Читать интересную книгу Битвы, выигранные в постели - Коллектив авторов

В действительности же в декабре 1932 года Сосновский переслал в Варшаву полную копию плана оперативного сосредоточения германских войск и вообще не потребовал за него вознаграждения. Но польская разведка даже после детального изучения сочла его дезинформацией, и он просто-напросто был отправлен в архив.

В начале 1930 года Сосновский снизил жалованье Ренаты фон Натцмер с 800 до 500 марок в месяц. Но она вместе с Бенитой довольно быстро нашла способ компенсировать эту потерю. Обе дамы сообщили ротмистру, что завербовали ещё двух сотрудниц 6-й инспекции — Лотти фон Леммель и Изабеллу фон Лаумер, и за это получили прибавку 400 марок в месяц. Кроме того, чтобы не баловать Сосновского, практичная Бенита запретила своей подруге передавать ему большое количество секретных документов сразу.

Однажды Рената выкрала особо секретные документы, носившие кодовое название «Кама». Они однозначно свидетельствовали о наличии между Германией и Советским Союзом секретного договора о сотрудничестве в военной области. В соответствии с этим соглашением германское военное министерство открыло в 1926 году в Липецке секретные курсы по подготовке лётчиков и танкистов. На них вплоть до конца 1933 года проходили обучение многие будущие асы люфтваффе и офицеры танковых войск, в том числе и сам Гейнц Гудериан. Советская Россия предоставила полигон и макеты танков. В Липецке немцы получили возможность провести испытания разработанных на германских заводах новых образцов боевых самолётов и танков. Это позволило рейхсверу относительно спокойно, вдали от глаз и ушей западных разведок, готовиться к открытому нарушению условий Версальского договора. В свою очередь, многие советские военачальники, в том числе и будущий маршал Жуков, прошли специальную подготовку в военных учебных заведениях Германии.

Сначала Сосновский отнёсся к этим данным с большим подозрением, но подробный рассказ Ренаты изменил его точку зрения. Вскоре данные польской разведки, полученные путём тайного прослушивания разговоров советских военачальников, подтвердили наличие такого рода соглашений между СССР и Германией.

В середине 1930 года в руки Ренаты попадают некоторые важные документы из IV отдела, они должны были быть уничтожены. Ей удалось тайно «спасти» полсотни из них, но, наученная Бенитой, она не спешила передать их Сосновскому. Рената и Бенита договорились, что эти документы будут передаваться ему частями от якобы новых агентов — Лотти фон Леммель и Изабеллы фон Лаумер.

А пока эти материалы были спрятаны в чемоданчик, и дамы поочерёдно сдавали его в камеру хранения на станциях берлинского метро. Рената всегда сама забирала его из камеры хранения и, взяв для Сосновского несколько документов, оставляла чемоданчик на следующей станции.

Следующая партия секретных документов касалась моторизованных и бронетанковых частей рейхсвера. Эти документы позволяли составить едва ли не исчерпывающее представление о развитии германских танковых войск, их структуре, уровне подготовки экипажей и технической оснащённости. Они также однозначно свидетельствовали о нарушении условий Версальского договора. Кроме того, в них содержалась ценная информация о постепенном превращении кавалерийских частей в моторизованные, о войсковых испытаниях автомобилей различных типов, об организации танкового училища, о новой системе организации вооружённых сил, их численности и боеготовности.

Ренате фон Натцмер удалось также раздобыть материалы о секретных разработках новых лёгких и средних танков, которые проводились в 1925 году. Эти машины должны были составить костяк будущих танковых войск Германии, которые в те времена назывались автомобильными войсками. Танки носили кодовые названия «лёгкий трактор» и «трактор повышенной мощности 1 и 2».

В сентябре 1933 года Рената сказала своей подруге, что отказывается от продолжения сотрудничества, так как в министерстве ужесточается режим секретности. В общей сложности с октября 1928 года по октябрь 1933 года вознаграждение Ренаты за шпионскую деятельность составило 50000 рейхсмарок. Она привыкла тратить деньги без счёта, поэтому у неё накопилась масса долгов.

В мае 1932 года над шпионской деятельностью Сосновского нависла угроза, и только небрежность абвера спасла его от провала. Газета «Берлинер трибюне» 10 мая 1932 года опубликовала материал под заголовком «Кто такой ротмистр Сосновский? Прибыл ли он с секретной миссией? Его отношения с Бенитой фон Ф.». Эту статью написала знакомая ротмистра графиня фон Бохольц, которая познакомилась в Берлине с родителями Сосновского и была удивлена их скромным буржуазным образом жизни. Сосновский всегда утверждал, что он происходит из очень богатой аристократической семьи, владевшей замком и огромными земельными угодьями, и это позволяет ему роскошно жить в немецкой столице.

