её подругу я, кажется, видел всего один раз со спины уходящей по коридору к себе домой. Она казалась глуповатой женщиной, истеричкой, постоянно орала на детей, кричала матом, порой слышал грохот опрокинутых стульев и битой посуды. Долго не мог понять, как эти две разные женщины уживаются друг с другом в этой каморке. Очень жалел Диану. Но тут обстоятельства преподнесли мне шокирующий сюрприз.
Примерно полгода мне понадобилось, чтобы понять, что никакой второй женщины там нет. И эта «уходящая спина» тоже не была другой женщиной. В моей голове засели два образа: один, который я создал себе визуально по тому, что слышу за стеной. Второй — милое приветливое лицо с влажными зелёными глазами, которое видел на веранде, на улице, во дворе. Диана оказалась безупречной актрисой. После того как мне сказали, что там живёт только одна женщина и никакой второй нет, меня это известие повергло в шок.
Осенью я съехал с квартиры, был дождливый октябрьский день, за стеной у соседей было невероятно тихо. Я загрузил свои книги и пару сумок в машину. Вернулся и стоял в коридоре, не выйдет ли Диана хоть случайно на улицу. Я не верил уверениям соседки, что за той дверью лишь разведённая женщина с детьми. Не вышла, я уехал…
Два сына
У женщины было два сына. Старший родился маленьким и больным. Он с раннего детства обучался Корану, обрабатывал землю и ухаживал за садом. У него были самые хорошие абрикосы во всём ауле. И весь урожай он раздавал людям.
Второй сын был красавцем: высокий привлекательный и успешный молодой человек. У него сразу сложилась карьера: открыл в 90‑е годы коммерческий банк, были и развлекательные заведения: казино, рестораны, сауны и много недвижимости. Он брал её в качестве залога у должников и в последующем выкупал по остаточной стоимости. Карьера шла в гору, он ел икру и запивал дорогим коньяком. Красивые женщины, несметное количество денег, зарубежные поездки, яхты и горнолыжные курорты, признание, почёт и слава окружали нашего героя.
Когда он прижимал к своей груди очередную красавицу и пропускал очередную рюмку шотландского виски, его брат выгружал арбу навоза возле персикового дерева в ауле. Когда он принимал очередную порцию кокаина и плавал в небесах, брат его, больной и невезучий, закрывался в дальней комнате своего дома, думал о своей смерти, саване и могиле, Судном дне и Сирате и плакал тайно от всех, представляя картину МахIшара.
Мать периодически навещала больного сына и привозила ему разные подарки, младший брат его уговаривал поехать в санаторий, он хотел помочь ему, брат непростого человека не должен так прозябать. В последний раз они его навестили вместе, мать привезла из Турции дорогую куртку и туфли, брат положил на стол деньги. Уговаривали оставить сад, аул и переехать в город. Они его жалели…
Пушкин и бандиты
— Огь Бандитги бандит я… гьалеха бихьинчи!!! — крикнул гость вошедшему мальчику и подозвал к себе.
— В какой класс пошёл?
— Во второй…
— Спортом занимаешься?..
Мальчик промолчал, посмотрел на отца, который сидел в роскошном кожаном кресле напротив гостя.
— На панкратион записал я его… — сказал отец, но ответ был неубедительный.
Гость, чтобы избавиться от неловкой паузы, разговор перевёл на другую тему. Но отцу приятно было услышать от гостя слово «бандит» в адрес своего сына. Звучало оно для него как комплимент. «Может, есть в нём какие-то бандитские задатки и выйдет нормальный человек», — думал он про себя.
Когда гость ушёл, Гусейн вспомнил своё прошлое. Начинал он с воровства и грабежа поездов, которые шли из Кизляра в Астрахань. Через несколько лет один из его «коллег по поездам» стал депутатом парламента и важным человеком. Он дал бывшему подельнику заправку, чтоб зарабатывать, и частное охранное предприятие, чтобы обеспечить безопасность ему.
Наладилась жизнь, построил большой дом, имел авторитет, был даже депутатом парламента в одном созыве. Рос у него сын Салам, отцу в нём не нравилось одно его увлечение — сын всё время был занят раскраской разных картинок, читал сказки и смотрел мультфильмы, когда его сверстники играли во дворе в бандитов. Из того, что говорил отец, одно делал сын беспрекословно — это намаз. Делал вовремя, иногда на утренний намаз отца тоже будил.
Гусейн понимал, что если сын не будет молиться, то общество его не примет. И намаз, и разные дуа, которые делают на таъзиятах, больше нужны для этого мира, чем для загробного. Он видел, как близкие к духовенству люди неплохо кушают. Но только намаза недостаточно, надо ещё что-то делать, чтобы пробиться наверх. Например, ранить или грохнуть кого-нибудь ближе к двадцати годам. Там дальше можно было подключить духовенство, авторитетных людей и маслиат сделать. По крайней мере было бы с чем идти в Белый дом, когда будешь просить мандаты для своих детей. Не скажешь же ты там, что он хорошо учится и математику знает. Или у него необычного цвета, красный диплом. За чмошника примет избирком и секретариат партии.
«И это будет правильно. Если бы я послушался своего отца в своё время и поступил в финансовый техникум, что было бы со мной?» — грустные размышления охватили Гусейна. Он, заложив руки за спину, шагал по персидскому ковру, наискосок пересекая просторный зал. Вдруг остановился и посмотрел на столик в углу, где лежали наполовину раскрашенные рисунки из журнала «Почемучка» и потрёпанная книга сказок. Его лицо изменилось, глаза заблестели в ярости:
— Вот эта обезьяна украла у меня сына!!! — крикнул Гусейн и швырнул в дальний угол «Сказку о золотом петушке». Со старой книги сорвались и, словно листья в осеннем саду, в разные углы полетели страницы сказки.
— Сам он петушок, этот Пушкин, — добавил Гусейн и пошёл сына искать.
История на мельнице
В горах, после того как выпадал снег, мы оказывались полностью отрезанными от внешнего мира. Автомобильной дороги ещё не было, свет очень часто отключался из-за снегопадов, в маленьких аулах на 20–30 дворов не знали, как скоротать время. Собирались перед печкой, пекли в ней картошку и рассказывали истории, кому что интересно. Истории были самые разные. Тема рассказов зависела от возраста, пола и интересов самого рассказчика. Женщины чаще всего рассказывали о сновидениях, привидениях, о шайтанах и джиннах, будалалах и кавтарах (будала — мифические невидимые существа, которые пасут диких животных в горах, кавтар — Снежный человек, из той же серии).
Мужчины рассказывали о походах в Кахетию, о войнах и предках, которые совершали подвиги, о горском быте,