Читать интересную книгу Историческая библиотека - Диодор Сицилийский

(5) Что касается Селевка, после раздела царства Антигона, он взял свое войско и отправился в Финикию, где, в соответствии с условиями соглашения[5], он пытался присоединить Келесирию. Но Птолемей уже занял города этой области, и осуждал Селевка, потому что, хотя он и Птолемей были друзьями, Селевк одобрил назначение себе в долю районов, которые принадлежали Птолемею, кроме того, он обвинил царей, не предоставивших ему никакой доли завоеванных земель, хотя он был соучастником в войне против Антигона. На эти обвинения Селевк ответил, что только те, кто победил на поле боя[6] должны распоряжаться добычей; но в вопросе о Келесирии, ради дружбы, он не стал бы пока ссориться, но обдумает позже как лучше всего бороться с друзьями, которые покушаются на чужие права.

(6) Так случилось, однако, что город[7] не долго просуществовал, ибо Селевк разрушил его и переместил население в город, который он основал и назвал Селевкия в свою честь. Но что касается этих вопросов, мы рассмотрим их далее детально и подробно, когда мы подойдем к соответствующему периоду.

Если кто-то хочет узнать о колониях посланных в эту область[8] из Греции, есть тщательные отчеты по этому вопросу географа Страбона, Флегонта, и Диодора Сицилийского.

2. (1) Когда Коркира была осаждена с суши и с моря Кассандром, царем Македонии, и была в шаге от капитуляции, она была спасена Агафоклом, царем Сицилии, который сжег весь македонский флот.

(2) Не было недостатка с каждой стороны величайшего духа соперничества, ибо македоняне стремились к спасению своих судов, в то время как сикелиоты желали не только считаться победителями карфагенян и варваров Италии, но и проявить себя на греческом поприще как более чем равные македонянам, чьи копья покорили Азию и Европу.

(3) Если бы Агафокл, высадив свою армию, напал на врагов, которые были рядом, он легко бы разгромил македонян; но, поскольку он не знал о сообщении, которое было получено и сковало ужасом людей, он был удовлетворен, высадив свои силы, созданием трофея, и тем самым доказав истину пословицы, "Много есть пустых тревог на войне". Ибо заблуждение и обман часто совершают столько же, сколько вооруженные действия.

3. (1) Когда, по возвращении из Коркиры, Агафокл присоединился к армии, которую он оставил позади, и узнав, что в его отсутствие лигуры и этруски подняли мятеж, потребовал с них плату за своего сына Агатарха[9], и приговорил их всех к смерти, в количестве по меньшей мере две тысячи человек. Это деяние оттолкнуло бруттиев, после чего Агафокл пытался захватить город, называемый Эфы (Ethae)[10]. Когда варвары, тем не менее, собрали большое войско и совершили неожиданное ночное нападение на него, он потерял четыре тысячи человек, и в результате вернулся в Сиракузы.

4. (1) Агафокл собрал свои морские силы и отплыл в Италию. Задумав двигаться на Кротон, поскольку он хотел осадить город, он послал гонца к Менедему, тирану Кротона и своему другу, предложив ему не тревожиться напрасно, говоря, что он сопровождает свою дочь Ланассу с царскими почестями в Эпир для бракосочетания[11]; и такой уловкой он захватил кротонцев врасплох. Затем он блокировал город и окружили его стеной от моря до моря, и с помощью камнеметов и подкопа разрушил крупнейшие здания[12]. Когда кротонцы увидели это, они испугались и, открыв ворота, приняли Агафокла и его армию, которые ворвались в город, разграбили дома, и убили обитателей мужского пола. С соседними варварами, как япигами, так и певкетами, Агафокл заключили союз и снабжал их пиратскими кораблями, получая взамен долю добычи. Затем, оставив гарнизон в Кротоне, он отплыл обратно в Сиракузы.

5. (1) Диилл, афинский историк, составил всемирную историю в двадцати шести книгах и Псаон из Платей написал продолжение этой работы в тридцати книгах[13].

6. (1) В войне с этрусками, галлами, самнитами и другими союзниками римляне убили 100 тысяч человек в консульство Фабия[14], в соответствии с Дурисом.

(2) Что-то подобное[15] сообщают Дурис, Диодор и Дион: что, когда самниты, этруски, и другие народы были в состоянии войны с римлянами, Деций, римский консул, коллега Торквата[16], схожим образом посвятил себя на смерть, и в этот день были убиты сто тысяч врагов.

7. (1) В следствии зависти, Антипатр[17] убил собственную мать.

Александр, брат Антипатра, был убит царем Деметрием, которого он призвал себе на помощь. Он[18] также убил Антипатра-матереубийцу, брата Александра, не желая иметь соправителя.

