— Только не волнуйтесь, мисс Эдит, вашу бабушку сегодня отвезли в больницу. Я звонила вам несколько раз, но вас не было дома. — Она говорила сбивчиво и взволнованно.
— Что с бабушкой? — воскликнула Эдит. — Ей стало плохо? Когда это случилось? Где она?
— Вы только не волнуйтесь, мисс Эдит, — повторила Роза, у которой дрожал голос. — Она сейчас в Бромптонской больнице. Ей стало плохо еще днем, заболело сердце. Хорошо, что я была у нее, мы шили карнавальный костюм для дочки Грейс Милворт. Я сразу вызвала «скорую», и ее увезли. Сказали, что возможен инфаркт, но вы не волнуйтесь, это еще не достоверно. Она очень бодрилась, шутила…
— Я сию минуту еду в больницу, — сказала Эдит, лихорадочно прикидывая, сколько времени займет дорога. Боже, бабушка уже полдня в больнице, совсем одна, и неизвестно, что происходит в настоящую минуту… Боже, помоги!
Словно в ответ на ее мысли, Роза сказала:
— Она не одна там, я поехала вместе с ней и из больницы несколько раз звонила вам. Потом нашла у нее в сумочке листок с телефоном и надписью «Мэтью». И позвонила по этому телефону. Это ваш родственник? Он сразу же приехал и сейчас с ней, а меня отправил домой. Я звоню вам уже из дома. Миссис Грэхем в реанимации, но он добился, чтобы его пустили к ней… Он совсем не растерялся, сразу поговорил с врачом, а меня отправил домой… — Она внезапно начала всхлипывать. — Ох, мисс Эдит, вы не знаете… Какой человек ваша бабушка! Она заплатила за мое обучение в колледже! Она как добрая фея…
Роза зарыдала, и Эдит, громко проговорив:
— Не надо плакать, Роза, я сию же минуту еду к ней, — бросила трубку и заметалась по комнате. Где сумочка? Надо взять с собой денег.
Бромптонская больница — это не очень далеко.
Она поедет на такси, у вокзала их всегда множество. Бабушка, держись, я еду к тебе.
Только в такси она вдруг вспомнила, что Роза говорила о Мэтью. Она нашла у бабушки телефон Мэтью и позвонила ему. И Мэтью приехал в больницу. Как хорошо! Он позаботится о бабушке, в этом Эдит не сомневалась. Она даже не удивилась, что Мэтью оказался дома, тогда как должен быть у своего отца.
Такси затормозило у главного входа, Эдит расплатилась, вбежала внутрь и бросилась к регистратуре.
— Пожалуйста! Бланш Грэхем, привезли сегодня днем, сердечный приступ, — замирая, проговорила она в окошечко дежурной.
Та сверилась с компьютером и сказала деловито-спокойным тоном:
— Второе реанимационное отделение, пятый этаж.
В лифте у Эдит сердце колотилось так, что грозило вот-вот выскочить наружу. По коридору она почти бежала. У входа в отделение на стульях сидели какие-то люди и стоял врач в голубом халате и шапочке. Эдит бросилась к нему.
— Здесь моя бабушка, Бланш Грэхем. Что с ней? Как ее состояние? Могу я ее увидеть?
Врач окинул профессиональным взглядом ее бледное лицо с расширенными глазами.
— Вам надо успокоиться. Состояние Бланш Грэхем тяжелое, но мы делаем все возможное.
Поручиться за что-либо трудно… Вы можете зайти на пять минут, при условии, что будете вести себя спокойно. Но сначала вам необходимо взять себя в руки. Сядьте, сестра сделает вам успокаивающий укол.
— Но мне не нужно… — начала было Эдит, но тут у нее ослабели ноги, она покачнулась, кто-то поддержал ее за локоть и усадил на стул.
Она подняла глаза и увидела склонившегося к ней Мэтью.
— Эдит, миссис Грэхем очень волевой человек, она борется. Она сказала мне, что твердо намерена выйти отсюда, — сказал он, положив ладонь ей на плечо. Эдит несколько раз глубоко вдохнула.
— Ты был у нее? Она в сознании?
— Да, и даже улыбнулась мне. Сказала, чтобы завтра ей непременно привезли портрет. Я звонил тебе, но ты, должно быть, уже выехала.
— Мне дозвонилась Роза Ярдли.
К ним приблизилась медсестра со шприцем в руке. Эдит поспешно встала.
— Спасибо, не надо, мне уже лучше. Я в самом деле спокойна, — твердым голосом заверила она смотревшую на нее с сомнением медсестру.
— Ну тогда войдите, — суровым голосом разрешила та и первая прошла в дверь.
Эдит последовала за ней и оказалась в большой палате. Справа стояла кровать, на которой, опутанная проводами, лежала бабушка.
Глаза ее были закрыты. Эдит села на подставленный стул и взяла бабушку за руку, не сводя глаз с ее лица. Ее сердце сжалось от боли. Какая она маленькая и худенькая, какая беззащитная.
Наверное, впервые Эдит ясно осознала, что бабушка может умереть не в каком-то отдаленном будущем, а сейчас. Только на мгновение она представила пустоту, которую оставит в ее жизни эта утрата, и у нее перехватило горло. С огромным трудом она взяла себя в руки.
— Бабушка, — прошептала она. — Это я, Эдит.
Я с тобой, все хорошо. Тебе помогут, ты поправишься.
У миссис Грэхем дрогнули ресницы, она медленно открыла глаза и остановила их на лице склонившейся к ней Эдит.
— Вот и ты, моя дорогая, — проговорила она немного медленно, но таким же ясным и отчетливым, как всегда, голосом. Эдит ощутила, как холодные пальцы сжали ей руку. — Я тебя напугала? Не бойся. Глаза я закрыла, чтобы не видеть этих проводов. — Ее бледные губы ласково улыбнулись Эдит. — Я выберусь отсюда. Поезжай сейчас домой, а завтра я жду вас вместе с Мэтью. Он сказал, что портрет готов… Мне так не терпится взглянуть на него.
— Я не уйду, я останусь здесь с тобой, дрожащим голосом проговорила Эдит.
— Глупости, — нахмурилась бабушка. — И не думай, а то я решу, что мои дела совсем плохи.
Мне надо немного отдохнуть сейчас, а завтра я буду как новенькая, вот увидишь.
Она утешала и успокаивала Эдит, а не наоборот. Эдит наклонилась и прижалась щекой к ее руке, приникла к ней губами, пытаясь согреть ее пальцы.
— Хорошо, до завтра. Утром я буду у тебя.
— И не волнуйся обо мне. — Бабушка слегка подмигнула. — Ведь я непременно должна присутствовать на твоей свадьбе. Ты дождешься меня, правда?
— Непременно, бабушка, — сказала Эдит и неожиданно для себя проговорила:
— Я рассталась с Сесилом.
— Я всегда знала, что так будет, — с глубоким удовлетворением произнесла бабушка. — Ты же умница. А теперь иди.
Врач уже стоял за спиной Эдит. Она поцеловала бабушку в щеку и, оглядываясь, вышла из палаты.
— Бабушка отсылает меня домой, — беспомощно сказала она стоявшему у дверей Мэтью.
— Ты приедешь завтра утром, — успокаивающе проговорил он, беря ее под руку и увлекая за собой по коридору. — Я обещал, что покажу ей твой портрет.
Пока они шли по коридору, он все поддерживал ее под руку, должно быть шла она не очень твердо. Эдит действительно чувствовала, что у нее подгибаются колени.
Когда они вышли на ярко освещенное крыльцо, он остановился и посмотрел ей в глаза.