Два геройских этих полка не могли одни выиграть битву. И царь проиграл ее, потому что русская армия еще не была как следует обучена и вооружена.
Но Петр не упал духом. Узнав о поражении, он сказал:
"Над нашим войском шведы одержали победу, это бесспорно; но надлежит понимать, над к а к и м войском они одержали ее!.."
Он называл эту битву "младенческим игранием" и не переставал твердить:
"Пусть шведы бьют нас, они научат нас бить их..."
И нарвский урок не прошел даром. С невиданной быстротой начала создаваться в России новая армия.
Прежде всего был объявлен набор в солдаты людей всякого звания, не исключая и крепостных.
На Пушечном дворе закипела работа. Весь запас меди в стране пошел на орудия. В 1701 году в одной Москве их было отлито двести шестьдесят девять - много лучших, чем прежние образцы.
Петр по-новому повел ратное дело. Особое внимание он обратил на артиллерию, добиваясь того, чтобы войска не теряли с нею связи и без пушек не вступали в бой.
Ранее на Руси этого не знали. Теперь же готовые заряды стали возить в гнездах двухколесных ящиков, запряженных лошадьми попарно, цугом, и прислуга следовала за орудиями верхом.
После битвы под Нарвой Карл, считая Петра неопасным противником, бросил все свои силы на борьбу с Саксонией и Польшей. А "неопасный противник" не терял ни дня, ни часа. И русская армия за короткий срок стала втрое сильней.
"НЕБЫВАЕМОЕ БЫВАЕТ"
Шесть крепостей было у шведов в Ижорской земле: у истоков Невы, запирая проход из Ладожского озера, высился Нотебург - древний русский Орешек; укрепление Ниеншанц стерегло Невское устье, Нарва с Иван-городом выход из реки Нарвы; между Ниеншанцем и Нарвою стояли Копорье и Ям.
Весной 1702 года Россия перешла в наступление.
Петр широко распустил слух, что шведы хотят напасть на Архангельск. Он послал против них два отряда в Польшу и Лифляндию, а сам с гвардией и обозом двинулся на Север, к Белому морю. О своем походе он велел публиковать в иностранных газетах. Истинных же замыслов его никто не знал.
В Архангельске он снарядил два только что построенных фрегата и нанял под войска и припасы одиннадцать иноземных торговых кораблей. В начале августа караван судов, выйдя из устья Двины, взял курс на север. Цель похода по-прежнему держалась в тайне. Поморы же говорили, что царь поплыл Северным океаном воевать норвежские берега.
Но флот шел к Соловкам. Там иноземные купеческие суда были отпущены, и Петр пошел вдоль берега Белого моря на двух фрегатах и судах, взятых в монастыре.
В приморской деревне Нюхоцкой люди вытащили фрегаты на берег, поставили на толстые, заготовленные заранее бревна и покатили их через непролазные топи и непроходные леса.
Тронулись в путь, ободренные радостной вестью: русские войска под начальством Шереметева дважды разбили шведов в Лифляндии.
И Петр с еще большей яростью повел посуху свои корабли.
Он сам рубил бревна, подставлял катки, не давая фрегатам крениться. Ночевал с командирами в землянках и ел у костров вместе с солдатами.
Так от деревни Нюхоцкой проделали путь более чем в двести километров до озера Онежского и города Повенца.
Оттуда рекой Свирью прошли в Ладожское озеро, и секретный план стал всем ясен: Петр готовил удар на Орешек - Нотебург.
Русские речные ладьи были бессильны против шведских судов, крейсировавших в этих водах. Чтобы начать осаду крепости, нужны были боевые корабли.
И русские совершили великое дело: прорубая просеки, строя мосты и настилая гати, они внезапно появились у заветной твердыни, почти что пронеся на руках свой флот...
И Нотебург пал. Не выдержали осады ни десять его башен, ни двухсаженной толщины каменные стены.
"Нотебург взят сверх всякого чаяния человеческого... - писал Петр. Зело жесток сей орех был, однако, слава богу, счастливо разгрызен". Он переименовал крепость в Шлиссельбург (Ключ-город) и велел выбить медаль с надписью: "Б ы л у н е п р и я т е л я 90 л е т".
Не прошло года, и русские войска взяли вторую крепость шведов Ниеншанц, стоявшую при впадении в Неву Охты. Спустя несколько дней Петр разбил шведов на взморье и захватил два их фрегата. Так была одержана над врагом первая морская победа и выбита другая медаль со словами: "Н е б ы в а е м о е б ы в а е т". А на месте разрушенного Ниеншанца Петр построил новую крепость и назвал ее Санкт-Петербург.
В следующем, 1704 году сдались русским войскам Нарва, а за нею Иван-город, Ям и Копорье.