8. (1) Агафокл собрал армию и переправился в Италию с 30.000 пехоты и тремя тысячами конницы. Флот он поручил Стилпону с приказом разорить земли бруттиев, но в то время как Стилпон грабил поместья вдоль берега, он неожиданно попал в бурю и потерял большую часть своих кораблей. Агафокл осадил Иппоний (Hipponium)... и с помощью камнеметательных машин он одолел город и захватил его. Это напугало бруттиев, которые послали посольство для переговоров. Агафокл, получив шестьсот заложников от них и оставив оккупационные войска, вернулся в Сиракузы. Бруттии, однако, вместо того, чтобы соблюдать присягу, выступили в поход со всеми силами против оставленных солдат, разгромили их, вернули заложников, и так освободились от господства Агафокла.

9. (1) Царь Деметрий, арестовав всех, кто обычно порочил его в публичных собраниях и придирчиво выступал против него во всем, отпустил их невредимыми, заметив, что прощение лучше, чем наказание[19].

10. (1) Большинство начальников армий, когда сталкиваются с серьезной неудачей, скорее следуют призывам толпы, чем отваживаются противостоять ей.

11. (1) Фракийцы захватили Агафокла[20], сына царя, но отпустили его домой с подарками, отчасти, чтобы подготовить себе убежище от капризов Фортуны, отчасти в надежде на возвращение этим актом человеколюбия части своих земель, которые захватил Лисимах. Ибо они уже не надеялись, что смогут одержать верх в войне, так как почти все самые мощные цари были теперь в согласии, и были в военном союзе друг с другом.

12. (1) Когда армия Лисимаха жестоко страдала от голода[21], и его друзья настойчиво советовали ему спасать себя как он сможет, а не надеяться на безопасность в лагере, он ответил им, что не благородно обеспечить позорное спасение себе, отказавшись от своей армии и своих друзей.

(2) Дромихет, царь фракийцев, оказывал царю Лисимаху всякие знаки гостеприимства, поцеловал его, и даже называл его "отец", а затем привел его и его детей в город, называемый Гелис (Helis).

(3) Захватив армию Лисимаха, фракийцы собравшись, в запальчивости кричали, что пленный царь должен понести наказание среди них. Это было бы справедливо, кричали они, что множество тех, кто делил опасности битвы, должно обсудить и решить, что же делать с пленными. Дромихет выступил против наказания царя и указал солдатам на преимущества сохранения ему жизни. Если бы тот был казнен, говорил он, другие цари, возможно, и более опасные, чем их предшественник, взяли бы себе власть Лисимаха. Если, с другой стороны, его жизнь будет спасена, он бы отплатил благодарностью фракийцам, и без опасности для себя, они бы вернули крепости, которые ранее были фракийскими. (4) Когда толпа выразила свое одобрение такой политике, Дромихет разыскал среди пленных друзей Лисимаха тех, кто обычно постоянно находился при нем, и привел их пленному монарху. Затем, принеся жертву, он пригласил Лисимаха и его друзей на пир вместе с наиболее подходящими фракийцами. Он подготовил два набора лож, используя для общества Лисимаха царскую обстановку, которая являлась частью добычи, но для себя и своих друзей - простые подстилки из соломы. (5) Подобным же образом он приготовил два различных кушанья, и поставил перед своими иностранными гостями щедрый ряд всякого вида яств, сервированных на серебряных приборах, а перед фракийцами были поставлены скромные кушанья, приготовленные из трав и мяса, им еда подавалась на дешевом столе. Наконец, свои гостям он наливал вино в золотые и серебряные кубки, а своим соотечественникам, как это было в обычае гетов, в чашах из рога или дерева. После того как они пили какое-то время, он заполнил большой питьевой рог, и обращаясь к Лисимаху, назвав его "Отец", спросил, какой пир кажется более подходящим для царей, македонский или фракийский. Лисимах ответил: "македонский"[22]. (6) "Почему же тогда", спросил он: "оставив такой образ действий, великолепный образ жизни, а также наиболее славное царство, ты желаешь пребывать среди людей, являющимися варварами и ведущими звериное существование, и суровую землю, лишенную выращиваемого зерна и плодов? Почему ты стараешься идти против природы, приведя армии в такое место, как это, где ни одно иноземное войско не сможет выжить в открытом месте?" В ответ Лисимах сказал, что в отношении этого похода он действовал слепо; но в будущем он постарается помогать ему как друг, и отплатит по возвращении добротой за доброту. Дромихет выслушал эти слова любезно, получил назад районы, захваченные Лисимахом, возложил диадему на его голову, и отпустил его своим путем.