Читать интересную книгу Своё место - Анна Максимова

сила, которая при столкновении уничтожит её, как когда-то её несчастную мать. Даже спустя неделю с лишним каждодневных встреч, Дион продолжал оставаться для неё чужаком. Она только начала чуть раскрываться навстречу, приглядываться к нему, как влез Гайрон со своей жаждой познакомиться.

Разговор с Гайроном состоялся вчера поздним вечером. Неприятный и напряжённый. Дион не понимал упорного желания друга и сюзерена познакомиться с его дочерью. Причём именно на балу. Пытался объяснить ситуацию. Увы, император стался глух. Даже пригрозил, что просьба в любой момент может стать приказом. Диону пришлось проглотить обиду. Ночью он почти не спал, днём всё валилось из рук. И пока дочь осваивала азы магии, отчаянно оттягивал момент тяжёлого разговора. Увы, вечно делать это невозможно. Пришлось заговорить.

— Пойми, император не только мой сюзерен, но и давний друг, — продолжил герцог. — Я не мог скрывать от него обретение драгоценной дочери, тем более, когда ежедневно пропадаю тут, а проверка, считай, окончена. Вот и захотел император с тобой познакомиться.

Илейра молчала. Эта тишина заставляла Диона нервничать.

— Уже сейчас гуляют бредовые слухи о нашей связи, — говорил он, — а что могут выдумать позже? Сама подумай, рано или поздно правда бы всплыла. Нашёлся бы умник, сумевший правильно сопоставить факты.

Герцог поймал себя на мысли, что начал оправдываться, как провинившийся мальчишка. Правда он действительно чувствовал себя виноватым. Обещал не торопить. Но кто же знал, что Гейрону понадобится лезть в его личные дела!

— Значит все, — заговорила Илейра ровным, но таким пустым голосом, — прощай свобода, мечты и планы? Впрочем, этого следовало ожидать с того момента, как вы назвали меня своей дочерью. Просто я думала… у меня будет больше времени хотя бы порадоваться иллюзии выбора.

В голосе дочери звучала горечь, вынуждая Диона страдальчески морщиться. Почему она признание их родства воспринимает чуть ли не приговором? Впрочем, догадки у него были.

— Не нужно говорить об этом так, словно я собираюсь посадить тебя в клетку, — отозвался герцог. — Да, статус моей дочери накладывает некие обязательства, но он также даёт защиту от ситуаций подобных недавней, и людей, желающих тобой воспользоваться.

— О, да! — нервно усмехнулась. — Ведь право распоряжаться моей жизнью целиком получите вы. Будете мне говорить во что одеваться, с кем общаться и куда ходить. А потом подберёте мужа в соответствии со своим пониманием, какой он должен быть. Зато местные стервятники будут не травить меня, а заглядывать в рот. А заодно появятся деньги и куча шикарных тряпок. Прекрасная жизнь! В высшем свете все так живут, и никто не жалуется. Кто я такая, чтобы высказывать недовольство. Только поступая в академию, я уже была намерена идти до конца именно для того, чтобы никто не мог мне указывать как жить. Обрести свободу распоряжаться собой по закону. Но всё это не актуально, когда касается правой руки императора. Правда, герцог Эрвейский?

У Диона невольно дёрнулся глаз. Слушать монолог Илейры полный горечи и обиды, было само по себе неприятно, а обращение к нему чётко намекало — они вернулись к тому, с чего начали. Она не доверяла ему. Не верила, что он не хотел такого развития событий. Можно было бы закрыть на это глаза. Со временем свыклась бы, смирилась. Оценила его по поступкам. Плюс сам факт её смирения во многом развязывал руки. Только Диону нужно не это. Он алчно жаждал её любви. Любви дочери от любимой женщины, так на неё похожей. И не надо думать что-то не то. Значит, у него остаётся единственный выход…

— Бал состоится послезавтра, о платье и всём необходимом не беспокойся, — заговорил он, собираясь с духом. — Документы о признании тебя маркизой Фернор будут готовы завтра. И я предлагаю тебе составить ещё один договор. Точнее даже некое соглашение между нами. Подумай и напиши, чего больше всего ты боишься и не хочешь в качестве моей дочери. Какие аспекты влияния на твою жизнь для тебя категорически недопустимы.

— Чего не хочу? — живо откликнулась Илейра — Выходить замуж и рожать по указке. Общаться с этими гнилыми людишками, коими кишит знать. Не хочу чтобы кто-то говорит, что мне носить, с кем общаться, кого любить и как жить. Это же очевидно — я хочу свободы обещанной магам, завершившим полное обучение! Хочу сама распоряжаться своей жизнью. А это несовместимо с ролью вашей дочери!

— Почему же, — вздохнул Дион. — Совместимо. Конечно полностью оградить тебя от общения с аристократами и появлений в свете я не могу, но в остальном можно договориться. К тому же, даже не будь меня, у полноценных магов тоже хватает обязанностей, от которых не отвертеться. Абсолютной свободы не бывает, Илейра.

Он говорил, а на душе царила горечь. Вот так, он может дать ей так много, но всё что нужно его дочери — свобода. Свобода в первую очередь от него и излишков его присутствия в её жизни. Он легко может отказаться давать клятву, надавить и заставить принять ситуацию, как она есть. И навсегда потерять Илейру. Она подчинится, будет делать, что скажут, но о любых тёплых чувствах с её стороны можно будет смело забыть. Это ему категорически не подходило.

Задуманное, им по сути, безумие. Магические клятвы не шутка. Магия не прощает лжи. Клятвопреступник рискует лишиться магии, здоровья, а то и жизни. Зависит от тяжести проступка. Потому дают их крайне редко.

Дион невольно подумал, какая истерика ждёт его со стороны Ушнайры, когда она узнает и как отреагируют Шаон с Шанирой. Их жизни он во многом контролировал, а им это не всегда нравилось. Ничего. Им придётся смириться. Тем более, он никогда не был тираном и деспотом, не стремился держать их под колпаком.

— Обдумай всё хорошенько и запиши, — произнёс он тихо. — Завтра магией заниматься не будем. Сначала доведём наше соглашение до ума, после чего я принесу тебе магическую клятву следовать ему. Потом съездим подписать документы. А затем я постараюсь хоть немного подготовить тебя к тому, что ждёт на балу. Было бы больше времени подтянуть манеры и этикет… Эх.

Сначала Илейра услышав о клятве смотрела на него огромными глазами. Потом поморщилась на словах о манерах и этикете, вызвав у Диона тяжкий вздох. Сложный будет приём. Морально кошмарный. Она совершенно не готова к выходу