- Да... Нет, спасибо, - стал вяло возражать он. - Не надо.
- Едрический тудыть! Завтра в битву, - величаво возвестил Демид, поднимая указательный палец к чёрным небесам, - так что пока время не вышло,сходите-кавы, молодняк, к ручейку. Иди, Егор, развейся. Чтобы в битве лёгким быть.
Демид уцепил Егора за плечо и твёрдо направил в сторону леса. Туда, где журчал среди веток и камней ручеёк. Рада взяла его под руку и поволокла за собой. Егор осознанно распалил свои желания, тем более, что от таких разговоров и прикосновений молодой женщины они и так были крепко потревожены. Ему захотелось овладеть этой беспутницей. Но без ласковых поцелуев, нежных объятий и любви. Лишь для того, чтобы избавить плоть от накопленной похоти. Грубо и грязно, как только и можно сделать с потаскушкой.
Рада шла впереди, постепенно исчезая в ночной тьме. Двигаясь следом, Егор разглядывал её крепкую спину и прикрытые юбкой ягодицы. Наконец, спускаясь к ручью, они оба растворились в темноте. Даже усеянное звёздами небо никак не помогало им видеть.
- Рада...
- Чего? - любодейка сладострастно хихикнула.
- Ты знаешь, что Радой звали жену покойного державного князя?
- Это который против нас с войском стоит? Так у него ведь жена Лето или Осень...
- Зима.
- О, точно!
- Да это у нынешнего державного князя. А я тебе говорю про бывшего, того что умер недавно, Лесьяра Строгова.
- Да мне на этих князей ни жарко, ни холодно... Кроме тебя... Ай! - Рада взвизгнула и послышался хруст сминаемых веток.
- Не ушиблась?
- Споткнулась просто, хорошо всё.
- Ну раздевайся, коли уж разлеглась.
У ног Егора послышалась возня и шуршание одежды. Рада проворно оголилась. Лесной ручей игриво журчал совсем рядом. От него веяло освежающей прохладой. До слуха долетал утихающий шум военного лагеря. Женщина не видела, но ощущала над собой монументальную фигуру воина. Рада попыталась встать, но крепкие руки Егора, легшие ей на плечи, удержали её на коленях. Цепкие пальцы развратницы сняли с него штаны. Он положил ладонь ей на затылок.
- Ну не стесняйся. Иди ко мне, давай, рядом ложом... - Рада не смогла договорить, потому что рот её оказался занят.
***
- Ты хоть понимаешь, какой это риск? - Олег Волков внимательно посмотрел в глаза Всеславу. В них можно было уловить обеспокоенность. - Не надо, - сказал он, когда прислужник захотел налить князю пива. - Просто воды. Пить завтра будем, если выживем.
- Конечно, понимаю! Куда уж там...
- Может не стоило так мудрить? - Лютогост отхлебнул пива. - Навалились бы всей силой, разом. Да смяли бы их.
- Нет, - отрезал державный князь. - У врага воинов не сильно меньше. Если просто бросимся в лоб, можем проиграть.
- Да, - согласился Олег, - ты прав. Войны без опасности быть не может. Поступим так, как задумали. Ещё хорошо, что Булатовы не пришли. Иначе нам бы туго было.Н-да, - предельный князь Солоплажа усмехнулся, - ты действительно сам придумал, как отвадить Видогоста?
- Сам, конечно.
- Это же восхитительно! Такой тонкий расчёт... И теперь наши враги рассорились.
- Насчёт этого однозначно говорить пока рано. Может, пока мы тут разговариваем, Видогост уже выступил в поход.
- Может и так, но сюда он уже точно не успеет. И на поле его завтра не будет.
- А ведь у врага могло быть ещё меньше воинов, - Лютогост поставил на стол деревянную кружку и поглядел на Олега Волкова.
- Ты о чём?
- Как ты допустил, что дружина храма Сияя и Кипины беспрепятственно покинула твой предел? Ты подарил мятежникам тысячу добротных воинов. И ещё пару сотен всякого сброда за ними увязалось.
Всеслав заметил, что слова эти сильно задели Олега Волкова. Тот был готов вступить в перепалку. Нужно было немедленно погасить ненужную ссору.
- Брат, успокойся.
- Нет, пусть он расскажет нам...
- Я кажется попросил тебя замолчать! - резко оборвал Всеслав Лютогоста. - Олег действительно пропустил к мятежникам дружину храма Сияя и Кипины. Но он же дал нам двадцать три тысячи своих ратников. Так что будь добр, помолчи.
Лютогост кивнул головой и допил пиво. Олег улыбнулся. Но тем не менее одарил воеводу Старшей дружины Строговых неодобрительным взглядом.
- Завтра, - сказал Всеслав, - мы все должны действовать как один. Как руки, ноги и туловище одного ратника. Иначе до вечера никто из нас не доживёт. Вы нужны мне все!
- Не волнуйся, Всеслав, - Олег встализ-застола, - мы будем биться как один!
- Да, - подтвердил Лютогост, - как руки и ноги одного воина. Только не проси нас чесать друг друга.
Всеслав усмехнулся.
- Всё, расходимся и спим! Завтра в битву.
***
Перед тем как позавтракавшие воины, выстроенные в правильные колонны, двинулись из лагеря на поле, Всеслав сказал им несколько напутственных слов. Правда, получилось не очень. В голове слова были намного стройнее, чем те, что слетали с языка. Тем не менее, он выразил то, что хотел. Они бьются против мятежников. Против князей, посягнувших смутой на державную власть, которую они обязаны были защищать. Вера здесь ни причём. Рустовесская земля едина и державный князь любит всех своих подданных. И благоверов, и элаитов. Конечно, не все из более чем пятидесяти тысяч воинов его услышали. Но им передадут те, кто стоял близко к Всеславу.
Быстро и слаженно, воины державной рати выстроились так, как было условлено. Всеслав удовлетворённо отметил грамотное руководство офицеров. Никто не толпился, не натыкался друг на друга, а сразу занимал назначенные его отряду позиции. Державное войско предстало во всей своей силе. Но не своими полками любовался Всеслав. Его внимание привлекло построение мятежных ратей. Не отрывая взгляд, молодой державный князь наблюдал за шеренгами врага.
Правый фланг мятежников состоял из храмовых дружин. Они держались немного обособленно друг от друга, но всё же достаточно плотно. Построение их было сходным. По три сотни тяжёлых копейщиков в центре с несколькими сотнями ополченцев по бокам. Сзади стояли лучники, а за ними храмовая конница. Всеслав разглядел хоругви. Самое крайнее место, ближе к ручью досталось дружине храма Сияя и Кипины - их жёлтое солнце на зелёном поле было хорошо заметно на фоне леса. Правее развевалось жёлтое солнце на красном поле - дружина храма Аурина и Зары. Далее под красным солнцем на зелёном поле держали строй ратники храма Агуна и Кесы. Слава Единому, кроме них из Крайнесточья ратников не было. Последними в этой линии было красное солнце на жёлтом поле. Храмовая дружина Юма и Живы возродилась как боевой отряд благодаря стараниям Чернека Озерова. Но вряд ли своим воинским искусством эти ратники сумели сравняться с предшественниками, павшими на Михайловом лугу. Помимо храмовых отрядов на правом фланге мятежников стояли примерно две тысячи воинов из Железного войска Озеровых, лучники и полк лёгкой конницы.