А если нет? Если мое чувство интуиции не подводит меня? Какую тайну хранит Лешка?
Ох, Ларка, не придумывай… Это жизнь, а не говенный триллер-детектив. Может быть, мне надоело жить в иллюзии счастья, и я ищу путь отступления? Тогда я выбрала самый мерзкий путь…
Но все равно, в душе что-то скребет. Что-то такое, что меняет меня. Заставляет отслеживать и анализировать каждое слово, каждое движение, каждый взгляд Лешки. Стараться поймать на лжи, недостоверности или несовпадении. Есть ли что-то более мерзкое, чем это?
Оказывается, жить в иллюзии не так-то просто. Не так-то просто закрывать глаза, отмахиваться от подозрений. На короткий срок ты можешь не замечать, но игнорировать постоянно… Вряд ли. Я не могу.
Возникают ли подозрения на пустом месте?
АПРЕЛЬ
– О чём ты думаешь? – спросила как-то меня Лешка. Мы лежали на диване, и все, что я могла делать, это «тупить» в подушку.
– Ни о чем, – и это было правдой. В голове было пусто. Мысли, которые пытались обосноваться внутри меня, были неприятны, и я тут же старалась их уничтожить. Ну, или хотя бы упрятать в дальний темный угол моего сознания. А так как других мыслей подле Лешки у меня не возникало, то думать было не о чем.
– Ты какая-то странная в последнее время. – Лешкина рука, скользнула по моему плечу и замерла на талии. Она уткнулась носом мне между лопаток. Ощущение было приятным, домашним, и каким-то родным… Привычным…
А ты хочешь это прекратить – гнусаво пропел тоненький голосок внутри меня.
– Я странная? Обычная вроде…
Лешка перевернула меня на спину и нависла надо мной.
– Не ври мне.
– Не вру. Честно. Нет никаких мыслей в голове.
– Это потому что тебе очень хорошо? – она наклонялась и в перерывах между словами легко целовала меня в щеки, губы, глаза.
Я посмотрела на нее.
– Не знаю.
– Это как? – Лешкины руки напряглись, и вся она как будто начала каменеть.
– Вот так. – ощущение напряжение было неприятным. Я выскользнула из-под нее и, встав с дивана, подошла к окну.
Апрель не принес тепла и весны. Природа по-прежнему спала.
Должно же пахнуть весной… Легкий аромат, по которому ты безошибочно узнаёшь весну. Но на улице пахло морозом. Снежное месиво последних дней марта апрель заковал в тонкие звенящие доспехи льда. И казалось, не будет этому конца. И всегда будет или сухая зима, или слякотный март.
За моей спиной тихо звякнули бутылки.
Лешка. Лешка встала и принесла вина. Она просто как всегда чувствует меня, что именно сейчас я хочу отрешиться от всего. И я должна понять, что, видимо, настал момент, когда невозможно удерживать мысли, и надо либо их додумать, либо озвучить, либо…
Сделать хоть что-нибудь.
– Тебе плохо со мной? – прошелестел ее шепот над моим ухом. – Плохо, да? С ним лучше?
– Нет… – так же шепотом ответила я. – Наверное, просто весна… Никак не приходит.
Передо мной оказалась открытая бутылка вина. Ее тонкие, но удивительно сильные руки обвили мою талию. Она прижалась так крепко, что я чувствовала биение ее сердца. Почти сразу стало тепло, и давящее чувство отступило в темный угол. Даже в окно смотреть расхотелось.
Я хочу просто стоять вот так… Долго-долго… И пусть ничего не будет… И пусть буду только я и она. И все… И больше ничего и никого… И никаких подозрений и вопросов… И никакого садняще-удушающего предчувствия чего-то непоправимого. Чего-то такого, что непременно будет, и к этому надо быть готовой. Но это потом… Мечтать же никто не запрещал, так? Просто немножко помечтать, погреться в ее руках, в ее дыхании…
– Ты опять задумалась… – прошелестела Лешка.
– Тс-с-с-с-с… – слегка поморщилась я. От ее шепота иллюзия пошатнулась, волшебное ощущение стало быстро растворяться в сумраке комнаты.
Вновь стало прохладно. Я зябко повела плечами и взяла бутылку. Что ж… Вино согреет… Унесет в ту зыбкую иллюзию, которую так сложно удержать… Да и зачем она тогда, если ее сдувает даже легкий шепот? Это просто… Просто… нелепо! Какой смысл удерживать то, что так легко растворяется? Зачем закрывать глаза и затыкать уши, если это все равно не помогает, и что-то мерзкое серого цвета понимающе кивает из темного угла сознания. И какой то частью, ты понимаешь… Что бы ты не сделала… Как бы сильно ты не сжимала пальцы… Твоя непрочная иллюзия, как сухой песок, все равно просочится сквозь них… Весь… до последней песчинки.
– Лешк… – позвала я.
– М?
– Пойдем спать?
Лешка, как всегда, проснулась раньше меня, и нежно разбудила меня ласковыми поцелуями. Нежась в тепле ее рук, я таяла от ощущения какого-то странного единства между нами. Ее губы бабочками порхали над моим лицом, а я просто кожей ощущала ту любовь, которая волнами исходила от нее именно сейчас. В теплом сумраке, пропитанном нежностью, источающим любовь… Ее запах, прикосновения… Мой сонный ответ на ласку…
И тишину разорвал телефонный звонок. Я моментально очнулась. Сонная нега слетела с меня, как пух с одуванчика под порывом ветра. Ощущения еще пушинками летали вокруг нас, но я уже проснулась. Требовательная трель телефона молнией прожгла мысли, которые не отпускали меня. А телефон, стоящий у изголовья, все звонил, отдаваясь эхом набата у меня в голове. Вытащив руку из-под Лешки, я попыталась взять трубку. Но она вдруг перехватила мое запясть, и нежно прижалась к нему губами.
– Не бери, – попросила она. – А то опять проблем назвонит.
– А вдруг там что-то важное, – игриво сопротивлялась я, пытаясь дотянуться до телефона другой рукой.
– Все важное уже случилось и произошло, – тихо прошептала она, целуя меня в плечо.
– Думаешь? – я подставила шею под горячие губы и, обвив Лешку руками, крепко прижала к себе.
– Уверена, – шепнула она, чуть прикусывая мое ухо. По телу незамедлительно пробежала сладкая дрожь. Заученным движением я протиснула бедро между ее ног и чуть согнула колено, осторожно находя чувствительное местечко на ее теле. Лешка вздрогнула и отвлеклась. Именно этого я и добивалась, ловко извернувшись, я подтянулась на руках, и молниеносно подтянув к себе телефон, сняла трубку:
– Да?
Лешка рыкнула, и ее шаловливые пальцы скользнули между моих ягодиц. Убить того, кто звонит, и отдаться этим пальцам…
– Алло! – гневно крикнула я еще раз.
– Лариса, слава богу – ты дома! – сквозь нарастающий туман возбуждения я не сразу поняла, что голос Рыжего был не то что взволнован, а просто пронизан опасностью.
– Ну не на луне же мне быть! – ворчливо ответила я.
– Ты одна? Господи, конечно же, ты не одна!!! Я тебя очень прошу, прямо сейчас уходи оттуда. Немедленно! Это очень важно! То, что я узнал… Это очень опасно, то что ты просила у…