абортов. Я выступил против этого закона: «Двое людей должны очень хотеть ребенка и только тогда его заводить. В свободной стране свободная женщина должна свободно располагать собственным телом. Она сама должна решать этот интимный важный вопрос. Навязывать женщине этот преступный закон, заставлять ее насильно рожать! Как все это называется?» Все женщины меня поддержали. Голосование «за» провалилось. Секретарь парткома, спасая положение, стал сам себе противоречить. Он сказал: «Родить женщине не так трудно. А каково отцу целую ораву одеть и прокормить? Нет, мы должны голосовать за этот закон!»
Кора Ландау-Дробанцева. «Академик Аандау. Как мы жили. Воспоминания»
Запрет на аборты просуществовал до 1955 года, и женщины в этот период были лишены основной для любого человека свободы — свободы самостоятельно распоряжаться своей жизнью, выбирать свой жизненный путь. Выдержки из закона о запрещении абортов с разъяснениями о том, что это является преступлением и подлежит наказанию, висели на видном месте во всех лечебных учреждениях, включая здравпункты предприятий. Списки людей, которые разводятся, предавались гласности, публиковались в газетах. Надо сказать, что аборты все равно делались, но подпольно, под страхом наказания и не в надлежащих медицинских условиях, поэтому последствия часто оборачивались осложнениями, потерей возможности иметь детей и даже гибелью женщин. Лучше от этого закона не стало.
Таким образом, можно сказать, что в атмосфере 30-х годов сгустилось все: радости свершений и изнурительный труд, вера в коммунистические идеалы и ужас сталинских репрессий, строительство новых городов и ожидание войны. Гендерный уклад того времени еще жестче закрепил за женщиной статус труженицы и матери.
Советская мода и образы 30-х годов
На весь Советский Союз есть два бездарных фасона пальто, три тусклых фасона мужских костюмов, четыре пугающих фасона женского платья. Шьются только эти фасоны, и уйти от них некуда.
Все мужчины, все женщины вынуждены одеваться по этой единообразной моде. В Наркомлегпроме хорошо разбираются в модах.
И. Ильф, Е. Петров. «Директивный бантик»
Официально образ женщины возвеличивался, ее трудовые подвиги прославлялись. Большую роль в этом играл советский кинематограф. Вышли фильмы «Веселые ребята», «Цирк», «Волга-Волга», «Светлый путь» Григория Александрова и «Трактористы» Ивана Пырьева. Предложенный ими жанр музыкальной комедии был идеологически безупречным и к тому же очень нравился массовому зрителю: лирические сказки о борьбе добра со злом, стремлении к счастью с неизменным хорошим концом. Трудовые будни были фоном для лирических сцен, комических интермедий и прекрасных песен, которые пела вся страна. И в центре всего — светловолосые, голубоглазые, энергичные и обаятельные красавицы — Любовь Орлова и Марина Ладынина. Их персонажи, вышедшие из народа, достигали высот карьеры, становились депутатами Верховного Совета («Светлый путь»), знатными колхозницами, передовыми трактористками. Они покоряли не нарядами, а личной притягательностью. Например, героини Любови Орловой Стрелка-письмоносица из «Волги-Волги» бегает в телогрейке, сапогах и шароварах, Анюта в «Веселых ребятах» — замарашка в фартуке, героиня «Светлого пути» снует вокруг ткацких станков в комбинезоне. Марина Ладынина на съемках сама водила трактор, без дублеров носилась по степи на мотоцикле и костюм у нее был соответствующий. Но когда к концу фильма героиня достигала вершины карьеры, она преображалась в красавицу в скромном летящем белом платье и модном воздушном шарфике (шифоновом или крепдешиновом). Идеальный образ женщины тридцатых годов — марширующая в колонне Любовь Орлова в спортивном белоснежном свитере (финал фильма «Цирк»).
Образ женщины труженицы стал символом 30-х. Кадр из к/ф «Трактористы». Слева — Марина Ладынина (РГАЛИ)
Как же одевались в 30-е годы? Были ли в то время Дома моделей? Да, были. Например, Московский дом моделей был создан в 1934 году на базе одной из лабораторий треста Мосбельё. К работе в нем были привлечены известные деятели искусства (В. Мухина, Ю. Пименов, В. Фаворский были членами художественного совета). Продолжала работать Н. П. Ламанова. Но деятельность в отрыве от мирового художественного процесса не способствовала появлению новых идей с точки зрения создания высокой моды. Тем более, что в отличие от стран Запада перед советским домом моделей была поставлена задача разрабатывать образцы для массового производства, а вовсе не создавать высокую моду. Кроме того, в эти годы шла борьба с «формализмом» в искусстве. Так что особенно экспериментировать было опасно — сочтут формалистом, вредителем, пособником буржуазии, социально вредным элементом. Что могло за этим последовать, уже всем было ясно. Максимум, что могли себе позволить модельеры, — сочетание современного силуэта с орнаментальными мотивами народов СССР как образец самобытной советской моды.
Россия. 30-е. Покончено с романтикой революционного переустройства быта. Во всем строжайшая дисциплина.
Тем не менее существовали отличные портные, у которых одевалась элита: жены партийного руководства и деятели искусства. Одежда, сшитая ими, являлась эталоном, элитарной одеждой того времени, хотя имена авторов модных моделей мало кто знал. Так, московская портниха Варвара Данилина одевала только трех человек: кинозвезду Любовь Орлову, великую актрису Марию Бабанову и приму-балерину Большого театра Ольгу Лепешинскую. Для Орловой шили знаменитая Надежда Ламанова и Елена Ефимова, у которой одевалась и Марина Ладынина. Надо сказать, что безупречный вкус этих актрис сформировался именно в 30-е годы, когда они были молоды и постигали искусство одеваться. Привычку к элегантности они сохранили на всю жизнь, оставаясь образцами моды и стиля.
Орлову называли советской Марлен Дитрих. Она всегда выглядела безукоризненно, хотя подчас ей это стоило большого напряжения сил. Сохраняла отличную фигуру. Следила, чтобы талия была не больше 43 сантиметров. Даже на крыльцо дачи она никогда не выходила в халате. Она и сама прекрасно шила. Например, находясь в Париже, могла в спешном порядке укоротить или удлинить платье в зависимости от увиденного на француженках модного образца. Гардероб ее был огромен. «Раневская, ее хорошая подруга, говорила, что моль не может съесть туалеты, висящие в шкафах у Любочки, просто потому, что моли негде там поместиться»[51].
Любовь Орлова, к/ф «Цирк»
Классическим умением одеваться традиционно славились актрисы Московского Художественного театра. Среди них выделялась жена писателя Фадеева — Ангелина Степанова. Несмотря на серьезные бури, которые случались в ее жизни, туалеты ее были бесподобны — и при этом ничего экстравагантного, кричащего, все очень сдержанно, изысканно, просто и очень элегантно. Она умела носить вещи и имела потрясающую фигуру. Одевалась у лучших московских портных. Дамы ее круга, советская элита, носили и вечерние платья.
Ангелина Степанова
Виталий Вульф описывает, что казус случился только