С тех пор как «Халбрейн» пересекла воображаемую дугу, расположенную в 23,5° от полюса, путешествие протекало безупречно, и этого впечатления не смогла испортить даже недавняя буря. Нам очень повезло, что уже в первой половине декабря мы смогли пойти той же дорогой, которой до нас прошел Уэдделл.
Я говорю о «дороге Уэдделла», словно это и впрямь удобная дорога, проложенная посуху, с километровыми столбами и большим указателем: «Южный полюс»…
Весь день 10 декабря шхуна легко маневрировала среди льдин. Направление ветра было благоприятным, и мы не меняли курса, а шли по прямой, лишь огибая крупные массивы льда. Хотя от сплошного таяния льдов нас отделял еще целый месяц, Лен Гай, привыкший к антарктическим водам, утверждал, что в этом году вскрытие льдов, приходящееся обыкновенно на январь, случится уже в декабре.
Экипажу не составляло труда вилять среди гигантских плавучих глыб. Подлинные трудности должны были начаться позднее, когда шхуна попытается вклиниться в паковые льды.
Впрочем, нас не могли напугать никакие неожиданности. О присутствии огромных масс льда свидетельствовал хорошо знакомый китобоям желтоватый оттенок воздуха, вызываемый преломлением солнечных лучей. Так всегда происходит в полярных областях, и опытные люди знают, что это означает.
Пять дней подряд шхуна плыла вперед, не ведая преград и ни разу не столкнувшись со льдиной. Однако чем дальше на юг, тем больше становилось вокруг льдин, и промоины между ними делались все уже. Четырнадцатого декабря мы достигли 72°37' южной широты, оставаясь примерно на той же долготе — между сорок вторым и сорок третьим меридианом. Этой точки за Полярным кругом достигали до нас немногие мореплаватели — во всяком случае, до нее не добрались ни Баллени, ни Беллинсгаузен. Еще два градуса к югу — и мы окажемся гам, где побывал один Уэдделл.
Мы с опаской пробирались между тусклыми льдинами, покрытыми птичьим пометом и напоминающими порой своими вымоинами лица прокаженных. Иные айсберги вздымались в небо выше наших мачт. Размеры и формы айсбергов стали бесконечно разнообразными. Стоило рассеяться туману, как причудливые нагромождения льда начинали преломлять солнечные лучи подобно гигантским драгоценным камням. Я не мог налюбоваться этим захватывающим зрелищем, прекрасно описанным Артуром Пимом, — пирамидами с заостренными верхушками, куполами — закругленными, как у византийских церквей, дольменами с горизонтальной поверхностью, изящными вазами, опрокинутыми чашами и всем остальным, что пристальному взгляду удается иногда разглядеть среди причудливых узоров облаков… А разве сами облака — это не плавучие льды небесного океана?..
Должен признать, что к отваге капитана теперь добавилась осторожность. Он не подходил к айсбергу ближе чем на расстояние, обеспечивающее свободу для любого маневра. До тонкостей зная, чем отличается плавание в этих водах, он хладнокровно вел шхуну меж ледяных громадин.
Как-то раз он обратился ко мне с такими словами:
— Мистер Джорлинг! Я не впервые пытаюсь проникнуть в антарктические воды, однако до сих пор меня преследовали неудачи. Если я и раньше не отступал, лишь предполагая, какая судьба постигла «Джейн», то не пристало мне проявлять нерешительность сейчас, когда предположения сменились уверенностью.
— Отлично понимаю вас, капитан! Уверен, что опыт, накопленный за время плавания в этих широтах, повышает наши шансы на успех…
— Несомненно, мистер Джорлинг! И все же для меня, как и для многих мореплавателей, пространство, расстилающееся за ледяными полями, — неведомая область.
— Неведомая? Не совсем, капитан: ведь у нас есть серьезнейшие сообщения Уэдделла, а также Артура Пима…
— Да, знаю: они твердят о чистом ото льда море…
— Верите ли вы им?
— Да, верю! Это море существует, тому есть веские доказательства. Ведь никто не станет утверждать, что эти массы льда, называемые айсбергами и ледяными полями, могут образоваться в открытом море. Нет, их откалывают от континента или лежащих в высоких широтах островов волны чудовищной силы. Затем течения выносят их в воды более умеренных широт, где они подтаивают и разваливаются.
— Истинная правда, — отвечал я.
— Значит, — продолжал капитан Лен Гай, — эти ледяные горы не являются частицами паковых льдов. Дрейфуя по океану, они достигают паковых льдов, пробивают в них бреши и вырываются из их оков. Да и вообще не следует судить о южных полярных областях по северным. Условия там и здесь в корне различны. Еще Кук отмечал, что никогда не встречал в морях вокруг Гренландии таких ледяных громадин, какие попадались ему в антарктических морях.
— Чем же это объяснить? — осведомился я.
— Тем, что в северном Заполярье господствуют южные ветры. Они достигают тамошних высоких широт, напитавшись горячими ветрами Америки, Азии, Европы, и способствуют нагреванию атмосферы. Здесь же даже ближайшие земли расположены слишком далеко и не влияют на атмосферные потоки. Поэтому температуры в Антарктике остаются однородными.
— Важное наблюдение, капитан, объясняющее существование свободного ото льдов моря…
— Да, свободного — по крайней мере еще градусов на десять к югу от пакового льда. Так что, преодолев сплошные льды, мы оставим позади основную трудность пути. Вы были совершенно правы, мистер Джорлинг, говоря о том, что существование чистых код признается Уэдделлом…
— И Артуром Пимом, капитан…
С 15 декабря льдов вокруг нас прибавилось и плыть стало гораздо труднее. Однако ветер был по-прежнему попутным — северо-восточным или северо-западным, но только не южным. Мы продолжали лавировать среди айсбергов и ледяных полей, на ночь же сбавляли ход, чтобы избежать столкновения со льдинами. Ветер время от времени крепчал, и нам приходилось уменьшать площадь парусов. В такие минуты мы наблюдали, как пенится вокруг льдин вода, покрывая их мириадами брызг, но не замедляя их стремительного продвижения на север.
Измерения, неоднократно проделанные Джэмом Учетом, свидетельствовали о том, что высота льдин составляет от десяти до ста саженей.
Я разделял уверенность Лена Гая, полагавшего, что столь внушительные ледяные образования рождаются на каком-то неведомом берегу — возможно, на берегу полярного континента. Однако такой континент должен был быть испещрен заливами и морскими проливами, что и позволило «Джейн» достичь острова Тсалал.
Разве не существование полярной суши препятствует путешественникам в их попытках добраться до полюса — и Северного, и Южного? Уж не на эту ли сушу опираются ледяные горы, уж не от нее ли отрываются они, когда наступает пора вскрываться льдам? Если бы под ледяными шапками, накрывающими земной шар на севере и на юге, плескалась одна лишь вода, то корабли смельчаков давно покорили бы полюса…