Не знаю, на кого был больше зол: на Тиффани, что снова приходилось с ней нянчиться, или на этого придурка, что вздумал её напоить и склеить, несмотря на кольцо на пальце. И почему мужиков это не останавливает?
Парень свалил, а Тиффани повисла на моей шее. Начался обратный отсчёт до Нового года. Зашибись праздник, ничего не скажешь!
— Грёбаная заноза в заднице! Я же говорил, чтобы ты не брала напитки из чужих рук, — обнял её, поддерживая, потому что она пошатывалась на своих тонюсеньких каблуках.
— Я и не брала, — пролепетала, надув губы.
— Тогда какого хрена ты снова набухалась?
— Потому что я тебя люблю… — ответила Тиффани, глядя мне в глаза.
В этот момент настал Новый год. Послышались крики, кто-то пускал хлопушки и серпантин. Жена прижалась ближе и поцеловала меня. Её мягкие губы отдавали мятой и лёгким привкусом алкоголя.
Когда она отстранилась, то тяжело вздохнула, хватая ртом воздух, словно рыба. Только сейчас заметил, какая она горячая, кожа буквально горит.
— Мне нехорошо.
— Оно и видно, — проворчал я.
Ну вот что мне с ней делать? Не домой же тащиться в самый разгар праздника. Решил уложить её спать и продолжить веселье.
— Пойдём, — потянул её за собой.
Мы поднялись на второй этаж, где я нашёл свободную спальню. Закрыл дверь на замок и усадил Тиффани на кровать.
— Ложись спать.
— Меня тошнит, — прохныкала она.
— Ложись спать и перестанет тошнить! Сама виновата, что напилась! — процедил я сквозь зубы.
— Ты её трахнул, да? — вдруг тихо спросила она, поднимая на меня свои зелёные глаза.
— Кого? — не понял я.
— Рейчел, — поморщилась Тиффани, произнося её имя. — Я видела, как она к тебе прижималась, а потом вы ушли.
Ну вот, снова сделала неправильные выводы. Ну что за дурочка!
— Нет! Я свалил от неё и встретил знакомого. Заболтался с ним на кухне.
— Ненавижу тебя! — злобно выпалила она, и я слегка охренел. — Ненавижу, что люблю!
— Несёшь пьяный бред! Ложись спать!
— Иногда я мечтаю, что настанет тот день, когда я смогу тебя разлюбить. Когда меня перестанут ранить твои слова и поступки, — сдавленно сказала жена и неожиданно расплакалась.
— Тифф, — устало вздохнул, глядя на неё сверху вниз.
Нянчиться с ней совсем не хотелось. Какого хрена? И почему эта девчонка продолжала трепать мне нервы? Уже сто раз пожалел, что взял её с собой на вечеринку.
— Никогда не влюбляйся, Картер. Любовь — это боль, — промямлила она, шмыгая носом.
— Всё, ложись спать! — устав от её нытья, я силком уложил Тиффани на кровать.
— Меня тошнит, — снова пожаловалась, а затем у неё начались рвотные позывы.
— Твою мать…
Я поднял её с кровати и потащил в смежную ванную комнату. Как только Тиффани оказалась у унитаза, её сразу стошнило. Ну хоть не на пол. Пришлось придерживать ей волосы, потому что они лезли в рот.
— Как же ты меня бесишь, — в сердцах произнёс я.
— Извини, — хныкала она, обнимая унитаз и пытаясь отдышаться.
— Тебе уже лучше?
— Нет.
— Побудь здесь, я поищу мини-холодильник или спущусь вниз за бутылкой воды.
Тиффани ничего не ответила, и мне пришлось повторить дважды. Глаза стеклянные и зарёванные, она с трудом понимала, что происходит. Не обнаружив в комнате воды, я быстро спустился вниз и прихватил на всякий случай три бутылки.
Жёнушка была там же, где я её и оставил. Смотрела на меня пустым взглядом, еле на ноги поднялась. Вся горячая. Я ополоснул её лицо прохладной водой, пока она хныкала, что задыхается.
— Стой ровно, — процедил я, аккуратно её умывая, стараясь не размазать косметику, чтобы та не попала в глаза. — На хрена так много красишься вообще?
— Потому что я некрасивая.
— Что за чушь!
— Ты сам так сказал. Что я страшная, и ты никогда меня не полюбишь. Ты поэтому не хочешь иметь со мной детей? Потому что они тоже будут страшными?
