– Я на работе. А ты?
В моем горле образовался ком. Это была моя самая большая ложь.
– Ну ничего себе, – сказал он, отпуская меня и уходя прочь.
Томас остановился между Джимом и еще одним мужчиной. Я не могла сказать на все сто, но, наверное, это был дядя Томаса. Выглядел он почти как Джим. Очевидно, ген Мэддоксов был очень силен среди мужчин их семьи.
Вдруг музыка стихла, выключился свет. Мы погрузились в кромешную темноту, а я стояла в полном одиночестве.
Открылась дверь, и через несколько безмолвных секунд со стороны входа раздался мужской голос:
– Э…
Свет резко включился, и на пороге, щурясь, появились Трэвис и, по-видимому, Шепли. Тэйлор и его брат-близнец бросили в лицо Трэвису конфетти, все радостно закричали.
– Поздравляем, засранец!
– Подкаблучник!
– Так держать, Бешеный Пес!
Я изучающе смотрела на Трэвиса, пока он всех приветствовал. Последовали похлопывания по плечу, медвежьи объятия и грубая трепка по голове, все кругом захлопали и радостно закричали.
Почти голый Трентон, весь в блестках, дергался под музыку, танцуя хип-хоп и элементы стриптиза. Глядя на него, Томас и Джим покачали головами.
Камилла стояла перед толпой, что окружала Трентона, подбадривала его и безудержно смеялась. Меня вдруг охватил непонятный гнев. Десять минут назад она вешалась на Томаса, оплакивая их разрыв. Мне она совершенно не понравилась. Я не могла взять в толк, почему не один, а двое мужчин Мэддоксов влюбились в нее.
Когда песня закончилась, Трентон подошел к Камилле, поднял ее на руки и закружил. Затем опустил ее, она скрестила руки у него на затылке и поцеловала.
Из колонок загрохотала следующая мелодия, и остальные девушки, которых было не так уж много, потащили своих парней на скромный танцпол. К ним присоединились и другие мужчины, которые в основном просто дурачились.
Томас все так же стоял между отцом и дядей, изредка поглядывая в мою сторону. Он злился на меня и имел на то право. Я же мысленно ругала себя. Я и представить не могла, что он сейчас чувствовал.
И вот я стояла, сердито глядя на Камиллу каждый раз, когда она привлекала к себе внимание, сама же я поступила с Томасом не лучше. Он не просто играл свою роль, а выразил свой интерес ко мне до того, как мы отправились на задание. Я была даже хуже Камиллы. По крайней мере она не морочила ему голову, зная, что имеет дело с разбитым сердцем.
Разумнее всего – оставить все между нами на деловом уровне. Придет день, когда нужно будет выбирать между Томасом и Бюро, и я выберу работу. Но мои чувства – когда мы оставались наедине, когда он прикасался ко мне, даже когда я увидела его с Камиллой – говорили о том, что игнорировать их все сложнее.
Вэл советовала мне быть откровенной с Томасом, но он меня не поймет. Мои щеки вспыхнули. Я была сильной и умной женщиной. Могла проанализировать проблему, придумать выход из ситуации, принять решение и озвучить его.
Я тяжело вздохнула. И все-таки я накричала на него перед всеми друзьями и родными. Он смотрел на меня так, будто я свихнулась.
Может, так и есть?
По его словам, он избавился от фотографии, но убрать снимок со стола не значит изменить свои чувства. Джим сказал, что Томас оставил Камиллу в прошлом, и это правда. Но я не могла смириться с тем, что он тосковал по ней и все еще любил.
Мне хотелось, чтобы Томас поставил окончательную точку в их истории, и это решение лежало всецело на нем. Возможно, мое желание не было столь уж неразумным, однако могло оказаться неисполнимым. От меня ничего не зависело. Только от Томаса.
Впервые за свою взрослую жизнь я попала в ситуацию, которую не могла контролировать, и от этого внутри все сжималось.
Я посмотрела на Томаса и вновь поймала на себе его взгляд. Наконец я подошла к нему, и он слегка расслабился.
Я просунула ладони под руки Томаса, обнимая его за спину, и прижалась щекой к груди.
– Томас…
Он прикоснулся губами к моим волосам.
– Да?
Кто-то выключил музыку, и в этот момент Трентон подошел к Камилле. Взял ее за обе руки и вывел в центр зала. Потом опустился на колено и протянул ей маленькую коробочку.
