Читать интересную книгу Плацдарм по бросовой цене - Андрей Дышев

Влад толкнул меня и придвинул бокал с золотистой жидкостью.

– За победу! – сказал он. – Мы выиграли у них, Кирилл! Мы надавали им тумаков! Мы постояли за себя и показали, что не лыком шиты! Давай до дна! И не держи на меня зла.

– Как ты думаешь, – пробормотал я, – она его любит?

– Э-э-эй! – вздохнул Влад с сожалением. – Ты все о своем!

Наверное, я провалился в сон минут на пятнадцать или на полчаса. Когда открыл глаза, то увидел, что по веранде с подносами, полными яств, носятся две тучные смуглолицые женщины. За столом сидело множество народу, и в густых облаках табачного дыма покачивались, как летающие тарелки над Калифорнией, разномастные широкополые шляпы. Помимо бутылок, посреди стола восседал пузатый, из темного дерева, винный бочонок. Отблески костра красными полосами скользили по забору и стенам дома. Над огнем, пронзенный вертелом и растопырив четыре обугленных ноги, жарился барашек.

Мужчины в неимоверных количествах поглощали спиртное и спорили. Стоял такой гомон, как на рынке в час самой оживленной торговли. Худой колумбиец с лоснящимся лицом, словно поджаренным на костре, кричал громче всех: «Не верю! Режьте меня на куски – не верю!» Дик сидел напротив него, точнее, стоял, нависая над столом, и отчаянно бил кулаками по столу, отчего подпрыгивали стаканы и тарелки. «Да я своей честью клянусь! Спросите у русских! У дочери Ромэно спроси, она подтвердит! Вот, пять тысяч баксов против твоего одного вшивого песо, что я сказал правду!» – кричал Дик и размахивал пачкой долларов. «Давай! Давай!» – захохотала толпа, спешно принимая пари, и несколько рук сразу выхватили у Дика деньги.

Я встал с кресла и через перекладину с балясинами вылез из веранды. Я хотел найти Влада, хотя подозревал, что мой друг успел хорошо надраться ромом и сейчас «оглашал» храпом какой-нибудь уютный уголок в сарае.

Я ходил по сумрачному двору вокруг костра, на котором круглопузый, как арбуз, индеец жарил барана, и натыкался на незнакомых мужчин. В их одежде не было никакой фантазии и оригинальности. Все поголовно носили широкополые шляпы, короткие курточки и узкие брюки, подпоясанные широкими ремнями. Оружия при каждом было так много, словно я попал в расположение южан перед решающим боем с гвардией Линкольна эпохи гражданской войны.

Во дворе Влада не было. Я заглянул в дом, самая большая комната которого была занята стряпухами, проверил комнаты, рискуя выбить дверью из рук какой-нибудь женщины поднос с блюдами, и снова вышел во двор. Владения Ромэно были не столь обширными, чтобы в них мог бесследно потеряться человек, и я пошел в цветник, подальше от костра и криков толпы, ставших особенно громкими оттого, что Дик, взобравшись на стол с ногами, стал разбрасываться деньгами.

Почти без всякой надежды найти Влада я заглянул через приоткрытую дверь в сарай, где хранился джип Ромэно, и, к своему удивлению, услышал приглушенный стон, причиной которого были явно не болевые ощущения и не кошмарные сны. Когда мои глаза освоились в темноте, мне открылось зрелище, которое вызвало во мне одновременно возмущение, восторг и удивление. У автомобильного колеса, лежа на соломенной подстилке, отчаянно тискали, царапали и кусали друг друга Влад и Мария.

Когда первые эмоции во мне улеглись, на их место пришло чувство страха за жизнь моего легкомысленного друга. Бесшумно прикрыв за собой дверь, я вернулся к столу, сел у самого края, чтобы не упускать из виду совершенно пьяного Дика и подходы к сараю, намереваясь в непредвиденном случае замять скандал и не допустить кровопролития.

Однако Дик, по всем признакам, начисто забыл о том, какова изначальная причина ночной гулянки. Свалившись со стола на руки своих многочисленных доброжелателей, он заплетающимся языком принялся строить планы на будущее:

– Где? В Боготе? В этом пристанище наркоделов и бедняков? Да ни за что! Я уеду в США! Я уеду к своему лучшему другу Максу Джеймсу, летчику первого класса! Он живет в Вашингтоне. Рядом с Белым домом, между прочим. И он поможет мне купить там дом… Я скажу ему: «Макс! Ты мне друг?» А он мне ответит: «Какой разговор, Дик!»

Кто-то высказал сомнение, что у Дика хватит денег на покупку дома. Дик, не осушив до дна стакан, швырнул его в голову скептику, но, к счастью, промазал. Стакан угодил в окно, с оглушительным звоном выбил его и влетел к стряпухам.

