твоих возможностей. Действуют только наверняка. Не желают быть убитыми, не желают позориться и не желают лишаться сил, а также неистово хотят сохранить всё в секрете от остальных.
Задерите меня мертвецы вечного поля битвы! Ушам не верю. Вот ведь сукины дети…
— И именно поэтому они не желали с тобой сталкиваться на отборочном этапе и вступать в схватку. К тому же думаю, что они и дальше будут наблюдать пока не поймут предела твоих нынешних сил, — впервые с момента нашей первой встречи голос Бездны был столь эмоционален. — И это объясняет почему ты не повстречал их. Хаарса. Всё дело в ней. Хитрости, ума, осторожности, а главное силы ей не занимать. Она единственная из всех странников, кто может чуять твой эфир. Ныне ты на втором обороте и лишь на третьем ты сможешь основательно контролировать свою силу. Теперь ты понимаешь, как всё серьезно?
Сучья кровь! Хотелось бы не понимать, но увы прекрасно осознаю сложившуюся ситуацию.
— Я не разочарую и не подведу вас. Сделаю от себя всё возможно и невозможное, — клятвенно заверил я Бездну. — Обещаю вам…
— Хватит, Зеантар, — снежностью осекла меня женщина. — Ты не должен говорить такое. Я никогда в тебе не разочаровывалась и уж тем более ты никогда меня не подводил, — а после её рука перетекла с моего лица на окровавленный нагрудник. — Не думай обо мне, думай о себе. Ты всегда жил ради других и умер за других. Именно поэтому я дала тебе новую возможность, но даже там ты стараешься жить для других. Главное не подведи самого себя и утихомирь яростную бурю в своей душе. Ты ведь так и не смог простить себя за случившееся. Я тебе этого никогда не говорила, а должна была. Прости меня. Прости за то всё, что произошло. Это я пови…
Нет! Нет! НЕТ!!!
— Нет! — резко осёк я Бездну, невольно сглатывая горький ком в горле. — Вы не виноваты. И я никогда вас не винил. Раса реанон стала глупой, надменной и самонадеянной. Мы возомнили себе невесть кем. Это расплата. За всё нужно платить. Всегда. Вы сделали то, что должны были. А я должен был сделать то, что от меня требовалось. И по итогу я… я не справился…
— Мой глупый реанорец, — с грустной улыбкой прошептала покровительница, видя моё замешательство и внутреннюю борьбу с терзания, а затем вновь с нежностью провела рукой по моей щеке. — Иди, Зеантар. Тебе нужно отдохнуть и придти в себя. Времени теперь достаточно. Загляни в город и развейся. А мне нужно о многом подумать.
— Так и сделаю, — кивнул я ей.
— Пойдем, мой реанорский друг, прогуляемся немного, — хлопнул меня по плечу картар, который до этих самых пор вместе со своими женами делали вид, что их здесь нет. — Предлагаю зайти в торговый квартал. Боюсь, если супруги и дети узнают, что я побывал сразу в двух мирах и вернулся обратно с пустыми руками, то беды не оберусь после этого. Не правда ли, девчонки?..
***
Долина Хорс.
Временно сформированный город Хорс.
Торговый квартал.
Пару часов спустя…
Вынужден признаться, что после разговора с Бездной вся реанорская часть меня пребывала в некой прострации и шоке. Честно сказать никогда подобного не ожидал. Основательница всё это время винила себя и даже просила у меня прощения. Это… немыслимо! А я же… я…
Хватит! Прекрати думать об этом, Зеантар! Это дела минувших дней. Минувших. Все получили по заслугам. А то, что ты делаешь сейчас так это собираешь плату. Плату за всё содеянное. Да и это выше меня. Противится данному чувству невозможно…
Крики, шум, гам разносились по всему торговому кварталу практически постоянно, однако, когда местные торговцы видели нашу компанию, а точнее одного реанорца среди этой компании, то большинство разумных прямо на глазах отшатывались прочь от меня, как от прокаженного. Сами же торгаши бледнели на глазах, стоило женам картара или ему самому подойти к одному или другому прилавку. Про магазины, лавки и шатры говорить было нечего.
— Это… это он…
— Жнец Бездны…
— Реанорец…
— Убийца…
— Кровавый мясник…
— Линчеватель вернулся…
Шепот, пересуды, обсуждения и сочащийся отовсюду страх был практически одинаковым.
— М-да! Незадача! — философски выдал картар, почесывая отросшую щетину на подбородке. — Не подумал я что-то. С тобой каши не сваришь, мой реанорский друг. Ты опять весьма «популярен».
— Плевать на этот сброд, — отмахнулся я. — Не впервой. Именно поэтому и не хотел идти.
Правда, вскоре все торгаши, прилавки и магазины остались позади, как и весь перепуганный люд. Вот только впереди нас ждало то, что не понравилось не только самому картару, но и всем его женам, мне же было плевать. Следующим на очереди после ремесленного квартала шел рабовладельческий рынок Угоры.
Клетки с различным живым товаром от детей до взрослых самых разнообразных рас и малых народностей. Кандалы, стоны, крики, мольбы о помощи рабов у прохожих, звук хлыста и повсеместно присутствовала запечатывающая магия рабовладельцев.
Складывалось впечатления, что я вновь оказался в предместья Угоры.
— Какая же это мерзость и низость! — скривилась вдруг Лислина с лицом полного жалости, с надеждой взглянув вначале на Ивару, после на ВальдХэрри, а затем на мужа.
— Лина, успокойся, мы не дома, — кисло заметил картар. — Сама знаешь, что мы не в силах, что-либо для них сделать. Даже если я сейчас выкуплю весь рынок этим бедолагам мы вряд ли поможем.
— Здесь не только бедолаги, — вклинился я в их беседу, выныривая из собственных мыслей. — Убийцы, насильники, воры, должники, военная контрибуция в виде разумных и сдавшихся. Всё не так просто…
— Мы это прекрасно понимаем, реанорец, — сухо заметила Ивара. — Но порой… порой сердцу не прикажешь. Мы хоть и божества, но чувства и эмоции для нас не чужды. Тебе ли это не понимать?
Что ж, в чем-то она и права.
Однако стоило нам миновать треть рынка, как все те самые пересуды и обсуждения о реанорце вновь возвратились назад подобно морской волне. Там, где мы проходили целые переулки пустели, а разумные как ошпаренные пытались умчатся прочь от кровожадного маньяка и его спутников.
Тем не менее в одно из мгновений реанорским чутьём я услышал чей-то хриплый и невероятно тонкий голос, на который вначале даже не обратил никакого внимания:
— …тар…
— … тар…
— … тааар…
— Ве… ик… ий… добро… етель… тааар…
Организм за долю мгновения резко остолбенел от невероятной догадки и знакомого тона, а сердце пробило учащенный такт.
Что? Мне послышалось? Великий добродетель? Я? Стоп! Так меня называли лишь однажды. Быть не может…
Тело стремительно обернулось назад, а хаотичный