с нанимателем Достоевскому. Как? Заявиться к нему с предъявой, требуя денег? Выложить все, как есть? Посмотрю по ситуации, а там пусть пауки сожрут друг друга.
Определившись с Досиком, я отодвинул эту проблему на второй план.
Тем временем из кабинета вышел угрюмого вида кудрявый парень, на табло зажегся мой номер и номер кабинета, и я переступил порог, готовясь испытывать боль. Каково же было мое удивление, когда медсестра вместо того, чтобы проткнуть меня иголкой, приложила к запястью какой-то прибор, похожий на тот, которым мерят давление. Легкое покалывание — и на табло высветился вердикт «Отрицательный». Не нашли допинга? Ну да, откуда ему взяться… Подумал, и только потом удивился: ничего себе! Вот это технологии — практически мгновенный анализ крови! Или…
Следующая мысль была насколько фантастической, настолько же и реальной в этом мире. А на какой именно допинг меня проверяли? Может, искали другое? Что? Ну, например какие-нибудь волшебные частицы в крови, типа мидихлорианов у тех, кто владел Силой в «Звездных войнах». Сказки? Ну да, конечно. Расскажите это Саше Нерушимому, который живет вторую жизнь…
Выйдя из кабинета, я огляделся. Свободных помощников поблизости не оказалось, и я влился в толпу, что поднималась по лестнице плотным потоком, как в метро в час пик.
Толпа вынесла меня снова в холл, оттеснила к массивной колонне, где к стене крепились держатели с информационными брошюрами. Я взял одну. Полстраницы объяснялось, почему участники, невзирая на пол, возраст и вес, дерутся в одной сетке. Главная цель: выявить абсолютного чемпиона области, что для него, наверное, равносильно выигрышу джек-пота в лотерею или золота на Олимпиаде в моем мире.
В буклете был ответ на мой вопрос, что толкает на турнир мало подготовленных людей, которых я видел на нулевом этаже — ведь и без того понятно, что против профи-тяжеловесов у них нет шансов. Оказалось, всему причина — честь организации. Бойцы приносят организациям очки рейтинга, которые учитываются при локальном распределении благ и бюджетов. Квоты выделялись областным спорткомитетом. Спортивные школы и клубы могли выставить до трех спортсменов, а остальные — от одного до трех в зависимости от численности штата. Естественно, бои — не единственный вид деятельности, который заставляет всякие структуры друг с другом конкурировать, но об этом в брошюре ничего не было. Когда появится время, почитаю Комсеть.
Всего на этот турнир заявилось девятьсот сорок четыре бойца от более чем четырех сотен организаций области, включая коммерческие структуры.
Охренеть! Девятьсот! Сорок! Четыре! Только сейчас до меня дошло, какая это толпа. Сколько же боев должен провести финалист? Если на вылет, то минимум девять… Девять, мать вашу! Победят, надо полагать, два терминатора. Да и зрителям будет тяжко до поздней ночи смотреть шоу… Хорошо хоть между боями будет время отдышаться. Да и перекусить, если что.
Сунув брошюру в карман куртки, я двинулся наперерез людскому потоку, надеясь отловить свободного помощника. Заметил одного, но он растворился в толпе. Мелькнул другой и тоже исчез. Сообразив, что их правильнее ловить из засады, я вернулся к колонне, размышляя над судьбами чемпионов.
Обычно победителей турнира в области больше никто не видел — их «продвигали», за них боролись в Москве разного рода структуры, а тех, кто остался, выкупали, как мне думается, Семьи…
В метре от меня мелькнула помощница, и мысли оборвались. Я схватил ее за руку и притянул к колонне, возле которой стоял. Девушка ойкнула. «Марта» — было написано на бейдже.
— Милая Марта, извините за внезапность, но мне очень… крайне… жизненно необходима ваша помощь. — Я протянул свой пропуск и, пока девушка его сканировала, продолжил: — Не поверите — потерялся. Теперь мне надо к своим.
Девушка хихикнула.
— Да уж, поверить трудно, потому что потеряться сложно. Идемте, Александр!
Мы прошли к широкой и длинной лестнице, поднялись. На втором этаже, в многолюдном холле, украшенном новогодней мишурой, вытащив записку якобы от Достоевского, я сдал куртку в гардероб — принцип был такой же, как и в нашем спорткомплексе — и мы повернули направо, в светлый закругленный коридор. Сквозь полностью зеркальную стену я глянул вниз, на парковку, куда народ все прибывал и прибывал.
Марта провела меня через одну из многочисленных дверей в холле, мы поднялись на этаж выше, а там…
У меня захватило дух. Передо мной раскинулась большая арена, которая зимой, видимо, служила хоккейной площадкой, а по надобности могла быть и волейбольной, и баскетбольной, и даже концертной. Для футбола маловата вроде, но если разобрать первые ряды трибун…
— Первый раз в «Центральном»? — с некоторой гордостью поинтересовалась Марта.
— Я недавно переехал в Лиловск.
— Недавно, и уже участник турнира? — удивилась она искренне, вскинув бровки. — Вы, наверное, очень хороший боец. А что касается арены, то она у нас многое умеет! Здесь при плохой погоде и наше футбольное «Динамо» выступает — вон, видите, газон выдвижной? Искусственный, правда, но лучше, чем по снегу или грязи, ведь правда?
— Правда, — сказал я, любуясь девушкой, уж больно очаровательно смотрелась ее гордость.
Пространство арены разделили на шестнадцать участков, в центре которых поставили восьмиугольные клетки-октагоны в два ряда. У каждой стоял столик, за которым рассаживались судьи. На столах стояли большие экраны, на них был написан номер клетки, боя, имена участников и логотипы организаций, честь которых бойцы защищали. Я увидел свою клетку — последнюю в противоположной от меня стороне.
То там, то здесь сновали помощники с планшетами. У дальнего входа в виде огромных ворот дежурили медики из неотложки.
Над самой ареной висел огромный куб, состоящий из четырех экранов. Там сейчас показывали лучшие моменты прошлых турниров. С арены доносился мерный гул и редкие выкрики, на открытом пространстве разминались и тянулись бойцы, кто-то бился с тенью, кто-то разогревался с партнером, катаясь по матам. Трибуны пока пустовали и были заполнены процентов на десять — очевидно, пришли поддержать своих семьи, друзья и коллеги.
Попрощавшись с Мартой, я направился вниз, к участникам. Уже на подходе к арене в нос ударил острый запах пота разгоряченных мужских тел, смешанный с парфюмом.
В самом конце зала я увидел Витаутовича. Он заметил меня первым и уже грозил кулаком, его лицо не предвещало ничего хорошего. Сделав виноватое лицо, я развел руками и зашагал к тренеру.
— Где ты шарахаешься? — рявкнул он.
Стоящий у стены и нервно притопывающий Алексей ухмыльнулся:
— Я уж подумал, что слился Саня!
— Ну нет, — ответил я. — Вылетите с Олегом, тогда можно будет сливаться, а так — хрен вам!
— Ну так-то у меня шансов поболее, чем у…
В этот