Он мне сегодня предложил жить вместе.
— А ты так сразу и согласилась?
— Нет. Сказала, что сперва с мамой и папой поговорю, а потом решу.
— Я не против. Даже всеми руками и ногами за, — абсолютно спокойно ответил папа, посмотрел на маму и спросил, — А что? Не маленькая уже. Если еще и Ромку куда-нибудь сбагрим, то вообще можно для себя пожить. Наконец-то.
— Алло! В смысле сбагрить? — у Ромки от такого предложения челюсть едва не встретилась со столешницей.
— Доня, а может стоило нас познакомить сперва?
— Ма, познакомлю, но попозже, — пообещала я, скрестила пальцы под столом и спросила, — Ты же не против?
— Ну сразу и съезжаться… Я даже понятия не имею кто он, и вот так внезапно? Даже не знаю, донь.
— Зато я его знаю, — ухмыльнулся Ромка, а мне стало тяжело дышать.
— И как он тебе, Ром? — спросила мама.
— Не в моем вкусе, ма. Я натурал.
— Рома! Что за разговоры?
— Ты же про мой вкус спрашивала. Я тебе ответил.
— Так, сын, давай без твоего этого твой-мой, — папа поставил бокал перед собой и хмыкнул. — Похоже, что ты один у нас в курсе того с кем встречается твоя сестра. Вот и давай свой вердикт, а мы уж скажем свое весомое родительское.
Кто бы мне сказал, что от Ромки будет зависеть решение о моем переезде к Филу, я бы тогда хоть как-то попыталась с ним договориться. А теперь братик с довольной моськой смотрел на меня и тянул театральную паузу, доводя меня до нервного тика.
— Ну-у-у… — протянул Ромка, — Я с ним так-то не общался, чтобы все и по полочкам, но если Ритка его выбрала, значит нормальный чел. Ну и съехаться сам предложил. Выходит там все серьезно. Да, мелкая? — посмотрел на меня и толкнул ногой под столом, чтобы я не сидела камнем и кивнула.
— Вова, я не знаю… — засомневалась мама.
— Оль, да пусть поживут. Она же не в чигиря едет. Так, Рит?
— Да! Ой, то есть нет! У Фила тут квартира есть. Совсем рядом.
— Ну вот и решили, — папа отрезал кусочек мяса и отправил себе в рот.
— Тогда я собираться. Спасибо пап.
Подскочила и понеслась вытаскивать на коридор две сумки, которые уже стояли в моей комнате.
— Эй, Дурында, — окликнул меня Ромка, когда я только закончила разговаривать с Филом, стоя у окна.
— Ромка, ты… Вот зараза же ты! — обняла его и тихонько прошептала, — Спасибо, Ром.
— Пересралась?
— А то.
— Ну ты в курсе, что я если что…
— Угу.
— С сумками помочь? Это ведь его тачка под окнами стоит?
— Угу.
— Ну пошли.
Он накинул куртку, с легкостью подхватил обе сумки и пошел вниз, оставляя меня разбираться самой с мамиными слезами. И если бы не папа, то я так и не смогла бы перешагнуть через порог родительской квартиры. Он практически вырвал меня из маминых рук и, подмигнув, вытурил за дверь.
— Не реви, Олька. Скучно будет, ещё одного заделаем. Ты у меня ещё ого-го какая! — услышала я весёлый голос отца и полетела вниз.
Выскочила из подъезда и только хлопнула глазами — ни машины, ни Ромки, ни сумок у подъезда не было.
— Это ещё что за приколы? — спросила я, осмотрела двор, прислушиваясь к окружающим звукам, и расплылась в улыбке, когда из-за угла выехала черная громадина, за рулём которой сидел братик. — Вот же…
Решив напоследок показать свою крутость, он вдавил педаль в пол и вывернул руль в сторону сугроба. Пропахал его двумя колесами, едва не перевернув машину, и лихо затормозил рядом со мной.
— Ромка, какого лешего?
— Не кипишуй, все норм, Дурында, — Ромка спрыгнул с подножки, попинал колесо и сунул руки в карманы. — "Скай" все же поприкольнее будет. Но это тоже норм пепелац.
— Да никто и не спорит, — ответил ему Фил. — Только живой "Скай" хрен где нароешь.
— Да щас! — Ромка аж раздулся от собственной важности. Вытащил из кармана ключи и подкинул их на ладони. — К лету такая конфетка будет, закачаешься.
— О'кей. Значит, дашь погонять.
— Не вопрос.
Парни хлопнули друг друга по плечам, словно закадычные друзья, и Ромка пошел домой, а Фил облокотился на верхнюю трубу бампера, сунул в зубы сигарету и засмеялся:
— Знал бы, что твой брательник по тачкам так угорает, давно бы с ним закорешились.
— Это… Вы… Как? — только и смогла выдохнуть я. — Он же тебе губу разбил.
— И что? Думаешь, если мне рыло чутка начистили, то все? Кровники до конца жизни? — он усмехнулся, докурил в три затяжки и спросил, — Ничего не забыла?
— Ой. Точно ведь, забыла. Я сейчас.
Я развернулась и только сделала шаг в сторону подъезда, как Фил дёрнул меня за ладонь, от чего меня крутануло на сто восемьдесят градусов, прижал к себе и прошептал на ухо:
— Зубная щётка, да?
Бархатная, до дрожи в ногах, хрипотца шепота, констатирующая реальное положение вещей, и едва ощутимое, но уже слишком интимное прикосновение губ. Две составляющих, от которых моментально пересохло горло и поплыло перед глазами. Я только кивнула в ответ, а он, негромко рассмеявшись, прикусил мочку, тут же нежно целуя в шею, и по телу понеслись вьющиеся язычки разгорающегося с бешеной скоростью желания.
"Что же ты делаешь со мной?"
— Я же говорил, что ты уже была согласна.
— Да-а-а… — почти простонала я, окончательно теряя рассудок от ещё одного прикосновения губ к шее, уже более требовательного, но все ещё неимоверно нежного.
— Магазин?
— Наверное, да? Или нет? Я не знаю. Я правда не знаю правильный ответ, Фил.
— Решай сама, — он снова приблизился к уху и жарко прошептал, — Тебе ведь нужна зубная щётка?
— Д-д-д-а-а-а, — отбивая дробь зубами, кивнула я.
— А ехать совсем не хочется?
— Не-е-е-ет…
— Можешь подняться до квартиры. Если хочешь… Я подожду…
Его шепот сейчас, как взгляд удава на кролика, и я отчаянно дёргаю головой — не пойду. Вернее, не дойду. Единственное, чего я действительно сейчас хотела, никак не совпадало с возвращением домой.
— Или…
"Господи, да я сейчас сгорю!!! Сгорю!!! Говори ты уже быстрее!!!"
Но вместо слов мне в ладошку опустилась продолговатая упаковка. Я медленно опустила на нее взгляд и выдохнула с таким облегчением и радостью, что не сразу заметила — Фил улыбается одними уголками губ, а глазами ловит каждую мою судорожную конвульсию, каждый взмах ресниц, каждый вдох. Ничего не остаётся незамеченным. И ему нравится.
— Мы уезжаем, Ангел. Садись в машину.
Фил помог мне забраться внутрь, и черный "Патриот" полетел по улицам, недовольно взрыкивая двигателем на светофорах.