Читать интересную книгу Смешная русская история (статьи) - Борис Синюков

Таким образом, река Карталы и река Еруслан, вместе взятые, не могут быть простым совпадением с «русской» сказкой, которая поэтому и не является чисто русской. Неустойчивая сплошность рек в течение года – тоже немалая подробность. В те сказочные времена река – единственная дорога, и если эта дорога непостоянна, то и два «царства», связанные этой рекой, можно рассматривать как временно разделенные Гималаями. Сходить «погулять» в другое царство – непростая задача, в летнюю жару письма могут не дойти. Другое соображение состоит в том, что сюжет русскими заимствован, притом тогда, когда еще не было письменности. Разве Еруслан и какой–нибудь скандинавский или исландский богатырь не два сапога – пара? Там же точно такие же богатыри, разнузданные, удалые до жестокости, почти звери дикие в своем эпическом «имидже». Кроме того, в дяди Картаусу затесался Лазарь с библейским именем, редким у русских, но частым у евреев. И тут чувствуется связь уральской Карталы и Кавказа (Картлийское царство, Карталийский (Картлийский) хребет, Картли, картлинцы, то есть все, что касается восточной Грузии). А центр этой связи – все тот же Эльтон и Баскунчак. Другой соли на Кавказе нет, а иранская соль – у вечных врагов. И не одна связь здесь, а целых две. На второй связи, еврейской, я подробно останавливался в своей книге про русскую историю на основе знаний, почерпнутых про хазар у того же Павича. Однако продолжу пересказ сказки.

Приехал Еруслан к морю (надо полагать, к Каспийскому), встретил там старика. Старик сказался слугой его отца, стережет лошадей, и раз в год ездит к Лазарю за жалованием. Вот как он отрекомендовался: «По имени меня зовут Ивашка Сивый конь, Алогти–Гирей, гораздой стрелец, сильный борец, в полку богатырь». Еруслан же ему: «Я сюда зашел волею: похотел в поле казаковать, и горести принять, и желание получить». Остановлюсь снова. Тут такой бурелом сведений, какого и в сибирской тайге не найдешь. Что касается «жаловаья», за которым раз в год ездит «старик–слуга», то, по–моему, это никакое не жалованье, а дань или налог по–современному, представленный «красиво» для картаусова царства уральского. Далее, обратите внимание на многочисленные имена «старика на жалованье»: Ивашка Сивый конь. По–русски Ивашка звучит уменьшительно–пренебрежительно, а «фамилия» Сивый конь показывает, что был конь, да сплыл: седой стал разбойник, до смерти недалеко. Это имя для русских, которым, недолюбливать этого Коня на роду написано. Второе имя Алогти–Гирей – дань уважения татарам волжским, а, может быть и крымским, оно без комментариев, их высосать не из чего. Далее следуют имя не собственное, но очень информативное – гораздой, то есть здоровенный, могучий стрелец. Но стрельцы–то были только у русских, произошли от стрелков из лука. Хотя сами стрелки из лука были у любого народа. Значит, раньше, когда был еще не «сивый» – хорош был разбойник, «сильный борец». А вот словосочетание «в полку богатырь» – чисто русское по семантике, хотя сегодня и не совсем понятное, мало оно несет ныне информации. Мы ведь знаем, что полк – это воинское соединение, а богатырь – само понятно – чрезмерно сильный воин. Получается, что в данном воинском соединении Ивашка – здоровенный солдат. Посмотрим, однако, Словарь Даля. «Полк – военный стан, лагерь, обоз, становище, табор, стоянка, толпа, орда, ватага, поход, боевой порядок, пря (распря), бой, сражение». Видите, «как много в этом звуке для сердца русского слилось»? «Полкать – (сибирск.) шататься, слоняться, таскаться, рыскать туда и сюда, бездельничая (не от этого ли полк, начально: бродячая толпа, ватага? – примечание Даля). Поле – ровное открытое место, без деревьев и кустов, а не только посевное поле. Очень много слов от поля в первом значении. Поэтому полкать – это мотаться по открытому месту». Поэтому этот Ивашка – знаменитый вор и бандит, в общем, предводитель одной из ватаг казаков–разбойников. Это подтверждает и слово богатырь, ведь богатырь по Далю – не только богатырь силой, но и богатырь богатством (богатель), в том числе и животами (людьми). В целом же этот абзац можно кратко резюмировать так. В образе Ивашки нам представлено многонациональное движение казаков–разбойников, включая сюда и будущих чеченцев вместе с их природными евреями, промышлявших разбоем на Великом волжском торговом и соляном пути в Хазарском каганате, у половцев, и даже у печенегов, у которых были распространены званья князья и великие князья.

