Читать интересную книгу Губин ON AIR: Внутренняя кухня радио и телевидения - Дмитрий Губин

Ну и еще не поленитесь описать в ваших инструкциях парочку вещей.

Первое – отношения информационщиков с рекламой, с рекламодателями. Вот пример цинично прописанного варианта в редакционном стайлбуке журнала FHM:

«Поскольку наша реклама – наш хлеб, мы в хлеб не плюем, особенно когда пишем promotion. Поэтому вместо суровой правды (“последний плеер от Philips был полным булшитом”) мы пишем прекрасную правду (“в истории Philips бывало всякое, однако никто не может упрекнуть компанию в том, что…”). Но сухарь за свежую французскую булку тоже не выдаем».

Второе – я бы непременно оговорил использование неоднозначно воспринимаемого контента, включая потенциально оскорбительный для определенных групп, либо же контента сексуального характера. Например, на Би-би-си существует понятие watershed’а, водораздела: до 21:00 время в эфире считается «детским», а после 21:00 – уже «взрослым». А для все того же FHM, где поневоле было много всякой жеребятины, я лично дрогнувшей рукой прописал в стайлбуке слова, табуированные к использованию в заголовках, подзаголовках, врезах, выносах и названиях главок.

Последнее было очень важно, потому что рекламодатель, уверяю вас, в глянцевом журнале практически никогда не читает тексты, а только просматривает заголовки, подзаголовки, врезы, выносы – и на основании этого во многом принимает решение, давать рекламу или нет…

7. Организационная структура

А теперь я хочу разобрать с вами один производственный кейс.

Представьте, что вы – главный редактор глянцевого журнала. У вас есть заместитель, затем два редактора, ассистент редакции, фэшн-директор, арт-директор, подчиненные ему два дизайнера, потом еще есть ассистент редакции и корректор.

И вот к вам подходит дизайнер и говорит, что ему очень-очень сейчас нужно на недельку в отпуск, по семейным обстоятельствам, и чтобы вы его отпустили.

Какое бы решение вы приняли? Отпустили? Ах, вам его жалко стало, потому что у него такой главный редактор-тиран?!

Из зала. Надо действовать по КЗОТу!

Губин. А это внеурочный отпуск! Тут КЗОТ молчит: вы вольны отпустить либо нет. Заявление на отпуск подписываете вы. Итак, какое решение правильное? Голосовать будем?

И хорошо, что не будем. Потому что оба решения неправильны. Я ведь вам не случайно сказал про арт-директора и подчиненных дизайнеров. Следовательно, если вы лично примете решение об отпуске, то, во-первых, перепрыгнете через голову арт-директора, чем продемонстрируете, что он в вашей редакции никто. А во-вторых, это будет решение на основании недостаточных данных. А если сейчас у дизайнеров завал работы, оставшемуся в одиночестве дизайнеру, что, до полуночи теперь сидеть из-за вашей доброты?! Правильное решение состоит в том, что решение об отпуске дизайнера должен принимать арт-директор. А вы – только его утвердить.

Но дизайнер обратился ко мне, потому что видел во мне главного начальника! И тогда я написал в инструкции, что я, как главред, очень ленивый человек. И поэтому у меня три заместителя: по редакторам, по дизайнерам и по моде. И все прочие сотрудники решают все свои вопросы с ними! А ко мне обращаются, только если уперлись в тупик.

Вот такие вопросы – служебной иерархии и объяснений, кто какими вопросами ведает, – вам нужно раз и навсегда прописать и сделать понятными, чтобы не утонуть в потоке ежедневных мелочей. Как и определиться с временем прихода на работу, работой в выходные и по праздникам – в общем, отдать должное рабочим радостям в вашем пионерском концлагере.

8. Возвращаемся к началу: и все-таки для чего это все нужно?

Кажется, я рассказал вам если не все, то многое.

А помните, с чего начинался наш разговор?

С того, что любые должностные инструкции, гайдбуки и стайлбуки, все наши правила являются средствами спасения нас самих: от непониманий, от конфликтов, от придирок начальства, от увольнения.

Нет правил – и любое резонное замечание может восприниматься как придирка.

Но, допустим, вы напишете замечательные инструкции по пользованию вашими радиостанциями; ваши учредители придут в восторг и тоже подпишутся под ними. А потом они же позвонят вам и скажут: «Знаешь, давай-ка выкидывай из эфира любые упоминания про любые политические партии, кроме одной». И вы ему скажете: «Старик, но мы же сами честно друг другу сказали, что объективность – наша базовая ценность, у нас написано: недопустимо искажение баланса мнений, от политических до потребительских».

А он вам скажет: «Да засунь ты эти правила себе знаешь куда?..»

И вот в таких случаях, полагаю, вы должны отказываться выполнять приказ ваших учредителей. Это моя частная точка зрения, но я за нее отвечаю своей журналистской биографией. В таких случаях вы должны признать, что вся ваша работа ни к чему не привела и вы жестко или мягко, но увольняетесь.

