– Мне очень приятно было узнать, что моей гостьей оказалась известная прорицательница и колдунья, – бархатный голос Гиршмана снова перешел во вкрадчивый шепот, похожий на шипение змеи. – Ведь ваше полное имя – Анна Владимировна Сомова, не так ли?
Если бы ей под ноги в этот момент ударила молния, прямо посреди этой роскошной гостиной, Анна удивилась бы меньше. Не слишком отдавая себе отчет в своих действиях, она прошла прямиком к стоящему возле стола стулу с высокой спинкой, густой ковер с длинным ворсом противно скрипел у нее под ногами, выдавая свое синтетическое происхождение. Анна обратила на это внимание, и у нее тут же заломило висок – с некоторых пор при одном упоминании о коврах на нее накидывалась мигрень. Анна буквально упала на стул, не в силах поднять глаза на Гиршмана.
– Вы не ответили, но в данном случае ответа и не требуется. Я и так знаю о вас все. Наслышан, голубушка, наслышан. Вы ведь в некотором роде знаменитость.
«Если это не пустые слова, то мне – кранты», – с тоской подумала Анна, по-прежнему не произнося ни слова. Если Гиршман знает об ее эпопее с кражей, побегом и договором с Налимовым, то самое время заказывать белые тапочки.
– Единственное, что мне непонятно, – причина, по которой вы пробрались в мой дом, – продолжал Гиршман. – Кстати, ваше появление здесь принесло и некоторую пользу. Моя служба безопасности показала себя не с лучшей стороны, проворонив такую интересную гостью.
– Вы преувеличиваете, – впервые заговорила Анна. – Если помните, меня заставили остаться силой по вашему же приказу, – напомнила она.
– Это ничего не меняет. Вы пришли сюда, не зная, что возможность, предоставленная вам, окажется… как бы это сказать… неприемлемой для вашего… м-м-м… морального облика. Вы ведь не слишком раскованы в вопросах секса, не так ли? Видите, я знаю даже это!
– Возможно, вам доставляет удовольствие копаться в чужом грязном белье, – поморщилась Анна.
– Не такое уж оно у вас и грязное. Напротив… Но не будем останавливаться на данной теме, она вас смущает. Зачем вы пришли?
Аня молчала.
– Ответьте, и я оставлю вас в покое.
– У меня не было конкретной причины, – промолвила скрепя сердце Анна. – Ваш дом представлял для меня интерес только в общем смысле. Вы наверняка слышали о связанных с ним легендах. О Маленькой прачке, например…
Заговорив о привидении, она пристально посмотрела в глаза Гиршмана. Что-то промелькнуло в них, но Анна не успела разобрать, что это было за чувство: то ли страх, то ли облегчение.
– Маленькая прачка? Вы серьезно, Анечка? Вы верите в существование призрака?
– А вы – нет?
– Конечно, я слышал эту историю, когда собирался приобрести дом, – весьма уклончиво ответил Гиршман. – Мне она показалась ненужной подробностью, но я отнес упоминание о странных явлениях на берегу пруда за счет желания продавца повысить цену дома в моих глазах. Некоторые, знаете ли, любят, чтобы их дома отличались особой таинственностью. Я не из их числа. Мне казалось, что и вы тоже, несмотря на ваши способности.
Он говорил быстро и уверенно, но все же несколько быстрее, чем нужно. Ане показалось, что Гиршман пытается не столько ответить на ее вопрос, сколько убедить себя в том, что именно так оно все и есть на самом деле.
– Разве в последнее время вы не слышали странные звуки, напоминающие плач? – спросила Анна. – Их можно было слышать по меньшей мере дважды: накануне гибели Сашеньки и второй раз – перед смертью Лены.
– Я ничего не слышал. Окна моей спальни выходят на другую сторону, – быстро ответил Гиршман.
– А откуда вы знаете, с какой стороны раздавался плач, если вы его не слышали? – с милой улыбкой спросила Анна.
– Мне кажется, вы чересчур искушаете судьбу, Анечка.
Он произнес эту фразу как бы между прочим, неторопливо и даже умиротворяюще. Анна не умиротворилась, но сочла за лучшее промолчать. Не дождавшись ответа, Гиршман подвел итог:
– Значит, вас интересует Маленькая прачка, – задумчиво проговорил он. – И вы верите, что она может предсказать чью-то смерть. Интересно…
– Не сказала бы, что дело только в моей доверчивости. В ваших владениях что-то происходит. Неужели вы не видите?! – воскликнула Анна, не сдержавшись.
– Да, в последнее время здесь не слишком весело. Но вы все же слишком преувеличиваете. Впечатлительность – ваше слабое место. Все, что произошло, – всего лишь несчастные случаи. Совпадения.
– Ой ли? Вы считаете смерть Лены случайной?
– А есть доказательство обратного?
– У меня – нет. А у вас?
Гиршман сразу понял, что Анна не просто упрямится. За ее словами стояла уверенность, но он не был готов поддержать эту тему, поэтому бросил:
– Вы можете идти.
– В смысле с вещами и на выход? – уточнила Аня.
– В смысле в вашу комнату. Завтра тренировки возобновятся. Послезавтра – ваш первый забег.
Анна вытаращила глаза, не в силах скрыть изумления.
– Не нравится? Это будет вам хорошим уроком на будущее, – усмехнулся Гиршман. – Назвался груздем – полезай в кузов. Так, кажется, гласит народная мудрость? Вы находитесь здесь, чтобы участвовать в забеге. Вот и занимайтесь своим делом. А теперь идите, пока я не передумал.
Что он имел в виду под своим «не передумал», Анна уточнять не стала. Скрытая угроза, прозвучавшая в последних словах, вряд ли могла ее обрадовать, поэтому она поспешно ретировалась.
Разговор оставил неприятный осадок. Но все же Анна ожидала худшего. Она слышала, что друзей у Пивной бочки больше, чем у Дейла Карнеги. Хотя эти дружки не так милы и обаятельны, как последователи знаменитого психолога, но все – большие шишки. И тем не менее Гиршман не упомянул о том, что Анну обвиняют в краже. Знай он об этом, разговор мог получиться куда более эмоциональным. Видимо, Налимов умеет хранить секреты, которые ему выгодно хранить: ни кража, ни заключение Анны под стражу, ни ее побег из поезда – ничего из того, что послужило истинной причиной появления Анны в этом доме, не достигло ушей любознательного Пивного короля. Что ж, у нее в запасе остался хотя бы один козырь. При определенной ловкости она сумеет его разыграть так, что может появиться возможность выиграть всю партию.
* * *
Анна прошла в свою комнату, не зажигая света. И что теперь? Недавнее видение многое для нее прояснило. Несколько кусочков мозаики уже сложились так, что стала видна часть картинки. Но Аня еще не могла разглядеть ее целиком, не видела самого главного. Но уже твердо знала, что означает убийство черного кота и испачканный в земле нож. Ей нужно было выяснить еще очень много, прежде чем дело будет считаться законченным. Главное для нее – успеть до кровавой развязки. А в том, что она приближается, Анна не сомневалась. Скоро луна пойдет на убыль…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});