Читать интересную книгу Все лорды Камелота - Владимир Свержин

Мне пришлось немало потрудиться, чтобы скрыть улыбку. Несколько лет назад, во время нашего совместного путешествия ко двору короля Эли Рыболова, когда ещё и речи не было о том, что юная Лендис из дома Бьернов станет супругой могущественного монарха, мой славный напарник во всю прыть добивался благосклонности оркнейской очаровательницы. А потому разливался перед ней соловьём, чередуя повествования о боях и странствиях дальних сладкозвучными песнями, натасканными из различных эпох. Насколько я мог помнить, особой популярностью пользовались песни Бернса и лисовские переложения на гельский некоторых французских шансонье.

– Погоди, Лендис, – попытался остановить властную государыню Лис. – По-моему, мы с тобой должны серьёзно поговорить.

– Ну, что за глупости? – оборвала его королева. – О чём нам разговаривать? О том, что ты здесь устроил? Пустое. Я тебя прощаю. Обо всём же остальном мы успеем наговориться в моём замке. А пока я хочу, чтобы ты мне спел. И, пожалуйста, не заставляй себя упрашивать.

– И всё же, Лендис, я должен тебе сказать, – тон моего напарника стал непривычно серьёзен, – то, что ты здесь видела, это совсем не то, что было на самом деле. Вернее, не то, что тебе кажется.

– Откуда ты знаешь, дорогой Рейнар, что мне кажется, и кажется ли мне вообще что-нибудь? – вновь улыбнулась королева. – То, что ты намеревался обмануть Марка и выманить у него золото, ясно и без твоих разъяснений. Насколько мне известно, мой дорогой братец Торвальд жив и ты по-прежнему странствуешь вместе с ним. Ни Торвальд, ни его покойный брат Эстольд не вели бы такую игру, когда бы дело действительно касалось судьбы Горры. Стало быть, это одна из твоих хитростей. Но пергамент, который ты демонстрировал покойному Марку, написан рукой Торвальда. Значит, он где-то поблизости, ожидает твоего возвращения. Тогда либо он сам наблюдает из укрытия за тем, что здесь происходит, либо, что вероятнее, ожидает в бастиде, куда ты намеревался везти золото. Но, зная братца, я могу предполагать, что и в этом случае предусмотрен наблюдатель, способный быстро доставить ему дурные известия. Как бы то ни было, сейчас мы отправляемся в мой замок. Поверь, там очень мило. Я постаралась обустроить его как можно уютнее, и моё удивление не будет знать границ, если в ближайшее время сэр Торвальд не протрубит в рог у его ворот…

– С чего это ты вдруг решила, что он попрётся к тебе?

– Мой дорогой, – очаровательно улыбнулась Лендис. – Я ни на миг не сомневаюсь, что Торвальд захочет освободить тебя. Прежде чем отправиться сюда, я повелела под страхом смерти не трогать его по пути в Пейнкаррик. Если бы в мои руки попал он, а не ты, я бы, пожалуй, сожалела, что у меня нет глаз на затылке, на макушке…

– Понятно, дальше можешь не продолжать. Хотя в этом случае я бы с удовольствием поглядел тебе в глаза.

– Но Торвальд пожелает встретиться со мной лицом к лицу, – пропуская слова моего друга мимо ушей, продолжила королева. – Я буду очень рада этой встрече.

– Шо ж так? – хмыкнул Рейнар. – Помнится, в прошлый раз, тогда, при дворе короля Артура, ты была с ним не слишком любезна.

– При дворе Артура меня заставили скрепить целованием примирение с теперь, слава богу, покойным принцем Ангусом. А кроме того, я всегда числила и Торвальда, и тебя в стане своих если не друзей, то, во всяком случае, союзников. Зачем мне было показывать это при дворе короля, навязавшего мне весьма тяжёлые условия мира? Что же касается желания видеть Торвальда, то знаешь, иногда так не хватает твёрдого мужского плеча, на которое можно было бы опереться…

– Об чём речь, родная! Вот моё плечо, опирайся сколько влезет. Опять же, вон у тебя сколько плечистых мужиков.

– Сейчас мне нужен Торвальд, – внезапно становясь серьёзной, произнесла Лендис, сбрасывая с себя ненужный уже образ доброй лисовской подруги. – И я бы желала, чтобы он поспешил с твоим освобождением.

– Властительная госпожа. – Один из танов, вероятно, тот самый, которому достались выморочные владения, вышел во двор, где находились Лис с Лендис. Насколько я мог видеть, появление королевы в маноре [20] Геллинов было тщательно обставлено. Здесь уже вовсю хозяйничали воины в пледах различных кланов, очевидно, выступившие в путь ещё вчера вечером и утром впущенные в крепость алчным Дольбраном. – Властительная госпожа, – вновь повторил верный слуга королевы, – всё закончено. Какие ещё будут повеления?

