– У вас получилось? – спросил Олег.
– Не уверен, – ответил маг второго ряда и продемонстрировал тот же кусок пластилина.
На поверхности бесформенного комка виднелся рельефный круг, с правой стороны которого был отсечен полумесяц. Поверхность его покрывала косая штриховка, нанесенная, судя по всему, ногтем.
Аристарх Сергеевич заметил удивление на лице Олега и пояснил:
– Результат при данном методе погружения отображается в пластической форме. Руки мага, заглядывающего в чужую память, действуют сами, воплощая те образы, которые удается из нее извлечь. Они мнут пластилин, лепят из него, и иногда в результате получается чье-то лицо, иногда – надпись, а иногда – вот такое… Это, насколько я понимаю, символ, но вот чего?
– Солнца, – сказал Антон Григорьевич.
– Точно! Авестийский символ солнца… Но почему совмещено с полумесяцем? И что означает штриховка? Что, оно ночное, черное солнце? Или это луна? Или… – Аристарх Сергеевич замолчал, точно вспомнил что-то. – Интересненько. Я ведь где-то читал… Черное солнце… Что это значит?
– Эй, хватит вам! – воскликнул Андрей. – Мудрствовать потом будете. Сейчас надо парня в себя приводить.
– Я в порядке. – Олег сделал шаг и упал вперед.
Точнее, попытался упасть. Его подхватили, поспешно усадили на диван, и Олег на какое-то время поплыл, выключился. Резкий запах нашатыря ударил в ноздри, заставил встрепенуться и выбил из головы туман.
Андрей приволок с кухни чашку с крепким чаем и развернутую шоколадку, вручил то и другое Олегу.
– Держи, лопай, – сказал он. – Кофеин и глюкоза – самое верное средство, чтобы быстро прийти в себя.
– В общем, честно говоря, мы не очень многого достигли. – Улыбка на лице Аристарха Сергеевича была извиняющейся. – Но процедуру можно будет повторить через сутки, если ты согласен.
– Я согласен.
– Тогда надо привести тебя в норму, а для этого нет ничего лучше «заземления». – Отставной капитан глянул на Антона Григорьевича. – Что скажешь? Восстановим добра молодца как надо и попробуем еще?
– Опасно. – Маг второго ряда завернул пластилин обратно в бумагу. Черная жидкость с его рук исчезла.
– Я знаю место, где мы точно не наткнемся на дейвона, – вступил в разговор Андрей. – Большая Толкучка. «Серые» туда не суются, а на нас никто не обратит внимания. Меня там знают, и все будет чики-пуки. Заодно и талисман какой защитный присмотрим у Часовщиков.
Антон Григорьевич смерил его долгим взглядом, затем кивнул и принялся складывать в сумку магические причиндалы.
– И это значит – под нашу ответственность, – со вздохом сказал Аристарх Сергеевич. – Ну что, будем собираться?
Глава 8
Быть осторожным Ярослав Шишкин научился с молодых лет, когда он еще не знал о том, что существует Пелена и мир за ней. Тогда он жил в Кстово, городе-спутнике Горького, учился в школе и ежедневно ходил на тренировки в академию самбо.
Нравы в Кстово были простые, и драться приходилось нередко, а порой и удирать от малолетних любителей гоп-стопа, что наваливались всегда толпой, размахивая ножами и велосипедными цепями.
Уже в те годы Ярослав научился внимательно смотреть по сторонам и слушать, что происходит вокруг, – чтобы уловить шаги, разглядеть притаившихся во тьме недругов и вовремя свернуть в сторону. И это умение пригодилось ему позже – в армии, в институтские годы и особенно после того, как он переболел менингитом и обнаружил, что мир населяют не только люди.
Он сумел тогда не сойти с ума, не показать окружающим того, что изменился. А затем сам смог найти такого же, как он, человека и сделался учеником мага-арендатора. После смерти наставника перебрался в Горький и присоединился к «Золотой розе», а немногим позже, когда стало можно, открыл кооператив. И вот тут выяснилось, что осторожность и внимательность порой стоят не меньше, чем нужные знакомства и умение свернуть человеку шею.
