Читать интересную книгу Кто написал «Тихий Дон»? Хроника литературного расследования - Лев Колодный

Вставки вообще характерны для творчества Михаила Шолохова. Он сочинял отдельные куски «наперед», о чем не раз рассказывал, потом «вживлял» их в ткань романа. Что касается вставок, которые кажутся Солженицыну малохудожественными, то это как раз те сцены романа, что созданы на документальной основе. Михаил Шолохов признавался: они давались ему с большим трудом, поскольку постоянно приходилось «взнуздывать себя», сдерживать фантазию, чтобы не исказить картину исторических событий. Возможно, такой мастер как Солженицын видит в этих сценах «Тихого Дона» больше недостатков, чем я. Но это никак не может служить основанием называть эти особенности романа «странностями», свидетельствующими о плагиате.

Александр Солженицын не раз берет какой-нибудь общеизвестный драматический факт из истории романа, требующий серьезного объяснения, как, например, проблема правок романа. Но вместо этого произвольно толкует этот факт и делает поспешный вывод…

Что можно сказать о поправках? В истории советской литературы не раз бывало, что при переиздании классических книг, появившихся в двадцатые годы, позднее вносились серьезные изменения, как редакторами, так и авторами, порой переписывавшими известные произведения. Так, в частности, поступал Леонид Леонов со своими романами. Александр Фадеев после критики в печати «Молодой гвардии» создал другой вариант изданного романа.

Известны примеры, когда редакторы вносили конъюнктурную правку, не считаясь с мнением авторов, известных писателей, в том числе Михаила Шолохова.

В истории «Тихого Дона» был эпизод, когда в начале пятидесятых годов редактор К. Потапов внес несколько сотен исправлений, подгоняя стилистику и язык романа под требования, сформулированные в то время И. В. Сталиным в его публикациях по вопросам языкознания.

Касается этой стороны вопроса и Константин Прийма:

«В 1953 году творческая история «Тихого Дона» была омрачена выходом в свет романа под редакцией К. Потапова, который в шолоховском тексте произвел много сокращений и внес немало своих дополнений (?!).

Уже в 1974 году на мой вопрос об этом издании романа Михаил Александрович Шолохов ответил так: «…Я излишне доверился Кириллу Потапову, который в своей редактуре допустил много произвола. При следующем издании «Тихого Дона» я восстановил свой прежний текст, а все его приписки выбросил»».

Как видим, Прийма, подобно Юровскому, не прочь употребить в конце предложения вопросительный знак в сочетании с восклицательным знаком. Что, впрочем, никак не проясняет ситуацию.

В последние годы жизни Сталина отношения его с Шолоховым складывались напряженно. Это напряжение возникло после выхода 12-го тома собрания сочинений И. В. Сталина, где содержалось упоминавшееся письмо Феликсу Кону, где не только давалась высокая оценка автору «Тихого Дона», но и критиковалась шолоховская концепция восстания казаков. Этого оказалось достаточно для издательств, решивших «Тихий Дон» не переиздавать до исправлений автором. Но каких?

В беседе со мной бывший помощник М.А. Шолохова московский писатель Ф.Ф. Шахмагонов рассказал, что Михаил Александрович направил Сталину письмо с просьбой уточнить, в чем его ошибки, о которых речь шла в давнем письме. Ответа не последовало. Когда, наконец, за Шолоховым пришла машина, чтобы доставить его в Кремль к Сталину, писатель показал характер и поехал в ресторан, где заказал ужин. Когда сопровождавший напомнил, что его ждут, ответил:

– Я ждал дольше.

Встреча не состоялась, Шолохов уехал из Москвы, где постоянно жил тогда, в Вешенскую. И не появлялся в столице до смерти Сталина.

Когда в 1952 году решили переиздать «Тихий Дон», М. А. Шолохов пошел на уступки и доверил Кириллу Потапову, журналисту «Правды», редактуру романа, которую тот и исполнил в меру своего понимания, исходя из политической конъюнктуры. Исай Лежнев в той же «Правде» правку Кирилла Потапова одобрил в целом, увидев в ней «заявку на решительный пересмотр текста». Лингвист В. Ветвицкий приветствовал «очищение» языка «Тихого Дона», из которого ушли все диалектные служебные слова… (См.: Ф. Бирюков. Художественные открытия Михаила Шолохова, с. 277–278)

Не зная этого или не желая брать в расчет подобные обстоятельства, Александр Солженицын пишет:

– Особенно поражает его попущение произведенной нивелировке лексики «Тихого Дона» в издании 1953 г., возмущает и то, что Шолохов в течение ряда лет давал согласие на многочисленные беспринципные правки «Тихого Дона» – политические, фактические, сюжетные, стилистические.

