Таир понял, что заблудился. Ночью все выглядело не так, как при дневном свете; боясь наткнуться на воинов халифа, он обходил широкие улицы и без конца сворачивал в незнакомые проулки. Иногда молодому человеку казалось, что он оторвался от погони, но тени преследователей вновь выныривали из темных глубин города.
Таир боялся за мальчика, однако Амаль держался на удивление мужественно и, похоже, совсем не испытывал страха. Его доверие к внезапно обретенному отцу пересиливало все остальные чувства.
Но вскоре мальчик начал уставать. Таир не мог взять его на руки, ибо в таком случае пришлось бы двигаться намного медленнее. Сделав очередной крюк, молодой человек увидел, что они угодили в тупик. Таир был уверен, что если они с Амалем повернут обратно, то столкнутся лицом к лицу со своими преследователями.
Впереди была стена, а за ней — чей-то сад. Возле высокой ограды, какие обычно окружают дома состоятельных горожан, росло одинокое дерево. Таир прикинул, что по нему можно взобраться на стену, а потом приземлиться на другой стороне. Там их наверняка не найдут, но… в чужом саду их с Амалем могли поджидать неприятности. Богатые люди обычно нанимали сторожей, а по ночам спускали с привязи собак.
Невдалеке послышались быстрые шаги. Отвлекшись от своих мыслей, Таир помог Амалю взобраться наверх и сам последовал за ним.
В саду было тихо. Лунный свет усыпал листву деревьев серебристыми хлопьями. По земле протянулись резкие черные тени. Таир мягко спрыгнул вниз и снял мальчика со стены.
Если их обнаружат хозяева, можно будет сказать, что за ними гнались грабители и им с Амалем ничего не оставалось, как перелезть через стену. А если эта половина сада и дома — гарем? Тогда может подняться такой крик и визг, что у хозяина недостанет времени и желания разбирать, каким образом здесь очутился посторонний мужчина, — он просто велит избить его и вышвырнуть на улицу!
Таир и Амаль притаились за кустарником, который рос возле стены. Они не знали, что будут делать дальше. Для начала нужно было отдышаться и прийти в себя. Возможно, они просидят здесь какое-то время, а после покинут сад тем же путем, что и пришли.
В тот вечер Эсма не могла заснуть. Она думала о своей жизни, о своей судьбе и будущем.
Шесть лет промелькнули как один день. Она избежала смерти, но что получила взамен? Один день был похож на другой, в ее жизни ничего не менялось и, казалось, не изменится до скончания лет.
Эсма задумалась. Ее отец еще не стар, но он не вечен. Что будет с ней, когда Тарика не станет? Ей придется жить чужой милостью и подачками. Муж Гайды Хатем и слышать не хотел о преступнице. Братья не общались с нарушившей законы веры сестрой, что наверняка одобрял отец, который ревностно заботился об их будущем.
Эсма подумала о Гайде. Да, та получила все, что можно пожелать. Красота сестры была способна вскружить голову любому, кому удавалось ее увидеть, но с некоторых пор эта красота принадлежала лишь одному мужчине. Гайда была счастлива — это сквозило в ее движениях, в улыбке, взглядах и словах. Она была капризной и своенравной, но с мужем становилась другой, покладистой, обольстительно мягкой, и это превращение казалось столь полным, тонким и искусным, что Эсма только диву давалась.
Девушка не понимала, почему она сама потерпела такое сокрушительное поражение во всем. Эсма старалась быть послушной и покорной женой, и что из этого вышло? С ней обращались как с вещью. Она решила сполна отдаться чувствам, но Назир ее предал. Она была готова презреть свое происхождение и соединить судьбу с Таиром, вором, трущобным мальчишкой, как говорил о нем отец, но судьба не дала им возможности быть вместе.
Ее жизнь казалась бессмысленной, и она сама была подобна пустому сосуду.
Растревоженная мыслями и переживаниями, Эсма вышла в сад. Прохладный ветер приятно овевал разгоряченное тело. С небес струился лунный свет; казалось, над травой, кустами, деревьями клубится серебристый пар.
Девушка бесшумно ступала по земле. От кустов жимолости, что росли возле ограды, распространялся нежный, сладкий аромат. Эсма подошла к ним, чтобы понюхать цветы, и вдруг увидела… глаза. Они смотрели на нее сквозь ветки и листву, смотрели выжидающе, настороженно, мрачно.
Она попятилась, споткнулась и упала на траву. Человек — это был мужчина — молнией бросился за ней. Эсма закрыла глаза. Эти секунды были равны вечности. Девушка решила, что она столкнулась с грабителем, забравшимся в сад под покровом тьмы, и что он наверняка ее убьет. Внезапно все звуки, прорезающие тишину ночи, запахи, разлитые в теплом воздухе, многократно усилились. Стук собственного сердца напоминал Эсме барабанную дробь. Сейчас жизнь уже не казалась девушке бессмысленной и пустой, Эсма была готова на все, лишь бы остаться в живых.
Вдруг она услышала собственное имя и приподняла веки. Ее никто не душил и не держал. Рядом на траве сидел человек и сокрушенно повторял:
— Эсма?.. Эсма!
Девушка старалась поверить в то, что увидела.
— Таир? Ты нашел меня?
— Нет. Это сделал Аллах. И привел меня к тебе.
— Не думала, что когда-то увижу тебя живым, да еще в моем саду!
— Я спасался от погони. Ты здесь одна? С кем ты живешь?
— Есть служанка и сторож. Этот дом купил для меня отец.
— Так ты не замужем?
Она слабо улыбнулась и села.
— Ты же помнишь мою историю.
— Я могу укрыться у тебя до рассвета? Я не один, со мной ребенок, мальчик. — Таир говорил взволнованно, торопливо. — Я тебе все расскажу.
— Пойдем в дом.
Таир позвал Амаля. Эсма окинула мальчика удивленным взглядом, но промолчала.
Она не знала, как себя вести, как держаться. Безусловно, любой бы сказал, что она вновь нарушает правила в угоду слепым желаниям сердца. Впустить в свой дом мужчину, да еще ночью! Это было немыслимо.
Она провела Таира и Амаля в свою чистую, скромную комнату, которую любой бы назвал приютом целомудрия.
— Мальчик, наверное, хочет спать? Можно уложить его на диване.
— Да, пожалуй. — Глаза Таира тревожно блестели. — Тем более что нам нужно поговорить.
Он велел ребенку ложиться, при этом уверял мальчика, что они в безопасности и на рассвете отправятся домой. Девушка удивилась тому, каким ласковым и нежным может быть Таир.
Они долго сидели молча. Обоим казалось, что они медленно пробуждаются от долгого тягостного сна и начинают осознавать происходящее. Их память одновременно вернулась к тому моменту, когда им пришлось расстаться.
— Что случилось? — спросил Таир. — Куда ты исчезла?
— Я впала в какой-то странный сон и пришла в себя только на следующий день. Побежала на берег, но тебя уже не было.