Внезапно раздался взрыв, словно громовой раскат в эпицентре ядерного взрыва, осветил небо. Лола оглянулась и увидела огромный огненный шар взорванной «Доры Мэй» в темноте ночи. Последовали еще два взрыва, горящие куски разлетались направо и налево. На фоне огня и уничтоженной яхты поднялся Макс. Он стоял, широко расставив ноги и подняв кулаки в воздух, как будто был чемпионом мира в тяжелом весе.
Макс провел добрую часть своей профессиональной жизни в холоде и сырости. Не его любимый способ провести вечер, но он привык к этому. А Лола нет. Он нашел на носу катера одеяло и вручил его ей.
– Сними мокрую одежду, – посоветовал он и взял штурвал под свой контроль.
Огненное зарево с острова исчезло, и Макс срезал фонарь и карту с петель на ремне. Оборудованный по последнему слову техники и набитый вкусняшками, катер обладал всем, в чем может нуждаться наркокурьер, чтобы найти в Атлантике плавучие баррели с наркотиками. Он сел около Лолы на сиденье и посветил рядом с ее лицом. Ее пальцы дрожали, и она с трудом расстегивала пуговицы. Губы посинели, девушка прижимала к груди свою дрожащую собаку.
Держа одну руку на штурвале, он отстранил ее пальцы и помог Лоле выбраться из платья. Он бросил его на дно лодки. Потом ему удалось отодрать ленту от пасти Крошки. Пес несколько раз яростно гавкнул, и Макс накинул одеяло и на Лолу и на ее псину.
– Продержись еще немного, – сказал он ей и обратил свое внимание на спутниковую систему навигации. Макс включил ходовые огни катера и развернул карту. Восковой карандаш и бухгалтерская книга были прикреплены к рулю, и он использовал карандаш, чтобы отметить их координаты. Мужчина хотел удостовериться, что Береговая охрана будет знать, где найти остров и четырех застрявших там наркокурьеров. Он не думал, что взрыв «Доры Мэй» кого-нибудь убил, просто на них пролился небольшой огненный дождь и подпалил им волосы.
Некоторые могут счесть взрыв яхты излишним. Но только не Макс. Хотя он и сомневался, что эти четверо способны заставить «Дору Мэй» двигаться и работать, но не был готов оставить им хоть какой-то вариант. И он не оставил никаких шансов на то, что после их с Лолой отъезда позади осталось что-то, что может указать на них. «Дора Мэй» должна была умереть. Черт, мало что в этом мире могло сравниться с хорошим взрывом.
Макс включил радио и прислушался к шуму в эфире. Он не был удивлен, ничего не расслышав. Но только потому, что он не слышит, не означает, что других судов рядом нет. Он настроил радио на канал Береговой охраны и потянулся к микрофону.
– Какое у тебя второе имя? – спросил он, не желая сообщать Береговой охране или кому-либо еще, что он и Лола находятся на «порошковом» судне.
Зубы Лолы стучали, когда она ответила:
– Фейт.
– Береговая охрана островов Флорида-Кис, Береговая охрана островов Флорида-Кис, это судно «Фейт». Ответьте? Приём. – Он подождал полминуты прежде, чем повторить. По-прежнему ничего. В свете жидкокристаллического экрана он вычислил их положение и решил, что шторм отнес их на девяносто морских миль к юго-востоку от островов Флорида-Кис. Шестьдесят миль к югу от их предыдущего положения на борту «Доры Мэй».
– Где мы? – спросила Лола, сжав зубы. – Мы близко к Флориде?
– Приблизительно в восьмидесяти милях, – ответил он, слишком усталый, чтобы вычислять точную разницу между милями и морскими милями. Когда он, наконец, вернется домой, он будет спать, по крайней мере, три дня.
– Хочешь кусочек м-моего одеяла?
– Нет, оно должно быть не слишком длинное. – Три двигателя катера позволили бы им плыть со скоростью большей, чем пятьдесят узлов, но без особой защиты от ветра, Макс придерживался двадцати шести узлов. Небо над головой было совершенно ясным и переполненным звездами.
– Ма-Макс?