– Оставайся здесь со своими воинами и наведи порядок, – скомандовала Лендис. – Золото изменника я заберу с собой. Его сына пусть ведут связанным меж двух коней, в назидание тем, кто надеется изменой заслужить то, что достигается верностью. Сообщи остальным, что мы немедля отправляемся в Пейнкаррик.

– «Ну шо, Капитан, адресок записать или так запомнил? Не заставляй девочку ждать. Шо-то ей приспичило заполучить себе твоё плечо. Впрочем, надеюсь, и остальными частями тела она не побрезгует. В общем, лети с приветом».

Я усмехнулся. Пожалуй, действительно нужно было быть с приветом, чтобы лететь в гости к моей милой родственнице. Но тут уж, как говорится, ничего не попишешь.

* * *

Её величество владетельная королева Лендис не кривила душой, говоря о том, что будет рада меня видеть. Когда вечером проведённый Годвином к воротам её замка я протрубил в рог, требуя опустить мост, она буквально сияла, благосклонно отвечая на мои приветствия, словно лишь совсем недавно мы расстались с ней лучшими друзьями и нынче вновь договорились встретиться за «чашечкой чая».

– Я знала, мой дорогой, что ты пожалуешь сюда, но и подумать не могла, что так быстро. А что за прелестный мальчуган сопровождает тебя? Ты завёл дружбу с друидами? – улыбаясь, щебетала она, и не знай я, сколь хладнокровно эта очаровательная женщина способна обрекать на гибель своих врагов, я бы, может, пленился её милой непосредственностью.

– Я Годвин, овидд, – гордо расправляя плечи, произнёс подросток.

Собственно говоря, в этом никто не сомневался. Зелёный балахон моего проводника вполне ясно обозначал его социальный статус. Но, видит бог, за те дни, которые он провёл в нашем обществе, в облике подростка появилось нечто новое, прежде, во всяком случае, в общении с нами не проявлявшееся. Вот этот самый рыцарственный гонор.

– Овидд? Ну конечно же, – не убирая с лица улыбки, произнесла королева. – Тогда мне понятно, как тебе удалось так быстро проведать о пленении нашего друга и добраться сюда. Полагаю, ты не думаешь, что я хочу причинить вам зло? Мы ведь друзья, не так ли?

– Мой брат Эстольд тоже ходил в твоих друзьях, – кланяясь в ответ, произнёс я. – Это не помешало тебе наложить на него заклинание неподвижности в самый ответственный момент боя.

– Да, – печально согласилась Лендис. – В тот самый миг, когда, зарубив телохранителей моего мужа, он рвался к шатру, где я находилась. Тебе не хуже меня известен яростный нрав нашего брата. Никто не вправе осудить меня за то, что я испугалась и, не желая угодить под его меч, спасалась единственно возможным для меня способом. Но ведь не я нанесла Эстольду смертельный удар. Поверь, если бы не этот злосчастный оруженосец моего мужа, я бы пленила Эстольда, и под моей защитой он был бы вне опасности. Увы, воля небес выше нашей воли, но я отреклась от мести за Шнека, поражённого стрелой Лиса. Полагаю, и ты не должен держать на меня зла за печальный исход злополучного боя, во время которого я потеряла и мужа, и, – она горько вздохнула, – брата.

Мне ничего не оставалось, как про себя наградить дорогую кузину аплодисментами. Воистину, всё обстояло почти что так, как о том говорила Лендис. Поймать её на откровенной лжи даже мне, её «погибшему брату Эстольду», было невозможно. Не знай я, какую роль в той войне играло это хрупкое очаровательное создание, – с радостью поверил бы каждому её слову. Однако я прекрасно помнил, что Шнек был лишь марионеткой в этих нежных руках и что зеленоглазая красавица отлично знала о готовящемся нападении и в нужный момент весьма успешно вывела из игры две ставшие чересчур опасными фигуры. Причём не ударив для этого и пальцем о палец. Но внешне всё обстояло именно так, как о том рассказывала Лендис. Впрочем, к чему ворошить былое?

– Да, Рейнар рассказывал мне. Всё так и было. Я не желаю мести и, как тебе известно, именно мой голос склонил Артура оставить тебе венец Каледонии.

– Торвальд, конечно же, я помню об этом. И о том, что, видимо, по великой скромности своей ты умалчиваешь. Я говорю о смерти Ангуса.

– Это был честный бой.

– Не сомневаюсь. Но оставим это. Вы с Рейнаром мои гости. Сейчас мы отужинаем, а завтра с утра у нас будет очаровательная прогулка, где мы с тобой и поговорим. – Она мило улыбнулась и подала мне руку, требуя сопровождать её в пиршественную залу. Я принял её пальчики в свою ладонь и услышал явственный вздох облегчения, вырвавшийся у двух дюжин стражников, с молчаливым вниманием наблюдавших встречу родственников. Ни секунды не сомневаюсь, что, пойди наш разговор в других тонах, позволь я себе неосторожное движение, и вся эта крепкорукая орава ринулась бы на нас с Годвином. Причём отнюдь не с целью заполучить автограф.