Потому что бывают ситуации, когда нельзя выполнять приказы.

Ну а потом уже надлежит биться за справедливость и давать интервью «Эху Москвы» или вести в ЖЖ дневник под ником mediapartizan, благодаря которому все узнают, что в Русской медиагруппе происходит после ухода из нее Сергея Архипова, или не делать этого, а менять радиостанцию, или профессию, или страну.

Времена, слава богу, не сталинские. И занавес, который сегодня опускается над страной, – а он, с моей точки зрения, несомненно опускается – все же пластмассовый, блестящий, со стразиками от Сваровски, а не железный.

Бывают некие моменты истины, когда человек, как ни пытался отдалить от себя этот момент, вынужден выбирать между говном и справедливостью.

Потому что потом, когда все кончится, ваши дети могут спросить вас: родители, это вы занимались враньем? Это вы жили кривя душой? Это благодаря вам я живу в стране, в которой нет ничего, кроме дешевых понтов и дорогой нефти?

А боевой устав, написанный для битвы, которую проиграли… Ну что ж. Мой гайдбук для утреннего шоу «Взлетная полоса» на «Радио России» начинался со следующего абзаца:

НЕ УДИВЛЯЙТЕСЬ, ЕСЛИ НАЙДЕТЕ БОЛЬШИНСТВО СОБРАННЫХ ЗДЕСЬ ПРАВИЛ БАНАЛЬНЫМИ И САМО СОБОЙ РАЗУМЕЮЩИМИСЯ. ОНИ НАПИСАНЫ НЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ КАРДИНАЛЬНО ИЗМЕНИТЬ НАШУ РАБОТУ, НО ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ КРИТЕРИИ ЕЕ ОЦЕНКИ ПРОЗРАЧНЫМИ И ПОНЯТНЫМИ. ЭТИ ПРАВИЛА ДОЛЖНЫ УПРОСТИТЬ РАБОТУ НОВЫМ ЧЛЕНАМ КОМАНДЫ, А ПО БОЛЬШОМУ СЧЕТУ ГАРАНТИРОВАТЬ, ЧТО, ЕСЛИ МЫ РАЗОМ СЛЯЖЕМ ОТ ДИАРЕИ, СОВЕРШЕННО ДРУГАЯ КОМАНДА СДЕЛАЕТ УТРЕННИЙ ЭФИР ТАК, ЧТО СЛУШАТЕЛЬ РАЗНИЦЫ НЕ ЗАМЕТИТ.

А ведь диарея однажды со всеми случится…

Лекция 8

Работа под давлением

Как делать радио, когда выть хочется?[48]

1. Синдром полнолуния в российской журналистике

Вначале тему этой лекции я формулировал иначе: «Как соблюдать объективность, когда выть хочется?» Но потом подумал, что наша работа не обязательно состоит в том, чтобы блюсти объективность. Например, колумнист может высказывать точку зрения, для редакции никак не выглядящую взвешенной и сбалансированной. Обратите внимание, в газетах полосы с колонками обозревателей часто снабжают примечанием типа «точка зрения автора не обязательно совпадает с редакционной». Одна из задач редакции – заставлять свою аудиторию думать, а сбалансированным материалом думать людей не всегда заставишь. Тогда мы их провоцируем, то есть сознательно нарушаем баланс. И порой даже сами поддаемся на собственные провокации. Допустимо это или нет? Надо ли отдельному журналистскому голосу звучать, игнорируя партитуру, колоколом вечевым, если нам кажется, что идет беда народная, священная беда? И как не перепутать народную беду с личной? По этой причине я изменил название своего выступления на другое – «Как делать радио, когда хочется выть?».

Здесь важно упомянуть те исторические условия, тот процесс, который происходит сегодня в нашей стране. А с моей точки зрения, сейчас у нас власть в стране снова берет класс, который в свое время был блестяще описан югославским диссидентом и философом Милованом Джиласом в книге «Новый класс». Джилас блистательно доказал, что советского толка социализм – это строй, при котором производственные силы и производственные отношения тотально контролируются новым классом, классом бюрократии. Восстановление бюрократического строя, как мне кажется, и происходит сейчас в России[49]. И поскольку эти люди обрезали почти все обратные связи, они плохо представляют, что происходит в стране и как именно происходит. А с моей личной точки зрения, в стране творятся вещи просто непристойные. И я даже не про пресловутые мигалки и про зачистку дорог для проезда бюрократов, которым прочие автомобилисты не ровня. Я про общую практику выборочного законоприменения. Взять, например, налоговые претензии к ЮКОСу. Те же самые схемы налоговой оптимизации использовали и другие нефтяные компании, например «Сибнефть». Но вы слышали про уголовные дела против «Сибнефти»? Буду вам очень признателен, если вы меня поставите в известность. Но этого не происходит. А когда видишь, что на твоих глазах творится очевидная несправедливость, то хочется выть. Во всяком случае, лично я совершенно спокойно реагирую на ругань в свой адрес, но очень болезненно – на несправедливость в отношении даже совершенно незнакомых людей.