– Да. – Он взглянул на нее. На вытянувшуюся из-под одеяла руку, чтобы вытереть грязь со лба. На пряди волос, подпрыгивающие у ее лица, и ловящие бледное отражение луны. Золотистый отблеск от штурвала касался ее рта и лился на губы словно мед, когда она заговорила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Я на самом деле думала, что м-мы собираемся умереть, – сказала она чуть громче шума двигателей.
– Я же сказал, что удостоверюсь, что ты вернешься домой.
– Я знаю.
Крошка просунул головку в дырку на одеяле, огляделся и нырнул обратно, где безопасно и тепло от груди и живота Лолы.
Этот пес даже не понимал, какой он счастливчик. А Макс понимал, и жалел, что не может сделать то же самое. Даже сейчас, когда холод и ветер жалили пальцы его ног и щеки, воспоминания о ее гладкой коже согревали низ его живота. Было бы намного лучше, если бы он расстался с Лолой, не познав, как это здорово – заниматься с ней любовью. Было бы намного лучше, если бы он мог прожить свою жизнь как любой другой мужчина в мире, задаваясь вопросом, на что это похоже – обхватить ее лицо ладонями, целуя ее губы.
Теперь, когда он знал, каково это, отпустить ее будет адски трудно. Позволить ей уйти. Теперь, когда он понял, что за ее сладкими, образцовыми модельными изгибами живет по-настоящему храбрая и решительная женщина. Тот самый вид храбрости и мужества, которым он восхищался.
Лодка приближалась к побережью Флориды, и с каждой остававшейся позади милей, приближался момент, когда он передаст ее Береговой охране. Его обязательства закончились, он знал, что должен начать увеличивать расстояние между ними. Она не принадлежит ему, но когда Лола положила голову ему на плечо, он не смог заставить себя оттолкнуть ее. Держа одну руку на штурвале, другой он поднес микрофон к губам.
– Береговая охрана островов Флорида-Кис, Береговая охрана островов Флорида-Кис, это судно «Фейт». Ответьте? Приём. – По-прежнему ничего.
– Макс, когда мы спасемся, пожалуйста, не оставляй меня.
Он не мог обещать ей этого.
– Макс? – Она откинула голову и посмотрела на него.
Впервые он не дал обещание, которое, как он знал, не сможет сдержать. Его спасло от оправданий потрескивание радио, спокойный монотонный голос с судна береговой охраны.
– «Фейт», Береговая охрана. Капитан Роджер; пожалуйста, сообщите свои координаты.
Макс сделал паузу и вгляделся в прекрасное лицо Лолы Карлайл. А потом поднял микрофон и сделал первый шаг к дому и своей жизни вдали от нее.
Глава 11
Лола прибыла во флоридский медицинский центр «Лоуэр Кейз» около двух часов утра. Впервые за последние дни она точно знала который час. Девушке выделили отдельную палату, чтобы за ней могли понаблюдать в течение ночи. Руки и ноги словно налились тяжестью и отказывались подниматься; девушка задалась вопросом, почему она не испытывает желания подпрыгнуть от радости. Она ждала этого момента с ночи субботы. Она прошла через ад, боролась за выживание, и всё, что она чувствовала, – это онемение. На сей раз большее, чем просто легкое покалывание в кончиках пальцев рук и ног.
Подавленность и апатия возникли вскоре после того, как они с Максом умчались от острова, и с каждым уходящим часом эти чувства только усиливались. Лола решила, что это, вероятно, как-то связано с выбросом адреналина, поглотившего последнюю часть ее энергии. Это, и еще то, что за прошедшие несколько дней ей удалось только один раз нормально поесть.
Девушка не знала точно, сколько времени они провели на борту лодки наркокурьеров, но как только она, Макс и Крошка сели в катер Береговой охраны, ее обследовал бортовой врач, и он пришел к выводу, что Лола страдает от обезвоживания, легкой гипотермии и истощения. Истощение она и сама могла себе диагностировать. Это элементарно, а вот гипотермия и обезвоживание ее удивили. Особенно обезвоживание, так как ее лифчик и трусики все еще были влажными после плавания в океане.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ей поставили капельницу и заставили лежать на спине в медкабинете, в то время как Макс находился где-то на мостике, болтая с командиром корабля. Она осталась одна, но, по крайней мере, с ней все еще был Крошка.