в душе Ян танцевал ламбаду в этот момент.
В итоге все довольны и счастливы! Точнее, надеюсь, что все довольны и счастливы кроме Королевой и Долматова.
Вчера я не пошла в школу. Мама сжалилась и разрешила мне набираться сил, за что я ей очень благодарна. После того унижения в классе… Скажем так, я не была готова встретиться лицом к лицу с Каролиной и ее имбицилами-прихвостнями. Как мне поведала Нина, Долматов будет танцевать с ней вальс! И нет, это не они так решили, а жеребьёвка. Видите, даже сама судьба указывает им быть вместе! Ну и пожалуйста! Меня, вон, Клюев смсками с самого утра забрасывает.
«Долго вам еще собираться?»
«Еще десять минут и будем готовы!» — ответив, откидываю телефон, и с восхищением оглядываю Нину.
Да ладно?! И это она прячет под чопорными юбками и блузками? Нет, вы не подумайте, Нина всегда выглядит опрятно и даже стильно, но скорее как взрослая девушка, работающая в офисе крупной компании, чем как одиннадцатиклассница. Проклятье, я бы отдала почку за такие ноги, как у нее! Тоненькие, ровные, длинные — идеальные.
— Ты выглядишь очень круто! — восхищенно высказываюсь, когда Нина замирает напротив зеркала. — Я бы все отдала за такие волосы как у тебя! И твои ноги просто великолепны! Ни один парень не посмотрит тебе в лицо, — на последних словах подруга краснеет, пытаясь пониже оттянуть короткую юбку, которую я ей вручила ранее.
Она даже разрешила мне выровнять волосы, а еще нанести макияж — смоки айс, который подчеркивает глубину ее голубых глаза. Признаться, сейчас она ничем не уступает Королевой и ее подружкам.
— Кто бы говорил! — весело кидает Нина, оглядывая меня с ног до головы. — Ты сама выглядишь, как сексуальная фантазия любого парня.
Я надела черное (потому что, как известно, черный стройнит) платье с квадратным вырезом на груди. Я заметно похудела, поэтому оно хорошо сидит по фигуре. Хотя, на мой вкус, мои бедра и ноги все еще слишком полные. Вот бы такие как у Нины!
К этому образу я подобрала высокие ботинки челси. Разумеется, тоже черные. Нина помогла мне завить волосы крупными локонами, а вот с макияжем я справилась сама. Помимо блеска на губах, мне захотелось чего-нибудь необычного… Именно поэтому я наклеила сверкающие стразы на глаза. Так сказать, по последнему писку моды. К тому же они являются ярким элементом в моем мрачном образе. В конце концов я на вечеринку иду, а не на кладбище.
— Думаешь? — неуверенно кусая губы, спрашиваю.
Не хочется снова быть посмешищем, знаете ли.
— Конечно, — без тени сомнений отрезает Уткина, отчего я расслабляюсь.
И да, для меня важно мнение окружающих. Не будь это так Королева никогда бы не смогла меня задеть своими колкостями, но, к сожалению, я еще не настолько уверена в своей неотразимости.
— Тогда мы точно сразим всех наповал! — ослепительно улыбаясь, заявляю.
Прежде чем отправиться на вечеринку, мы дожидаемся ровно девяти вечера, чтобы ответить на контрольный звонок Нининой мамы.
Откровенно говоря, теперь я понимаю почему она не выбирается на тусовки и вообще держится в стороне. Однако никак это не комментирую. Если Нина захочет, то сама поделится своими переживаниями или проблемами. Не зачем лезть в душу человеку.
И все же… Доля авантюризма в этой девчонке присутствует! Да еще и какая!
Я с трудом сдерживаю смех, когда Нина сонно зевает в трубку, разыгрывая перед мамой целый спектакль. Ее мама думает, что мы кропотливо готовимся к контрольной работе по математике. Идея, разумеется, моя… Но какое же великолепное исполнение!
Откровенно говоря, я до последнего боялась, что Нина даст заднюю, однако так уверенно лгать даже я не умею. А мне, поверьте, не раз удавалось провести медсестру, чтобы получить освобождение от уроков. И не говорите, что так не делали!
Через десять минут мы все такие нарядные выходим на улицу, где ждем Клюева с его другом.
«Мы уже на улице» — пишу Ромке.
Буквально через минуту он отвечает:
«Выезжаю с парковки, буду через пять минут»
Отлично! Клюкву удалось выклянчить у отца машину. И пусть это не последняя БМВ или Ламборгини, но вполне приличная машина. Он уже успел похвастаться. Что сказать, мальчишки они такие.
— Нас, кстати, подвезут, — сообщаю Нине, отчего она испуганно замирает.
— Подвезут? Кто?
— Мои знакомые, они тоже на вечеринку к Долматову едут, — успокаивающе улыбаюсь, чтобы она не надумала себе лишнего.
Нина расслабляется, и мне приятно знать, что она мне доверяет.
Через пять минут как по заказу напротив нас останавливается черная машина, стекло медленно ползет вниз и я слышу знакомый голос с игривыми нотками:
— Устинова, потрясно выглядишь! Чур, за мной танец!
— Еще чего! — исключительно из вредности фыркаю, закатывая глаза. — Мечтай больше, Клюев.
Разумеется, я больше дразнюсь. И Ромка это понимает, поэтому ни капли не обижается. Думаю, ему это даже нравится.
Мы садимся на заднее сидение, Клюев немного поворачивает голову и, ухмыльнувшись мне, нахально заявляет:
— Тогда пусть твоя симпатичная подруга со мной потанцует!
Какой же все-таки дуралей. И нет, я ни капли не ревную, пока ребята знакомятся между собой. Вообще-то я и рада была бы почувствовать ревность, злость, обиду, но ничего не екает.
С переднего сиденья вдруг выглядывает Антон Батонов — парень из параллельного класса. Они с Ниной оказываются знакомы, а еще по горящему блеску в его глазах я понимаю — парень заинтригован.
— Эй, не смей к ней подкатывать, придурок! Я ее первый заметил! — наигранно возмущается Клюев.
При этом он бросает странные взгляды на меня. Постойте-ка… Он что, специально пытается вызвать во мне ревность?
— Поехали уже, Казанова! — фыркает Антон.
— Так вот кто меня сдал, — хитрым голосом протягиваю, зыркая через зеркало на Батонова.
— О чем ты? — непонимающе моргает.
— Это ты информатор Клюева! — восклицаю. — Это ж Антон тебе дал мой инстаграм?
Парни переглядываются и, понимая что отвертеться не получится, Ромка ворчит:
— Ничего от тебя, плюшка, не скроешь. Тебе с твоим чутьем нужно в следователи идти.
— Спасибо, я подумаю, — хмыкаю. — Но вообще-то ты, Батонов, мог и меня спросить прежде чем раскидываться моими контактами.
— Устинова, он неделю меня сводил с ума и клянчил твой номер телефона.
— Но у тебя же его нет, — замечаю.
— Вот именно!
— Постой… — клянусь, мои