы все-таки не наследство приехали делить.
Иннокентий. А что мы приехали делить?
Кокошкина. Мы приехали похоронить друга и родственника.
Аркадий. Похоронить? Нет, я не такой жестокий. По мне – пусть живет. Наследство только отдаст – и пусть живет на все четыре стороны.
Делягин. Не может он жить на все четыре стороны. Он умер. Так что хоронить все равно придется.
Маша. Тогда давайте уже хоронить, мне домой надо…
Аркадий (камердинеру). Иваныч, когда похороны?
Камердинер. Послезавтра.
Аркадий. А раньше никак?
Камердинер. Совершенно невозможно.
Кокошкина. Господи! Мы что, будем ночевать в одном доме с мертвецом?
Маша. Правильно сказать – со жмуриком. Или с упокойником – такое слово тоже есть.
Иннокентий. Интересно, какая сволочь это выдумала…
Делягин. Идея принадлежит самому покойнику. (Смотрит на Машу, ехидно.) Или правильнее сказать – жмурику.
Аркадий. Ну… покойнику можно. Его с того света не достанешь.
Катерина. Неужели совсем нет электричества? Свечи мне действуют на нервы.
Маша. А по мне, так прикольно. Мы, типа как в фильме ужасов. Сидим в полной темноте, а рядом труп затаился.
Все умолкают.
Иннокентий (после паузы, неуверенно). Что ты брешешь? Ничего он не затаился… Просто лежит.
Маша. Ну да, типа того. Мы думаем, что он просто лежит, а он сейчас как встанет, как начнет выкомаривать…
Кокошкина. Что же это такое? Перестаньте нас пугать!
Маша. Да чего вас пугать, вы сами, кого хочешь, напугаете. Не хотела бы я с вами столкнуться в темной подворотне…
Кокошкина (слезливо). Нет, я не понимаю… Что я вам сделала? Почему вы все на меня нападаете?
Иннокентий. Да кто на тебя нападает? Кому ты вообще нужна?
Кокошкина. Тогда почему никто за меня не заступится?
Делягин. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
Кокошкина. Генерал? Что же вы молчите?
Генерал. А что я могу? Я один раз за вас уже вступился, так меня чуть не застрелили. Нет, вы сначала обеспечьте безопасную атмосферу, а потом уже и требуйте, чтобы за вас заступались… Не затем я уцелел в кровопролитных боях, чтобы теперь…