Порушив строй державных копейщиков, храмовая пехота сама нарушила свои боевые порядки. На какое-томгновение противники оказались в равных условиях. Если сейчас удастся остановить бегство и перестроиться, то можно будет задержать продвижение храмовых дружин и отдать свою жизнь подороже. Понимали это и офицеры вежинцев. Уже были слышны их свистки, побуждавшие воинов внести в свои ряды порядок. Правда, команду выполнили только тяжёлые копейщики. Плохо обученные "вольные пехотинцы" бились кто как. Державная пехота тоже начала уплотняться, прикрываясь щитами. Но делала это с заметным опозданием.
Кари Слетаев направил коня к "островку", который начали формировать державные копейщики. Но на пути его вырос ополченец.Князь-воеводане успел развернуться, чтобы затоптать вражеского ратника или зарубить мечом, и тот с силой ударил его коня копьём под брюхо, туда, где не было доспехов. Животное начало валиться на бок, но командир Железного войска успел высвободить ногу. Когда конь повалился, Кари, не смотря, на тяжесть доспехов легко сумел подняться и бросился на врага. Тот, лишившись копья, снял с пояса топор.Князь-воеводапринял удар его топора на свой щит и хватил противника мечом в горло. Простенькие доспехи не подразумевали латного ворота, ополченец погиб на месте. Кари заметил, что во флангах вражеских построений образовались длинные коридоры. Значит, сейчас будут пропускать конницу.
Дядя державного князя, слегка прихрамывая, поспешил к своим людям. Над полем зашипели стрелы. Он почувствовал резкую боль в левом плече, аккурат под пластинкой наплечника. Ну вот и ему досталось оперённой смерти.Князь-воеводаостановил пробегавшего мимо копейщика и толкнул вперёд.
- Куда драпаешь, сикушник? Быстро в строй!
- Слушаюсь, князь!
Копейщик рванул вперёд, а около Кари Слетаева оказались несколько "вольных пехотинцев" из храмовых дружин.Из-застрелы в плече, ему было трудно пользоваться щитом. То лииз-загорячки боя, то ли на самом деле, он чувствовал как густо течёт из раны тёплая кровь, пропитывая звенья кольчуги.
- Это же офицер!
- Да ещё и знатный, похоже...
- Сдавайся!!!
Князь-воеводаповернулся к ним, принимая боевую стойку.
- Пусть вам Невита улыбается! Попробуйте меня взять!
Первого, что шагнул к нему, Кари Слетаев тяжело ранил в бок. Но стрела помешала ему двигаться с необходимой скоростью. Один из ополченцев пронзилкнязя-воеводуЖелезного войска Строговых копьём в живот. Другой отрубил ему коротким мечом правую руку. А топор третьего проломил стальную личину и с хрустом вошёл в лицевую кость, окончательно погасив сознание вспышкой боли.
***
Ян Грибов, полковник Младшей дружины Дома Озеровых, наблюдал со своими людьми, как рушится левый фланг державного войска. Как сминаются, а потом трескаются и дробятся на множество осколков некогда правильные прямоугольники вражеской пехоты. А затем эти осколки превращаются в крошки отдельно бегущих ратников. И как падают они, настигнутые рядами храмовой пехоты или стрелами лучников. От лицезрения сцен битвы полковника отвлёк Юрий, воевода Храмовой дружины Аурина и Зары. Но только он заговорил, как прискакал вестовой от Чернека Озерова.
- Простите, воевода, - сказал Ян Грибов, - с Вашего позволения я выслушаю приказ моего князя.
- Разумеется.
- Полковник, - заговорил вестовой, - ввиду удачных обстоятельств, князь приказывает Вам не отвлекаться на преследование державной пехоты, а атаковать вражеский тыл.
- Передай ему, что я немедленно выполню приказание.
- Так же этот приказ касается храмовых дружин.
- На каком основании он нам приказывает? - возмутился Юрий.
- Воевода, - ответил вестовой с полупоклоном, - я лишь передаю то, что мне велено.
Когда посыльный ускакал обратно, Ян Грибов обратился к Юрию:
- Как видите, воевода, мне нужно выполнять приказание моего повелителя. Так что, если можно, то говорите короче.
- Да, я выскажусь кратко. Смотри сюда, полковник. В наших храмовых дружинах четыреста тяжёлой и восемь сотен лёгкой конницы. И у тебя ещё тысяча. Левый фланг державного князя нами разбит. Осталось его разогнать и вырезать. И с твоими лихими рубаками мы это сделаем намного быстрее.
- У меня есть приказ.
- Атаковать вражеский центр... Да в чём смысл такого приказа?
- Послушайте, воевода.
- Давай говорить как равные!
- Хорошо, послушай меня. Я полковник Младшей дружины и выполняю то, что мне прикажут.
- Сейчас можно по другому. Смотри. Державное войско обречено. Твоему почтенному князю хочется разобраться с Всеславом поскорее. Я его понимаю. Но какая разница, проиграет он через четверть часа или через половину часа?
- Ну если приказано...
- Я скажу тебе какая разница. У врага ещё очень сильный центр, но он всё равно обречён. Если мы попрём туда сейчас, то Всеслав Строгов будет разбит быстрее. Но мы погибнем там! А всю славу опять заберут себе предельные князья.
- И что ты предлагаешь?
- Мы вырежем левый фланг до конца и ворвёмся во вражеский лагерь. Всё, что сможем утащить, станет нашим. А предельные князья добьют державного князя и тоже без добычи не останутся. Нам одним всё не растащить. Давай, решайся! Тут либо смерть, либо слава и добыча.
- Да, но ослушавшись приказа... - Ян Грибов сомневался, но мысль об истреблении уже обращённого в бегство врага и разграблении державного лагеря ему нравилась намного больше, чем бой с вражеской пехотой.
- Я за тебя заступлюсь, не сомневайся. Ну отругает тебя Чернек, ну и что? Зато ты жив, у тебя добыча, слава. Да и он будет так обрадован победой, что ему не до твоего проступка станет.
- Ну... Хорошо. Я согласен! Давай добьём левый фланг. Но ты заступись за меня, если что.
- Конечно же!
Ян Грибов отдал приказ своему полку приготовиться к бою. Подъехав к остальным командирам храмовых дружин, воевода Юрий сказал им:
- Можно наступать, полковник с нами.
***
Конница под знамёнами храмов пресветлых богов и серебряной молнией Озеровых бросилась на разбитую пехоту левого фланга державной рати. Никто не мог сдержать их удара. Началось истребление бегущих. Очень быстро в одну кучу смешались и конные и пешие воины. Всеслав Строгов обратился к Олегу Волкову:
- Ну что, теперь твой час настал. Ты знаешь, что делать. Пора!
- Да, государь - ответил Олег, надвигая на глаза стальную личину. - Вперёёёоооооод!
Три тысячи лёгкой конницы Дома Волковых обрушились на подставившие им свой затылок храмовые дружины и отряды Чернека Озерова. Правый фланг вежинских войск, в котором до начала битвы было десять тысяч воинов, в мгновение ока сам оказался разбит и обращён в бегство. Теперь уже державные воины почти безнаказанно истребляли своих противников.