– Это ты кому сказал? – покачиваясь, но тем не менее желая драки, произнес Дик. – Это ты мне сказал? У меня не хватит денег? Да у меня их столько, сколько ты за всю свою жизнь не видел! – В доказательство своих слов он полез в карман и, вытащив горсть смятых купюр, попытался прилепить их к лицу оппонента. Вдрызг пьяный оппонент не удержался на стуле и вместе с долларами грохнулся на пол, каким-то чудом прихватив с собой большую бутыль в оплетке с ромом.

– Я вас тут всех куплю! – орал Дик, размахивая руками во все стороны и пытаясь попасть кулаком кому-нибудь в лицо. – Вы меня еще не знаете! Гонсалес в сравнении со мной младенец! Доро-о-огу мне!!

Деньги сыпались из его карманов, как конфетти. Вокруг Дика образовалась толчея. Послышались звуки ударов и ругань. Кто-то засветил Дику в челюсть, и он, пролетев метра два, упал спиной на стол, скидывая на пол стаканы, тарелки и бутылки.

– А-а-а!! – закричал Дик, выползая из-под стола. – Видит бог, мое терпение лопнуло!

Он выхватил из-за пояса револьвер и выстрелил куда-то в темноту. Вслед за этим, словно первый выстрел был командой к бою, со всех сторон загрохотали выстрелы. Я машинально упал на дорожку между клумбами. Зазвенели битые стекла, душераздирающе прозвучал женский визг, воздух быстро пропитался кислой пороховой вонью. По низкой глиссаде надо мной пролетел стул, ударился о подпирающее навес веранды бревно и рассыпался на кусочки. Откуда-то с крыши в толпу дерущихся спрыгнул какой-то свеженький и, врезав первому попавшемуся в челюсть, тотчас угодил ногой в костер. Горящие головешки, как болиды, полетели в одну сторону, фейерверком рассыпая искры, а недожаренный барашек – в другую. Индеец-повар, накрыв голову пустым ведром из-под угля, на полусогнутых ногах кинулся в темноту.

Мне выпала великая честь увидеть не в кино, а в жизни рядовую разборку латиноамериканских ковбоев. Зрелище было просто потрясающим, постановочные трюки в подметки не годились тому, что люди вытворяли в натуре. Когда мордобой и стрельба достигли своей кульминации, а театр боевых действий вышел за пределы двора, рядом со мной вдруг зашуршал гравий, и я увидел пару изящных сапожек для верховой езды. Я не успел поднять глаза, как над моей головой прогремел ружейный выстрел. Мария, широко расставив ноги, выстрелила, как мне показалось, не целясь, от бедра, но пуля тотчас срезала веревку, которой к навесу было подвязано большое деревянное колесо от телеги, используемое в качестве люстры для свечей. Со страшным грохотом колесо упало на дерущихся. Свечи загасли, и полная темнота, словно рефери, мгновенно объявила «брек».

Выстрелы затихли, только откуда-то из-под стола еще доносились стоны и приглушенная ругань.

– Тихо!! – крикнул Ромэно, неожиданно появившийся на веранде с переносной магнитолой в руках, и покрутил регулятор настройки. – Слушайте все!

Из динамиков магнитолы раздалось шипение, затем в его глубине запищал тонкий голос диктора. Волна плыла, и голос то ослабевал, то становился громче:

– «…прибывших сегодня вечером в Кито на похороны главы наркосиндиката Маркеса Лопеса, запрудили всю проезжую часть, и усиленным нарядам конных полицейских пришлось приложить немало усилий к тому, чтобы ликвидировать автомобильные пробки. Среди прибывших на похороны криминальных боссов особенно выделялась фигура кокаинового короля восточных комиссарий страны Марсело Родригеса, известного больше под кличкой Гонсалеса де Ульоа. Почтив память покойного, Гонсалес беспрепятственно покинул кладбище и уехал в белом „Мерседесе“ в неизвестном направлении. Как объяснил нашему корреспонденту комиссар полиции Кито Леонардо Маттос, законодательные власти не располагают достаточными уликами для того, чтобы арестовать Гонсалеса и поместить его под стражу».

Взрыв хохота и аплодисментов заглушил последние слова диктора. На веранде снова началось оживление, но уже без выстрелов. Опять тропическим ливнем полилось вино и пошли тосты «за здоровье и бессмертие Гонсалеса». А я подумал о другом: «Значит, и Анна жива!»

Я так и не заметил, куда ушла Мария.

Глава 22

Среди раскиданных по двору дымящихся головешек ходил одноглазый петух и, гордо вскидывая голову, сытым взглядом пялился на кости, раздавленные овощи, рыбьи хвосты, огрызки хлебных лепешек и никак не мог выбрать, что бы ему еще склевать.

Покосившийся стол был убран, лишь проломанная в середине доска напоминала о ночном побоище. С одного края сидел выспавшийся, гладко выбритый и неестественно высокий Влад и, словно пасьянс, раскладывал перед собой изрядно помятые, покрытые подозрительными пятнами листки соглашения. Я не сразу заметил, что мой друг сидит на нашем добром черном чемодане и на листе бумаги складывает столбиком цифры.