Продолжаю сказку. После Ивашки Еруслан встретил рать побитую (трупы на поле боя), только один живой. Говорит этот живой: «Рать побитая царя Феодула, а побил ее князь Иван, русский богатырь, который хочет жениться на царевне Кондурии, феодуловой дочери». Делать нечего, Еруслан пошел искать Ивана, заметьте, не прежнего Ивашку, а другого, князя. Естественно, нашел, куда ему деваться от реки Волги? По обе стороны от нее через 20 метров – жара и пить хочется. Тут Еруслан сперва побил этого русского богатыря–князя, а потом побратался с ним. А Иван–князь вновь побил новое войско Феодулово, самого Феодула убил, а сам женился на его дочери Кондурии.

И снова остановлюсь. Очень уж много информации в этом маленьком абзаце сказки. На Феодула и его дочку не буду обращать вашего внимания, это, наверное, один из двух одновременных царей хазарских, или еврей, или местный (смотрите Павича). Для наглядности уместно вспомнить современных хоть бандитов, хоть олигархов. Они же тоже то дерутся, то братаются, а потом опять друг другу изменяют и вновь дерутся. Вот так же и в Хазарском каганате было на Волге, куда стекались и татары, и чуваши, и русские, и кавказцы. Во–первых, грабить, а, во–вторых, дань собирать с транзита соли. Выгодное было место. Помните про поход Стеньки Разина, вашего любимца, казака–разбойника? И заметили ли, что как в русских, так и иноземных сказках, почти всегда богатыри женились на принцессах через убийство их отцов? Да и в современном фильме про сицилийскую мафию, очень любимом вами накануне развала СССР, там тоже сперва убивает мафиози папу, а потом женится на его дочке. Как говорится, сказка – ложь, да в ней намек, добрым молодцам – урок.

И заметили ли вы, что промелькнуло уже два русских персонажа, но один из них Ивашка, а другой – Иван? Притом Ивашка не слабее Ивана, Ивана–то еще вон как расчехвостил Еруслан. Дело тут в том, что русские князья не брезговали разбоем, такие как Шуйские, но были и безродные Романовы, ставшие царями. Подробнее об этом у меня в других работах. Да и у одних – Стенька Разин, а у других – Степан Тимофеевич. В общем, разбоем не брезговали ни богатые и знатные, ни бедные и смердящие. Их только по суффиксу и отличали. Кроме того, ясно, что сам Еруслан – не русский, хотя из него впоследствии и получился у Пушкина русский богатырь. Если был бы русский – то не заострялось бы внимание на то, что противник его – русский.

И еще одно замечание. Очень уж кратко звучит в сказке целая эпопея о федуловом царстве, его двух войнах, встрече Еруслана с Иваном–князем, их битва, затем – дружба, да еще и сама женитьба Ивана, наконец–то состоявшаяся. Да из сведений этой одной фразы можно три романа написать, если не все пять романов. Поэтому, мне кажется, что это простое перечисление крупных исторических событий для того, чтобы их просто не забыть, они как узелки на память: только события и их последовательность. А сами события, дескать, каждому известны и каждый их самостоятельно вспомнит. Так именно должен поступать народ, не имеющий письменности, и желающий сохранить в своей коллективной памяти свою историю. Но, как видите, это несбыточные надежды. Получилось как об Атлантиде, слышал, как говорится, звон, но не знает, где он.

Еруслан же решил идти в Индейское царство (надо полагать в Индийское, ведь индейское – за океаном), к царю Далмату, чтобы встретиться в поединке с его богатырем Ивашко, Белой Епанчой (епанча – верхняя одежда, широкий плащ без рукавов, накидка). Но сначала он решил побывать дома, встретиться со своим батюшкой. А на родине его оказался в то время князь Данило Белой, стоит с 90–тысячным войском и хочет родину его покорить. Данило же Белой – по сказке татарин, и войско его – татарское. В общем, побил Еруслан войско татарское, а самого князя татарского по имени Данила Белой в плен взял. Взять–то взял, да отпустил восвояси, правда, клятву с него взяв не ходить больше сюда, на царя Картауса, чьим подданным числился Еруслан. А царь Картаус, в свою очередь, винится перед Ерусланом: «Виноват я, Еруслан Лазаревич, пред тобой, что велел тебя из царства выгнать». Хотя в предыдущем месте сказки не сказано, что Картаус выгонял Еруслана, Еруслан сам пошел «гулять», у отца своего при этом отпросившись. Но Еруслану ничего от Картауса не надо, даже извинения. Поехал опять казаковать, надо полагать, в Индейское царство, хотя прямо здесь об Индейском царстве в сказке не говорится, просто – казаковать. Или забыл, что собирался в Индейское царство, или планы изменились.