— Хватит! — я выключил воду и протянул Тиффани бутылку воды. — Выпей немного и прополощи рот.
— Почему ты не можешь меня полюбить, Картер? — серьёзно спросила она, обхватывая моё лицо ладонями.
— Чего руки такие ледяные? — удивился я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ответь мне! — рявкнула Тиффани. Некоторые люди, когда пьяные, забавные, а она ещё больше раздражает.
— Потому что не хочу, — сказал правду.
Я никогда не смотрел на неё как на девушку. Как насвоюдевушку. Она просто мелкая надоедливая прилипала, которая бегает за мной хвостиком, и которой я обречён отдать лучшие годы своей жизни.
Тиффани горько улыбнулась, в глазах отразилась боль и обида. Снова этот забитый взгляд. Она отпустила меня и сделала шаг назад, но пошатнулась и чуть не упала. Пришлось ловить её на ходу. Еле успел вовремя, хорошо, что реакция хорошая.
— Чёрт! Выпей грёбаную воду и ложись уже спать!
Тиффани послушно сделала несколько больших глотков, а затем я отвёл её обратно в спальню и уложил на кровать.
— Мне жарко, — простонала она, когда я уже собирался уйти.
Пришлось помочь ей снять платье. Она тяжело дышала, щёки всё ещё красные. Я поставил на прикроватную тумбу бутылку воды и сразу открыл её, мало ли у неё с похмелья сил не будет.
В этот момент дверная ручка дёрнулась, и я вздрогнул. Хорошо, что запер дверь. Вдруг подумал, что когда уйду, Тиффани не сможет запереться и что тогда? Будет лежать здесь в одном нижнем белье, почти без сознания, и кто-нибудь может этим воспользоваться.
Какое мне до этого дело? Вообще по хрен!
Но внутри что-то свербело, не давая спокойно уйти. Снова кинул взгляд на Тиффани. Лежала с открытым ртом, моргала.
— Чего не спишь?
— Меня всё ещё тошнит, — простонала она.
— Пить меньше надо!
Ну и что мне с ней делать? В голову начали лезть неприятные мысли о том, что кто-нибудь будет её лапать, а потом и вовсе трахнет. Или ещё хуже, её снова начнёт тошнить, и она захлебнётся собственной рвотой. Чёрт!
Тяжело вздохнув, я лёг с ней рядом на кровать. Решил подождать, пока она не уснёт или немного протрезвеет.
— Охрененное начало нового года!
— Извини, — проблеяла Тиффани и по привычке прижалась ко мне, утыкаясь носом в шею.
— Можешь ко мне не липнуть? — раздражённо проворчал я.
— Не могу. Мне нравится твой запах.
— Запах одеколона ты хотела сказать.
— Нет. Твой запах.
— И какой он — мой запах? — усмехнулся я.
— Родной, — тихо ответила Тиффани.
Родной…
Разве я был для неё родным человеком? Нет, конечно. Я относился к ней плохо, но она продолжала меня любить. Маленькая дурочка.
— Спи давай.
— Голова кружится, как только закрываю глаза.
— Зачем так напилась?
— Просто мне больно… Ты на меня даже не смотришь.
— Я на тебе женат, что ещё тебе надо?
— Я думала, когда мы поженимся, станем счастливы. Думала, ты меня полюбишь, — грустно произнесла она.
— Я говорил, что никогда тебя не полюблю.
— Какой ты жестокий, — снова расплакалась, пропитывая мою футболку своими слезами.
— Надо было не ждать меня, а ходить на свидания, встречаться с парнями. И ты бы поняла, что я совсем тебе не подхожу.
— Подходишь, — крепче прижалась. — Ты мне очень подходишь, Картер. Я тебя очень сильно люблю.
— Перестань это повторять.
— Когда-нибудь ты поймёшь — нет на свете женщины, что полюбит тебя сильнее меня.
— Хватит! Спи давай! Недоело слушать твои пьяные бредни.
— Когда я усну, ты пойдёшь искать Рейчел?
— Да сколько можно про эту грёбаную Рейчел?! — разозлился так, что жёнушку придушить было охота. — С тех пор как женат на тебе, я никого не трахал! Так что хватит устраивать истерики!
— Правда? — Тиффани вскинула голову, заглядывая мне в глаза.
Наверное, думала, я вру. Но я и правда никого не трахал, так что меня раздражало, что она всё так близко принимала к сердцу. Подумаешь, Рейчел чмокнула меня в щёку и флиртовала, это ведь ничего не значит.
— Правда!