Уже лет семь как у нас в Амфере, не без помощи Ремтата, появилась маговещательная сеть. Сначала мы снабдили экранами предприятия общепита, парки и площади, а пару лет назад на поток вышли домашние экраны. Год назад нашими передовыми технологиями заинтересовались другие страны, и сейчас мы готовились выйти на мировой рынок.
— Какой сериал?
— Что-нибудь про то, как дочь кузнеца из деревни упорно училась, развивала в себе силу, поехала в столицу поступать в академию, а там в неё влюбился какой-нибудь заносчивый аристократ. Ну и какой идеальной женой она стала. Пусть бы наши подданные побольше заключали союзов между разными сословиями.
— Умно! — похвалил меня Дым. — А можно было бы нагнать на всю страну Тьмы, и завтра бы все проснулись как новенькие, — мечтательно протянул муж.
Я рассмеялась.
— Мало того, что так делать запрещено самим тобой ещё десять лет назад, так это ещё и неинтересно. Миринда, а ну выплюнь песок!
— Мам, а она ещё камень в рот брала, — тут же сдал сестру Тео. — Он вон туда ускакал.
Мы с мужем переглянулись. Дочка наша родилась со способностями живомага. В три своих года она была далека от правильного использования своей силы, но в один день прекрасно поняла, что если взять в рот неживое и вдохнуть в него энергию, оно станет живым и интересным. С тех пор по дворцу и саду скачут новые формы жизни типа камней, песчаных червяков, пуговиц и летающих цветов.
— И что ты с ним сделал, сын? — строго спросил Дым.
Потому что точно знал: Теодор обязательно сестре в каверзе поможет. Обычно он дорабатывал монстриков некромантией, чтобы вырезать глаза, рот и нос. А огнём — чтобы глаза горели. Ну и тьмой, чтобы монстрики не просто куда-то бездумно катились, а летали и выпрыгивали на обитателей дворца, заставляя их хвататься за сердце.
Он у нас родился одарённым сразу тремя разными силами и был признан уникумом. Кто вырастет из наших малышей, мы пока не знали, но очень надеялись, что некто сознательный и полезный для общества.
А пока нам оставалось только глаз с них не спускать. Какое уж тут изменение мироустройства с такими детишками?
— Честное слово, пап, упокоил и все! — сорвал наш отпрыск без зазрения совести.
Вот же пакость мелкая!
— Жалко мы упразднили монастырское воспитание. Вот бы его на месяц туда отправить, — словно прочитал мои мысли муж.
— Может, к моим родителям на недельку отправим? Пусть без магии посидит, подумает.
Дым покосился недоверчиво.
— Смеёшься? Детям и без магии у твоих родителей полное раздолье. Они их ещё больше разбалуют. Так не наказывают.
— В горы к Ремтату и Евсинье? — выдала я очередную идею.
Бывший король женился на баронессе и поменял личину, став бароном. Жили они хоть и уединенно, но продолжали играть важную роль и в наших жизнях, и в жизни страны.
— Откормят так, что сын будет как шарик кататься и завалит осенние соревнования по семиборью. Нет. Давай к Фениксу и Великому на Тратут отправим.
— Даже не думай! Он ещё совсем малыш! — испугалась я.
С моими огненными предками мы тоже поддерживали общение. После того, как они сняли проклятье, Амат перестал считать ирлингов врагами, и теперь они могли наш мир запросто посещать. Но им уже не сильно-то и хотелось к нам в гости. Они строили новую цивилизацию на Тратуте и иногда приглашали нас к себе, чтобы похвастаться успехами. Пока я там особых успехов не видела и детей в тот дикий мир с собой даже не брала.
— Ну, тогда остаётся поверить сыну на слово, раз наказание придумать не можем, — вообще не расстроившись, подвёл итог муж.
— Придётся, — кивнула я и потянулась к губам Дыма за поцелуем, — тем более детям в жизни хватит испытаний и страданий, жаль их детства лишать.
Дым поцеловал меня и погладил по щеке.
— Мира, клянусь, магическая военная академия — это не страдания. Там весело. Тем более Теодору и Миринде до неё ещё расти и расти. А ещё клянусь, что к тому времени, как придёт пора поступать, ты сама их туда пинками отправишь. А когда выучим и выдадим замуж дочь, клянусь, мы с тобой заживём!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я положила голову мужу на плечо и успокоилась. Когда Дым мне в чем-то клялся, он никогда своего слова не нарушал.
Конец