Завершив завоевание Ижорской земли, Петр сказал коротко и твердо:
"Итак, Ингрия в руках".
"ЧЕРТ СОВЕТОВАЛ ПРЕЖДЕ,
ПУСТЬ ОН СОВЕТУЕТ И ТЕПЕРЬ!.."
Уж мы столики расставим - Преображенский
полк,
Скатерти рассхелем - полк Семеновский,
Мы кушанья сахарны - полк гусарушек,
Потчевать заставим - полк пехотушек...
Карл XII закончил победоносную войну с поляками и стал распоряжаться в Саксонии и Польше, как у себя дома. Он был честолюбив, молод и самонадеян. Победы вскружили ему голову, и он решил двинуть в Россию свои войска.
Союзники Петра были разбиты. Оставшись один, Петр предложил было королю почетные условия мира, но Карл отклонил их, сказав, что помирится только в русской столице, где заставит возместить ему все расходы, понесенные Швецией за время войны.
Весной 1708 года армия шведов уже была между Сморгонью и Вильной. Она шла маршрутом, разработанным советником Карла XII - Гилленкроком. И хотя походные карты были составлены вовсе не плохо, шведы вскоре по вступлении в пределы России поняли, что они не знают, куда идти.
Блестящая свита окружала Карла: советник Гилленкрок, фельдмаршал Рейншильд, генералы Спарре и Лагеркрона, первый министр граф Пипер и Адлерфельд - придворный историк, писавший труд о войнах и победах своего короля.
- Неприятель не осмелится воспрепятствовать нашему походу к столице, - сказал Спарре, когда они приближались к Минску. И, обращаясь к Карлу, добавил: - Есть старинное предсказание, что один из Спарре будет губернатором в Москве.
Король понял, что генералу очень хочется стать московским губернатором и что этого ему никто никогда не предсказывал. Он улыбнулся и промолчал...
Вскоре затем русские отошли за Березину, и Карл, торжествуя, воскликнул:
- Ну, вот мы и на большой Московской дороге!
Но Гилленкрок охладил его пыл, заметив:
- До Москвы еще довольно далеко...
Близ местечка Доброго, на речке Черной Напе, король убедился в этом на деле: князь Голицын разбил правое крыло шведов и положил их на месте три тысячи человек.
Но русские отступали. Петр отдал приказ: уничтожать мелкие отряды, заставы и караулы, но избегать решительного сражения - вести до времени "малую войну".
К осени шведы продвинулись - через Головчин и Шклов к Могилеву. Противник по-прежнему ускользал; добывать продовольствие становилось все труднее, и Карл заколебался: какой избрать далее путь?
- Что вы об этом скажете? - спросил он у Гилленкрока.
- Не зная плана вашего величества, я не могу сообщить и своего мнения, - ответил советник.
- У меня нет никакого плана, - честно признался король.
Советник отправился к графу Пиперу и, волнуясь, изложил щекотливое дело. Но тому вовсе не хотелось идти дальше. Он считал поход этот опасной затеей. И первый министр сказал в сердцах:
- Черт советовал прежде, пусть он советует и теперь!..
Тогда Гилленкрок объявил Карлу:
- Мне известно, что неприятель укрепился на Смоленской дороге. Этой дорогой идти нельзя, ибо русские уничтожат там провиант и фураж. Другое средство вывести армию - это переправить ее назад, за Днепр, в Витебскую область. Но и там с провиантом будет не лучше. Третья дорога ведет в Северский край, на Украину...
И шведы двинулись в Северский край.
"ШВЕДСКУЮ АРМИЮ ПРЕСЛЕДУЕТ СУДЬБА"
Осторожный советник предлагал Карлу вывести войска из России и оставить мысль о движении на Москву.
Но король еще не утратил надежды побывать в старинной русской столице. Он ожидал подкреплений. И помощь к нему действительно шла.
Пятнадцатитысячный отряд генерала Левенгаупта с громадным обозом продовольствия и боевых припасов шел из Риги на соединение с главными силами шведского короля.
В этом отряде находился Фридрих Христофор Вейе, лейтенант шведской армии, по происхождению немец. Он оставил любопытные записки о Северной войне.
По словам Вейе, все его товарищи по оружию считали поход в Россию чрезвычайно выгодным. Все они думали, что наступил удобный момент добыть богатство и славу. "Я придерживался той же мысли", - писал лейтенант.
Но путь шведов к богатству и славе вскоре прошел через деревню Лесную, недалеко от города Пропойска, в бывшей Могилевской губернии. Там встретили их русские войска.
Узнав о переходе Левенгаупта через Днепр, Петр решил действовать без промедления. Восьмитысячный "летучий" отряд двинулся навстречу шведам, причем вся пехота была посажена на коней.