дочерью, она не пала духом. Не сдалась. Необязательно быть для Амелии подругой. Главное – защищать дочь, оберегать. И она думала, что делает ради этого все.
Что, если именно ее постоянные запреты и давление стали причиной побега?
Как выяснилось, дочь скрывала очень многое. И вот результат – Уитни представления не имела, где ее искать. Лишь формально она потеряла Амелию в пятницу вечером, на самом деле все случилось уже давно.
Такие мысли вновь привели Уитни к столу Амелии, и она стала жадно перебирать остальные бумаги. Слезы застилали глаза, голова раскалывалась от боли.
Отложив бумаги, Уитни вернулась к себе, чтобы взять очки для чтения. Обычно она носила их только по вечерам, когда глаза уставали, или после долгой работы за компьютером.
Очки лежали на тумбочке в спальне. Она уже повернулась к двери, но тут что-то тонкое оцарапало большой палец на ноге. Лист бумаги? Нагнувшись, Уитни пошарила под кроватью.
Желтоватый лист бумаги с неровными краями, словно из дневника вырвали страницу. Текст, написанный ручкой, просвечивал на обратной стороне листа.
Уитни никогда не вела дневников. Так откуда же лист оказался у нее под кроватью? К счастью, очки для чтения были при ней.
Перевернув лист, Уитни сразу же узнала почерк, хотя не видела его много лет. Кровь похолодела, когда взгляд выхватил из текста многократно повторяющееся ее собственное имя. Откуда взялся здесь этот обрывок и почему?
Вспомнились фотографии в комнате Амелии. Деньги, пропавшие со счета Амелии и из ее собственного ящика. И снимки, исчезнувшие со страницы дочери в «Инстаграме». Все это время Уитни была готова обвинить Дэна, Джея, незнакомых парней… Но что, если настоящей виновницей происшедшего была она сама? Что, если причины таятся в ее прошлом? В том, что она совершила?
Из коридора донеслись звуки музыки. Только через несколько секунд Уитни поняла, что звонит телефон, забытый в комнате Амелии. Бросив очки и страницу из дневника, она помчалась за трубкой.
– Дэн? – ответила она, задыхаясь.
– Привет, Уит.
– Есть новости?
– Нет. Вообще-то я позвонил, чтобы объяснить тебе, почему я сообщил полиции. Думаю, ты должна услышать это от меня, – сказал Дэн.
Уитни подалась вперед.
– Я рассказал им о своих подозрениях.
– Подозрениях? – у нее пересохло во рту.
– Ну, насчет цвета глаз Амелии.
– О боже. Неужели ты серьезно? – она покачала головой. – Зачем?
– Затем, что пусть им займется полиция. Вполне возможно, он замешан.
– Ты назвал им его имя? – Дэн молчал. Уитни переспросила дрожащим голосом: – Дэн?
– Пришлось.
– Какой смысл. Он в тюрьме.
– Ты уверена?
– Ну, точно не знаю. По-моему, в тюрьме. Почему ты его подозреваешь? Знаешь что-то, чего не знаю я?
– Откуда? – произнес Дэн. – Я ведь не слежу за его судьбой.
– Я тоже, – сказала она. Ее щеки запылали от намека.
– Ну, тебе-то как раз, пожалуй, стоило бы.
– Нет. Никакого отношения к Амелии тот тип не имеет! Он всего лишь мой бывший парень из школьных времен. Зачем его втягивать? Боже, что за бред?
– Хочешь показать, что ты изменилась, Уит?.. Увы, ты не изменилась. Совсем. Ты все та же. Всегда в режиме защиты.
– Я вовсе не защищаю его.
– Так я говорю не о нем.
Уитни отшатнулась, словно получила пощечину. Возразить ей было нечего. Да, она защищала себя. Но не только себя. Прежде всего она защищала Амелию.
С самого начала проблемой Дэна была его самоуверенность. Он всегда недооценивал Уитни. Мнил себя умнее. Мнил, что знает больше. Как же он ошибался…
Доктор Картер сидел напротив Уитни, его глаза поблескивали за стеклами массивных очков.
– Я не знаю, о чем говорить. – Уитни ковыряла дырку в своих джинсах, теребя болтающуюся нитку.
– Сеансы твои. Ты можешь говорить, о чем хочешь.
– Ну, вообще-то они не мои. Ходить сюда меня заставляют родители. Считают, что у меня депрессия.
– А ты как считаешь?
Она не знала, что ответить. В последнее время ей и правда было грустно. Но депрессия? Вряд ли все настолько серьезно.
– Они думают, что я никак не могу оправиться после смерти брата.
Нитка оторвалась, и Уитни намотала ее на мизинец.
Доктор Картер кивнул, не отрывая взгляда от лица Уитни. Это немного нервировало.
– Очень тяжело потерять брата или сестру, особенно в столь юном возрасте. Он долго болел, верно?
– С самого детства. Муковисцидоз.
– Наверняка вам было тяжело.
Уитни сняла нитку с пальца и отбросила ее. Потом стала смотреть в окно. Из кабинета доктора Картера открывался вид на задний двор. Пышная зеленая трава, много цветов.
Доктор Картер был весь во внимании, ее чувства и мысли интересовали его так, как никогда не интересовали ее родителей. Казалось, он ловил каждое слово, вот только Уитни не хотела говорить о том, кто и так постоянно был в центре внимания, из-за кого почти всю свою жизнь она оставалась в тени. Разумеется, Уитни сильно расстроилась из-за смерти брата. Ведь ему было всего одиннадцать. И все же его смерть принесла своего рода облегчение. Правда, Уитни ни за что бы не призналась в подобных мыслях. Что о ней скажут?
Она любила брата. Без сомнения, любила. И все же, когда он умер, Уитни подумала, что наконец-то жизнь не будет вращаться вокруг больного брата. Но, похоже, он так и не оставил ее окончательно. По-прежнему им была пронизана каждая грань ее существования. Как ни странно, мертвый Кевин завладел родителями даже больше, чем при жизни. Они превратились в призраки. Когда Кевина не стало, Уитни потеряла родителей окончательно.
Вспомнился юноша, которого она встретила у входа. Дэн. Приятный парень. Милый. Симпатичный. В его глазах светилась жалость. Хотя, надо признать, и любопытство. Он знал, что она пациентка отца, и пытался определить, что с ней такое. Уитни сразу поняла, что у молодого человека комплекс героя. То же самое исходило от его отца. Они хотели быть спасителями. Больше того, с их стороны она чувствовала неподдельный интерес к себе. К своим ответам.
Вот только Уитни была не просто девушка, у которой умер больной брат. Множество других вещей занимали ее мысли.
– Конечно, потеря брата – большое горе для меня, – произнесла она, не в силах встретить пристальный взгляд доктора Картера. – Однако грущу я не только о нем. Я встретила одного человека. Потрясающего человека, который мне очень понравился. А потом… – Она прикусила губу.
– Что же потом? – мягко подтолкнул доктор.
Интересно, его успокаивающий голос такой от рождения или специально выработан?
– Он немного старше меня. Я познакомилась с ним через общего друга. – Поднеся руку ко рту, Уитни погрызла ноготь указательного пальца. – Он был такой классный. Сказал,