звезд. Выжившие беглецы и положили начало Великой колонизации галактики Млечный Путь. Рассказали и о серии уникальных космолетов, специально сконструированных на заводах компании Грасс, которые сдвинули астероид с гибельной для Земли траектории, а впоследствии переместили на орбиту за Марсом. Показали сохранившийся космолет. Дальнейший рассказ был о совместной работе семей Лански и Грасс по исследованию астероида, обнаружении фридония, уникального вещества, и изменений в жизни человечества которые вызвало его применение. О преобразовании планеты, спасении ее уже от экологической катастрофы, уничтожении границ и создании зон Протектората под надзором Протекторов — семей, внесших наибольший вклад в спасение Земли. В завершении — о полетах, посвященныхпоиску улетевших и выживших на других планетах землян, объединении колонизированных планет в Галактическую Унию и провозглашением Земли Общечеловеческим Историческим заповедником под новым именем Терра.
Затем курсантов принимали в Университете Космоса, старейшим и считавшимся лучшим среди учебных заведений, готовящим специалистов этого профиля. Университет располагался в Жуковском, пригороде Москвы, ранее бывшей столицей России. На европейской части территории самой России, Финляндии иПрибалтики теперь находился один из Протекторатов, числящийся за семьей Лански.
Каждую группу курсантов Морионской Академии опекали по 2 куратора — выпусника этого года со схожей специализацией. Так, будущим пилотам и навигаторам придали Юстиниана Грасса и Уитни Сардора, уже практически закончивших Университет лучшими на курсе. Выпускные экзамены они сдали досрочно и получили звания пилотов — стажеров. Юстиниан, симпатичный парень 23-х лет ожидал, что после 6- месячной лётной практики получит место 4-го пилота на новом исследовательском крейсере, готовящемся обследовать дальние районы Галактики. Его приятель Уитни завидовал Грассу — его отец настоял на работе сына в семейной компании.
Курсанты, только что закончившие первый курс, тоже с завистью взирали на Юстиниана, который был для многих ожившим олицетворением их мечтаний. К тому же он был очень прост в обращении и не показывал свое превосходство над «желторотиками», как другие кураторы.
Эльриану было грустно. Он прекрасно сознавал, как далека от реальности его мечта о полетах в дальний космос. Вроде бы, являясь 4-м сыном Императора и 7-м, всего 7-м претендентом на престол, он был совершенно не нужен на Эллане. Его даже не посвящали в тонкости и детали управления государством. Он был волен в свободное время заниматься тем, к чему лежит душа, в отличие от двух старших — наследника Эдмонда и второго принца империи Эльдара, которых отец и дядя буквально натаскивали, заставляя еще в раннем возрасте, с 12–13 лет принимать участие в управлении планетой. Эльриан же свое свободное от занятий время посвящал, тому, что по выражению его матери было «бесполезным времяпровождением», то есть музыке, пению, бальным танцам. По отзывам специалистов у него был сильный, глубокий, с большим диапазоном баритон, который со временем, при усиленных занятиях, мог развиться в настоящий оперный голос. Танцы хоть и входили в программу обучения кадетов, но только те, которые были обязательными на торжественных официальных балах. Он же разучивал такие «неприличные», с точки зрения императрицы Иоанны, хотя и числящиеся классическими, танго, пасадобль, рок-н-ролл, самбу, сальсу, не говоря уже о более современных танцах.
Кроме того, он увлекался спортом. В Кадетском корпусе, привилегированном училище, которое в обязательном порядке заканчивали все дети императорской семьи, спорт был в почете. Не только такие специфические дисциплины как конный спорт, который был необходим для кадетов «благородного» происхождения, так как многие официальные церемонии не только на Эллане, но и на других монархических планетах, требовали умения держаться в седле, или, например, фехтования — не выяснять же отношения графам и герцогам грубым мордобоем! Нет, обычные физические упражнения тоже были популярны. Эльриан же любил бег, любил ощущение полета, когда все мышцы ног, рук, тела в едином порыве несут его вперед, любил чувствовать, как разгоряченную кожу ласкает ветер. Еще он несколько лет занимался единоборствами, поэтому мог выяснить отношения тем самым, простонародным способом, правда, по настоянию отца через три года этот спорт пришлось бросить, но зато в появившееся свободное время он освоил спортивное пилотирование и даже дважды выигрывал чемпионат планеты по высшему пилотажу среди юниоров.
Теперь же, смотря на выпускников Космического Университета, он почти физически ощущал, что его мечты о дальнем космосе так же далеки как в тот день, когда он упрашивал отца разрешить ему учиться в Академии. В лучшем случае, на что он мог рассчитывать, это место пилота пассажирского или грузового лайнера, в худшем — ему пару раз доверят пульт управления Императорской яхтой. И эти мысли портили все удовольствие от путешествия, программа которого была очень насыщена.
Посещение музея космонавтики в Звездном городке, бывшем центре подготовки космонавтов, старинный космодром Байконур, откуда полетел в космос первый человек, не менее древний космодром на мысе Канаверелл во Флориде, на территории северной Америки, еще более древний Капустин Яр …
Все было интересно и познавательно. Завершающей точкой в пребывании курсантов — первокурсников в качестве гостей Университета стал выпускной бал, на который они были приглашены всем составом. После этого мероприятия оставалась только культурная часть программы пребывания на Терре — экскурсии по древним городам, музеям и природным заповедным местам.
Глава 2
Глава 2.
Терра (бывшая Земля).
Участие в большом выпускном балу воодушевило всех морионцев. Гости университета прихорашивались, особенно девушки, озабоченные возможностью оказаться в компании весьма перспективных молодых людей. Не развеивало розовые мечты даже сообщение о том, что большинство выпускников, по давней традиции, придут со своими женами, невестами и просто девушками. Курсантки готовились дать бой.
Молодым людям было проще — привели в порядок парадные мундиры, надели чистые рубашки, повязали новые шейные платки и начистили ботинки. Единственно, что волновало некоторых представителей мужского пола, в основном второстепенных факультетов типа Экономического, так это их сравнительно бледный вид в своих бежевых у инженеров или сереньких — у экономов, мундирах на фоне, например, темно-зеленых космобиологов, черных космодесантников или, выделяющихся даже на фоне хозяев, темно-синих с серебром астровцев.
Именно в группе астровцев и стоял Эльриан рядом с приятелями по факультету. Парни в отличие от него были взволнованны известиями, что на выпускном балу танцевались в основном классические танцы, а не молодежные «диско», «джаммпи» или «виспер». Эльриан был к этим разговорам вполне равнодушен — танцевать в его планы не входило.
— Вон, мужики, берите пример с Ри, стоит спокойный, как бревно! Эй, Ри, ты что, танцевать не собираешься? Мы помним, как ты отжигал вальс с моей сестрой под Новый Год! — заметил высокий рыжеватый парень Нат Аббо — одногруппник Эльриана.
— А смысл? — равнодушно