сколько в ней мяса, посмотри, кости одни у бедолаги! Правда откормлю и вылечу. Будет молочко мне давать и вещи мои на себе возить. Ну, — снова разворачивается он и махает Жене рукой, — бывай, красавица! Беги домой, пока не стемнело вовсе. Не бойся, убийца сейчас совсем в другой стороне находится, не встретишь его по дороге.
— Что? — Женя упирает руки в бока. — Во-первых, корова — это не лошадь! — да, это важно. — Во-вторых, ты знаешь, кто убийца? Ты с ним заодно?
— Не-а, — непонятно на какой из вопросов отвечает он и начинает… растворяться в сгустившихся сумерках.
— Что? Стоять! А почему ты людей отправляешь на небо? — кричит она, будто и вправду так может его задержать.
Но незнакомец, маг или кем он там является, исчезает. Пару секунд всё ещё продолжают звучать в отдалении его шаги, и слышаться шумное коровье дыхание, но дорога пуста. А вскоре и эти звуки стихают.
— Чертовщина какая… — шепчет вышедший к Жене лис. — Выбрось бобы, не связывайся! Зря корову отдала… Ох и влетит тебе дома от матери, помяни моё слово!
Глава 32. Бобы под покровом ночи
— Да ты что, совсем глупый? — она удивляется и с жалостью чешет его за ушком. — Забыл, что мне бобы и были нужны?
— Ох, точно… — выдыхает он. — Ладно. Хотя мне это и не нравится! Так, что, теперь домой или куда?
Женя оглядывается. Действительно темнеет.
— Ну, с ведьмой я в первую очередь хотела посоветоваться насчёт того, где взять эти злосчастные бобы. Проблема решилась, так что идём домой. Устал? Голоден? Скорее бы достать денег, чтобы купить нормальную еду. И саженцы какие-нибудь, рассаду, семена, — в её голосе звучит настоящий интерес к делам, что маячат на горизонте.
Она спешит вернуться домой. На половине дороги даже подхватывает на руки лиса, словно маленькую собачку — чтобы не устали лапки.
— Видишь, Джек, в твоём состоянии есть плюсы. Нечасто же тебя на руках дамы таскали раньше, а? Вот интересно, когда я вернусь домой, всё это покажется мне просто сном? Долго я буду верить в то, что это вообще было? Наверное, нет.
И вот так она что-то щебечет то о планах на этот мир, то о своей настоящей жизни, и с губ не сходит улыбка, пока Женя не возвращается домой.
Там, прямо на крыльце, её встречает недовольная мать. Которая, несмотря на это самое недовольство, прожигает Женю жадным, предвкушающим взглядом и открывает перед ней дверь.
— Где шлялась допоздна? Заходи скорее и давай! За сколько коровку продала? Ну! — торопит она.
— Да за бобы, — отвечает Женя легко.
Конечно, можно было бы соврать, но она опасается отходить от канона. В сказке Джек всё как есть матери рассказал. Не хочется из-за такой мелочи весь прогресс спустить на нет…
Та бледнеет и протягивает к ней ладонь.
— Что? Дай сюда!
Аннушка тем временем спрыгивает с печи и с опаской, чувствуя неладное, подкрадывается ближе.
Женя прикрывает карман ладонью.
— Волшебные бобы. Знаю, ты сейчас должна ругаться, но… Ну а что ты ожидала за доходягу?
— Ну уж точно не волшебных бобов, дурная ты девка! — вскрикивает мать и подлетает к печи, у которой… Должна была стоять метла, но Анна опережает мать и прячет её под столом, куда забирается и сама. — Вот уж мне свезло, так свезло с дочерьми! — ещё сильнее распаляется мать и снова подходит к Жене. — Ну, — делает она тон мягче, — что ж… хоть покажи мне их? Неужели правда волшебные? И что они могут? Много бобов?
Женя протягивает горсточку.
— Вот увидишь, они нам принесут богатство! Только имей терпение…
— Какое, — шипит она, округляя глаза, — терпение?! — и выхватывает бобы из её ладони. — Из них ведь даже каши не сваришь! — принимать мать… реветь, и рукавом утирает слёзы. — Чем ты сватов кормить теперь будешь? Думаешь, Карсон тебя в жёны возьмёт после такого? Это позор!
— Да-да, верни мне уже, — Женя протягивает ладонь.
— Вернуть? — она распахивает окно и выбрасывает бобы в сырую тихую ночь. — А корову ты мне вернёшь?! Она хотя бы молоко давала. Как мы теперь, без молока?
А под столом в темноте тихонько подвывает испуганная криками Анна.
Женя сначала пугается. Ведь собиралась бережно посадить бобы. Но её ободряет мысль, что бобы и в сказке мать Джека выкинула. Может быть, это судьба?
— Успокойся, всё хорошо будет, — хотя, конечно, и сама не до конца в это верит. — Аннушка, ну что ты? — опускается на колени. — Всё нормально. Мы с мамой просто… дискутировали.
Она дёргается, услышав незнакомое слово. И, сквозь слёзы, подавшись поближе к Жене, чтобы не услышала мать, шёпотом спрашивает:
— Это заклинание?
А та тем временем расхаживает по комнате с видом таким, словно выбирает, чем бы огреть свою непутёвую дочь.
— Нет, это спор, только культурный, с уважением и без криков. Пойдём, я тебе сказку на ночь расскажу, хочешь?
Она выбирается из-под стола.
— Хочу! — и обнимает Женю за шею.
— Спать собралась?! А кто будет работать? — кричит мать.
Аннушка слишком сильно напоминает Жене её родную младшую сестру, которая сейчас живёт в детском доме. Как она там? Интересно, время идёт дальше? Она ждёт, что сестра придёт навестить ей хотя бы в праздники и принесёт подарок?
Будет очень грустно, если всё так и ребёнок ничего не дождётся.
Из-за этих мыслей Женя особенно ласкова с чужой девочкой, которая не имеет к ней никакого отношения. Купает её, следит за тем, чтобы она поела хоть немного пресной стряпни «заботливой» матушки и, конечно, рассказывает сказки. На память, половину выдумывая. И про Русалочку, и про Золушку, и про Белоснежку.
Оказывается, что в том или ином варианте Аннушка знает почти все из них.
Женя решает, что так дело не пойдёт!
Девочка заслуживает возможности удивиться — всё-таки она знает, что и рассказчик у неё не обычный, а попаданка-иномирянка.
— Дай вспомню какую-нибудь книжку…
Женя решает, что будет интересно рассказать какую-нибудь попаданческую историю. Но с элементами современности.
Одна вроде завалялась в памяти. То ли «Злодейка-Толстуха» называется, то ли «Толстое попадание в злодейку…» — что-то такое.
Там толстушка из мира Жени поменялась душой с воительницей и тёмной госпожой из магического мира и… в общем и целом было весело.
— А когда та женщина оказалась в новом мире, что она сделала? — Анна хлопает длинными ресницами.
— Много плакала, — усмехается Женя.
— А ты почему не плачешь?
— А у меня… ещё времени не было. Дел много.
— Но а та другая попа…по-па-дан-ка?
— Да что с ней станется, после того, как