В своей статье графиня указывает на весьма скромный образ жизни родителей Сосновского, упоминая в то же время о дорогих подарках, преподнесённых им своей возлюбленной Бените фон Фалькенхайн, которая происходила из весьма почтенной офицерской семьи. Графиня хотела, чтобы о её разоблачениях узнали компетентные лица, поэтому она лично направила два экземпляра газеты в военное министерство. Однако там к статье отнеслись как к обычной сплетне, которыми переполнены бульварные газеты, и отправили её в архив. Тогда графиня обратилась в полицию, но это также не дало никаких результатов.

Знакомые Сосновского, узнавшие о расследовании, обратили всю историю в шутку и стали приветствовать ротмистра словами: «Добрый день, герр шпион!» В ответ он сдержанно улыбался и говорил: «Вот так и приходит слава». Рассказам о богатстве и аристократическом происхождении его родителей уже мало кто верил, тем не менее ещё два года после публикации статьи германские спецслужбы не проявляли к Сосновскому никакого интереса.

7 сентября 1933 года швейцар польского посольства в Берлине Леопольд Лангер был задержан в помещении почтового отделения в Шарлоттенбурге — он переводил 100 марок польскому агенту Вальтеру Кудзиерскому. В дальнейшем оказалось, что некто Зелинский, сменщик Лангера, переводил деньги агентам на адреса подставных лиц. На следующий день после ареста Лангера, его сменщика, который в тот момент находился в больнице святой Елизаветы, навестил человек, представившийся тестем. После посещения состояние больного резко ухудшилось, а на следующий день он умер.

Берлинские газеты выходят под аршинными заголовками типа «Разоблачение польской шпионской сети». Узнав об этом, Бенита немедленно позвонила Ренате и попросила её прийти. Они обе (и не без основания) боялись, что Зелинский перед смертью выдал агентурную сеть Сосновского.

В тот день Рената вернулась домой поздним вечером, там её ждал приятель доктор Грузе. Она была настолько взволнованна, что Грузе стал настойчиво выяснять, в чём причина такого состояния. У Ренаты началась истерика, и она бессвязно объяснила приятелю, что никогда не сможет загладить свою вину, и обещала ему немедленно порвать все связи с Сосновским и Бенитой, после чего попросила Грузе уйти. Через пять месяцев Рената фон Натцмер уволилась из военного министерства.

Осенью 1933 года Сосновскому позвонили из госпиталя святого Франциска. Там лежала одна из его бывших любовниц, Мари де Камп, состояние которой было крайне тяжёлым. Мари хотела срочно поговорить с ротмистром. Он немедленно отправился к смертельно больной даме, которая сообщила, что абвер недавно поручил ей собрать доказательства его разведывательной деятельности. Она посоветовала ему держаться подальше от Ксении Хойер и обер-лейтенанта фон Флотова. Над Сосновским явно сгущались тучи, но он не прекратил своей деятельности.

В начале октября 1933 года он сопровождает в Будапешт известную актрису Тину Эйлерс. Истинной целью его поездки была встреча с находившейся в то время в Польше сотрудницей берлинской резидентуры Марией Рунге. Условной телеграммой он назначил ей встречу в Будапеште, так как ситуация была опасной.

В будапештском отеле «Ройял» Сосновский познакомился с танцовщицей Леа Ньяко. В действительности её звали Леа Роза Крузе, она была внебрачной дочерью актёра. Леа родилась в 1908 году в Гамбурге и с раннего детства занималась танцами, её эстрадная карьера началась в одиннадцать лет. У неё была эффектная внешность, а чёрные волосы и смуглая кожа придавали танцовщице восточный колорит, что нравилось мужчинам. Со временем к ней пришла громкая и несколько скандальная слава, одно время она танцевала при дворе императора Эфиопии.

Сосновский сказал, что у него обширные связи в кинематографическом мире и предложил Леа устроить ей роль в каком-нибудь фильме. Разумеется, он начал ухаживать за ней, и через некоторое время Леа была покорена. Возвратившись в Берлин, Сосновский отправил ей чек на солидную сумму и пригласил приехать к нему. Оказавшись в Берлине, Леа узнала, что никаких съёмок в ближайшее время не предвидится, таким образом она попадает в полную зависимость от ротмистра. Чтобы сгладить разочарование танцовщицы, он устроил светский раут, на котором присутствовали многие дипломаты и деятели искусств. Леа продемонстрировала им свои таланты, но и после этого никто не спешил предложить ей роль.