девочку от любых неприятностей.
– Дальше друг Маринки зачастил к нам в комнату. Я пыталась жаловаться директору. Но безрезультатно. Все привело к тому, что из нашей комнаты устроили склад всей этой дури. А когда я попыталась все выбросить, меня..., – Аля всхлипнула и замолчала, вместо слов девочка дернула рукав пижамы, обнажив вены. – Я не наркоманка!
Поля кончиками пальцев коснулась следов от уколов. Моргнула, смахивая слезы. И посмотрела на Славу.
Лицо Барновского изменилось. Губы плотно сжаты, в глазах ярость и обещание скорой расправы.
– Нет, конечно, нет, милая! – зашептала Полина.
– Аля, как звать друга твоей соседки? – негромко спросил Слава, а девочка затрясла головой. – Хорошо, можешь не говорить. Все в порядке, девочка.
Поля грустно улыбнулась Славе, а тот поднялся на ноги.
– Мне нужно сделать пару звонков, девочки, – скупо улыбнулся Барновский и вышел из спальни, оставив двери открытыми.
Поля еще около часа сидела рядом с Алей. Ждала, пока девочка уснет. А после укрыла Альбину одеялом и осторожно вышла из комнаты.
Слава нашелся за кухонным столом. Он сидел, помешивал ложкой остывший чай и смотрел в окно. Поля подошла со спины, обняла за шею и прижалась щекой к его щеке.
– Через час службы из наркоконтроля проведут рейд в школе, – произнес Слава, – и если слова Али подтвердятся, то...
– Ты не веришь девочке? Думаешь, она все нафантазировала? – осторожно уточнила Поля. – Я верю ей, Слава. И даже если в комнате этой Марины будет пусто, все равно верю. Такое не выдумать!
– Нет, малыш, – возразил Слава, – если даже ничего не найдут, в чем я сомневаюсь, Але я верю. И очень сильно сожалею о том, что раньше ничего не замечал. Я ведь был в прошлый раз в клинике. Видел ее. Слышал, как Аля кричала Вере, что не виновата. Но решил просто не лезть. Почему не помог ребенку? Должен был! Обязан!
– Мы поможем, любимый, – возразила Полина, крепче обнимая мужчину за плечи, – вместе поможем. Все наладится.
Слава накрыл ее ладони своей.
– О чем еще думаешь? Тебя что-то гложет, – негромко заметила Полина, понимая, что несмотря на столь поздний час больше точно не уснет. Значит, нужно варить кофе и ждать результатов проверки той школы, где училась Аля.
– Альбине еще год до совершеннолетия. Веру официально признают невменяемой, и она останется под присмотром в клинике. По всем документам у Али нет опекуна, –пробормотал Барновский.
– У нее есть мы, – просто ответила Полина и улыбнулась отражению Славы в оконном стекле.
Глава 17
– Я хочу навестить маму. Можно?
Полина прекрасно услышала слова Али, произнесенные очень тихо и неуверенно. Две недели девочка не заговаривала о матери, хотя прекрасно знала о ее судьбе и о диагнозе врачей. Нет, Поля и не думала заниматься самообманом. Она знала, что Альбине никто не заменит мать. Да и не было у Полины такой цели. Все, что они хотели со Славой – чтобы Аля привыкла к ним, впустила в свою жизнь, научилась доверять. И, кажется, у них все получалось.
За это время Поля и Слава не успели пожениться. Свадьба была назначена на грядущие выходные. И назавтра Полина вместе с Алей должны поехать в город, где живут Архиповы, а Слава приедет чуть позже.
А тут...
Поля аккуратно вернула фарфоровую чашку на место. Пить кофе расхотелось. Да и руки немного дрожали, выдавая волнение. Но Полина заставила себя улыбнуться.
– Конечно, можно, если ты хочешь, – кивнула Архипова и потянулась к телефону.
К Захаровой просто так не пустят, только с разрешения Славы. А еще нужно как-то уговорить Барновского не препятствовать поездке девочке в клинику, ведь Полина ни за что не отпустит Алю одну.
– Ты можешь съездить со мной? – очень неуверенно произнесла Альбина. – Разумеется, если Слава не возражает.
– Мы уговорим его, не переживай, – ободряюще улыбнулась Полина. – Ты хочешь прямо сейчас поехать?
– Да, если можно, – кивнула Аля. – Мы ведь завтра уезжаем. Хочу до отъезда увидеть маму.
– Беги, собирайся, – предложила Полина, а когда девочка скрылась в своей комнаты, взяла в руки телефон.
***
Вера Геннадьевна сидела на лавочке. Женщине нравилось это место, тихий сквер, высокие сосны, взлетающие к облакам. И если не смотреть на других пациентов клиники, прогуливающихся по дорожкам, Вера могла представить, что находится не в закрытой лечебнице, а на каком-то курорте. Или в санатории. Или даже у себя дома.
Но для этого нужно хорошенько постараться и забыть о том, почему Вера оказалась здесь. Однако забывать не получалось, потому что на душе у Захаровой было очень муторно и тяжело.
За те недели, что женщина провела в этом учреждении, разные мысли не покидали ее голову. И очень много Вера Геннадьевна думала о своей дочери.
Все, что знала Вера – Альбина больше не учится в той элитной частной школе, которую сама же когда-то закончила. Белявский как-то приезжал к Захаровой по поручению шефу и вкратце сообщил, что Але ничего не угрожает. Подробностей не было. Федор подло отмалчивался.
А сегодня Вере вдруг показалось, что Альбина приедет к ней. Почему? Женщина и самане знала. Просто так думала. Наверное, именно по этой причине Вера и села на ту лавочку, откуда отлично просматривались главные ворота клиники.
Вера всматривалась в каждого посетителя, проходящего через эти ворота. И всякий раз отворачивалась, когда визитер был совсем не тем, кого ждала Захарова.
– Здравствуй, мама, – раздался тихий голос прямо за спиной Веры.
Захарова стремительно оглянулась. Рядом с лавкой стояла Альбина и улыбалась немного растерянно.
Вера прекрасно понимала, что сейчас она выглядит совсем иначе. Нет того шикарного лоска и блеска, нет укладки, маникюра. Кажется, Захарова даже не причесалась, проснувшись утром. И косметики нет ни грамма.
Вере стало стыдно за свой внешний вид. А взгляд скользнул ко второму посетителю, который пришел вместе с Альбиной.
Это была женщина. Молодая, красивая, ухоженная, с идеальной прической и в дорогущей одежде. А еще на ее безымянном пальце красовалось кольцо с брильянтами, а в ушах – серьги. Тоже брильянты.
Вера не знала, что больше ее разозлило: появление Архиповой здесь и тем более сейчас, или кольцо на ее пальце. Выходит, Слава собрался-таки на ней жениться? Если уже не женился! Хотя, Вера внимательно следила за новостями. И