Ярослав смотрел по сторонам и видел, как его более лихие конкуренты, возомнившие себя богами, теряют все, включая жизнь. Он просчитывал каждый свой шаг, всегда страховался от любого риска и поэтому сравнительно спокойно прошел через лихие времена русского бизнеса, когда «деловые партнеры» убивали с такой же легкостью, как и обманывали.
Он работал как проклятый и поэтому выжил и разбогател.
А еще он был талантлив и силен как маг и четыре года назад возглавил нижегородское отделение «Золотой розы».
И после этого удвоил осторожность. Ярослав стал первой мишенью для всех, кому мешал их орден, а таких в Нижнем без особенного труда можно было насчитать не один десяток. Он переехал в охраняемый дом, завел машину с пуленепробиваемыми стеклами, а вдобавок нанял двоих телохранителей, отличных профессионалов, умеющих не только стрелять и пользоваться боевыми заклинаниями, но и предугадывать, где шефа ждет опасность.
Но чем дальше, тем спокойнее шли дела…
Случались конфликты и раздоры, но все какие-то незначительные, и всегда удавалось обойтись переговорами. Главы кланов, орденов и общин предпочитали творить друг другу мелкие пакости, а не подсылать убийц.
Ну а в девяносто восьмом грянул кризис, заставивший считать каждую копейку. Ярослав вынужден был сменить машину, из телохранителей остался только пересевший за баранку джипа Василий. А меры предосторожности, когда они каждый день ездили по городу разными маршрутами и редко возвращались той же дорогой, стали казаться чем-то излишним и канули в Лету.
Двадцать третьего июня Ярослав вышел из подъезда элитного дома на улице Ульянова в восемь часов утра.
– Привет, – сказал ожидавшему около «Чероки» Василию. – Осмотр прошел?
– Все в ажуре, как плод в кожуре, – ответил тот, принеся ударение в жертву рифме. – Машину на сервисе осмотрели, все чисто, никаких проблем. Еще пять лет будет ездить, а то и семь.
Страсть к примитивным стишкам была единственным недостатком водителя и искупалась многочисленными достоинствами: честностью, исполнительностью, преданностью, отсутствием излишней тяги к алкоголю. Ярослав терпел, зная, что другого такого точно не найдет.
– Это хорошо. Поехали, – кивнул он.
Им предстояло добраться до офиса, расположенного на улице Рождественской, – не самый длинный путь, но с учетом неизбежной пробки на площади Минина и Зеленском съезде минут пятнадцать он займет.
Садясь в машину, Ярослав поежился – показалось, что холодная рука коснулась спины. Завертел головой, зная, что подобным образом его тело Силы реагирует на чужое внимание, огляделся так, как это умеют только маги, но ничего подозрительного не обнаружил: улица пуста, лишь тащится мимо бабушка с авоськой, непонятно куда намылившаяся в такую рань.
– А сервис надежный был? – спросил Ярослав, пытаясь понять, что его беспокоит.
Последний раз подобную тревогу он испытывал семь лет назад, накануне серьезной схватки за один из источников «Золотой розы». На колодец тогда покусились Наблюдатели из ордена Изумрудных Крыльев, атака их оказалась неожиданной и стремительной, но все же была отбита.
Во многом потому, что Ярослав поверил собственным дурным предчувствиям.
– Конечно. На Родионова. Я там регулярно бываю, и с вашей машиной, и со своей спущенной шиной.
Сам Василий был счастливым обладателем «семерки», но выводил ее из гаража нечасто. Слишком много времени проводил в автомобиле шефа, на свой его почти не оставалось.
– Ну, раз проверенный, тогда заводи.
Ярослав подумал, что, учитывая вчерашние события, нужно было хотя бы взять из сейфа пистолет. Решил – сегодня же позвонит в «Аргус», принадлежащий на самом деле «Золотой розе», и оповестит о переходе на боевой режим.
До тотальной войны, судя по тому, что творилось в городе вчера, остались считаные дни.
Они проехали мимо «Нижегородского» универсама, выбрались на площадь Минина, какое-то время простояли в пробке и втиснулись в горловину Зеленского съезда. Прокопанный в те времена, когда в России царил гужевой транспорт, он был узковат в верхней части, а затем понемногу расширялся.