И вывод, естественно, делает все тот же: так поступить подлинный автор не мог.

Кто же, по мнению Солженицына и автора «Стремени» является подлинным сочинителем романа? Они полагают, что имя его нужно искать среди живших в начале века в России «излюбленных авторов Дона», а среди них «первое место занимает Ф. Д. Крюков».

Что о нем известно?

Многие сведения о Федоре Крюкове стали в последние годы известны благодаря изысканиям московского журналиста и литературоведа Виталия Матвеевича Проскурина, уроженца Дона, станицы Глазуновской, земляка Федора Крюкова. Запомнился ему с детства маститый писатель у порога дома, где часто видел его сидящим на скамье в окружении казаков, задушевно беседующих о былом. Так вот, В.М. Проскурин – автор статьи о Ф.Д. Крюкове в «Краткой литературной энциклопедии». В 1985 году во втором номере журнала «Советская библиография» напечатан его очерк о жизни и деятельности этого писателя. Федор Крюков родился в 1870 году в станице, сын станичного атамана. После окончания института до 35 лет учительствовал в Орле, Нижнем Новгороде. Затем занялся политикой, был избран в Государственную думу от Области Войска Донского, выступал в Думе и газетах, протестуя против использования казаков для подавления народных волнений. Писал очерки, рассказы, повести из жизни донских казаков, учительства, духовенства, чиновничества. Александр Серафимович с ним переписывался.

До революции был Федор Крюков одним из редакторов и автором известного журнала «Русское богатство». Как подсчитал исследователь, писатель создал, начиная с 1892 года, 250 рассказов, художественно-публицистических очерков, путевых заметок. Романов не сочинял. Один из известных литературных критиков России А. Горнфельд считал, что Федор Крюков «принадлежит к тем второстепенным, но подлинным создателям художественного слова, которыми по праву гордится русская литература». Высокую оценку дал ему В. Короленко: «А Крюков писатель настоящий, без вывертов, без громкого поведения, но со своей собственной нотой и первый нам дал настоящий колорит Дона».

Один из очерков Крюкова использовал Ленин в статье «Что делается в народничестве и что делается в деревне». Октябрьскую революцию Федор Крюков не принял. Жил на Дону, служил секретарем Войскового Круга, законодательного органа Области, редактором газеты «Донские ведомости». Умер в пятьдесят лет от тифа в феврале 1920 года, успев пожить после революции два года с небольшим. О нем, как и о других дореволюционных литераторах, в советской России быстро забыли, один раз в 1926 году напечатали, с сокращениями, рассказ Федора Крюкова в сборнике, посвященном первой русской революции 1905 года.

Но Александр Серафимович, конечно, не забыл земляка и помнил, о чем писал Федор Крюков. Знал, как он писал, знал и то, что вышло в начале ХХ века два сборника небольшим тиражом: один – в Петербурге под названием «Казацкие мотивы», куда вошли очерки и рассказы; другой сборник – в Москве под названием «Рассказы».

Вспомнил ли Александр Серафимович об умершем земляке, его очерках и рассказах из жизни донских казаков, когда держал в руках «Донские рассказы»? Возможно, что вспомнил. Однако рассказы «второстепенного писателя» мало походили на «степной цветок» юного Шолохова. Эти авторы не похожи друг на друга, хотя оба писали о донских казаках. И тому, кто в этом сомневается, могу посоветовать одно – взять в библиотеке и почитать рассказы Крюкова.

Выписываю в каталоге Библиотеки имени В. И. Ленина все книги Федора Дмитриевича Крюкова, изданные в прошлом.

В родных местах. Ростов, 1905.

Казацкие мотивы. С.-Петербург, 1907.

Рассказы. Том I. Москва, 1914.

Родимый край. Усть-Медведицкая, 1918.

Первое издание оказалось брошюрой, состоящей из рассказа (давшего ей название) о горькой судьбе донского казака, ставшего профессиональным вором. Рассказ «В родных местах» вошел также в сборник под названием «Казацкие мотивы», выпущенный журналом «Русское богатство», чьим сотрудником являлся автор. У этой книги – подзаголовок «Очерки и рассказы».

Открывает сборник «Казачка» с подзаголовком: «Из станичного быта». В нем рассказывается о судьбе молодой женщины, жалмерки, жившей без мужа, призванного на военную службу. Жалмеркой, кстати, была и Аксинья, героиня «Тихого Дона», когда ее муж, Степан Астахов, находился в лагерях. Но героиня Крюкова Наталья, как и другие его персонажи-женщины, совсем не похожа на шолоховскую Аксинью…