Томас отстранился от меня и сунул руки в карманы, переминаясь с ноги на ногу. Потом наклонился и шепнул мне на ухо:
– Прости.
Он отступил на несколько шагов и тихо двинулся вдоль задней стены, огибая толпу и добираясь до выхода.
Бросив последний взгляд на Камиллу, которая прикрыла рот и кивнула, Томас толкнул стеклянную дверь и вышел наружу.
Джим сперва опустил взгляд, а потом посмотрел на меня:
– Любому мужчине было бы непросто.
Все выкрикивали поздравления, а Трентон поднялся и обнял свою невесту. Толпа сомкнулась вокруг них.
– И тебе тоже, думаю, непросто, – сказал Джим, легонько похлопав меня по плечу.
Я с трудом сглотнула и посмотрела на стеклянную дверь.
– Увидимся у вас дома, Джим. Была рада познакомиться.
Я обняла отца Томаса и заторопилась на стоянку.
Мой свитер совсем не спасал от прохладной ранней весны на Среднем Западе. Я сильнее закуталась в вязаную ткань и скрестила руки на груди, пока шла через стоянку.
– Томас? – позвала я.
Из-за потрепанного «Шевроле», старше меня самой, вышел пьяный мужчина. Он вытер со рта остатки рвоты и поковылял ко мне.
– Атыкто? – еле ворочая языком, проговорил он.
Я остановилась и вытянула руку:
– Я иду к своей машине. Прошу вас, отойдите.
– Ты з-здесь остановилась, милашка?
Я изогнула бровь. Пивное пузо и рубашка в пятнах не делали его привлекательным, но, видимо, ему самому так не казалось.
– Я Джо, – сказал он перед тем, как рыгнуть. Потом улыбнулся, его глаза были почти закрыты.
– Рада познакомиться, Джо. Вы, видимо, много выпили, поэтому лучше меня не трогайте. Я всего лишь хочу попасть в свою машину.
– И гдежана? – спросил он, поворачиваясь к стоянке.
– Вон там. – Я указала в неопределенном направлении, понимая, что это не имеет значения.
– Потанцуем? – спросил он, дергаясь под музыку, слышную ему одному.
– Нет, спасибо.
Я отошла в сторону, но мужчина схватился за мой свитер.
– Ты куда намылилась? – смазанно проговорил он.
Я вздохнула:
– Не хочу причинять вам вреда. Прошу, отойдите.
Он дернул меня за свитер, и я схватила его ладонь, заламывая пальцы. Мужчина вскрикнул от боли и упал на колени.
– Хорош, хорош! – завопил он.
Я выпустила его руку:
– В следующий раз, если девушка скажет ее не трогать, послушайся. Конечно, если ты что-нибудь вспомнишь из сегодняшней ночи… – Я тыкнула ему в висок, а потом оттолкнула голову. – Запомни это хорошенько.
– Да, мэм, – сказал он, пуская в воздух облачко пара. Вместо того чтобы встать, он поудобнее устроился на земле.
Я застонала:
– Джо, ты не можешь спать здесь. Тут холодно. Вставай и иди внутрь.
Он поднял голову и посмотрел на меня печальными глазами.
– Не помню, где мой номер.
– Вот черт. Джо! Ты же не пристаешь к этой милой девушке? – сказал Трентон, снимая куртку. Он накинул ее на плечи Джо, потом помог ему встать, принимая на себя его вес.
– Она, черт подери, хотела сломать мне руку! – сказал Джо.
– Возможно, ты это заслужил, пьяница, – проговорил Трентон и посмотрел на меня. – Ты в порядке?
Я кивнула.
Колени Джо подогнулись, и Трентон закряхтел, перебрасывая через плечо этого довольно крупного мужчину.
– Ты же Лииз, верно?
Я снова кивнула. Мне было ужасно неловко разговаривать с Трентоном, но я не знала почему.
– Папа сказал, что Томас вышел на улицу. Он в порядке?
– Что ты здесь делаешь? – резко проговорил Томас. Обращался он к своему брату, а не ко мне.
– Пришел проверить, как ты, – сказал Трентон, переступая с ноги на ногу.
– Какого хрена здесь творится? – проговорил Тэйлор, глядя на Джо, свисавшего с плеча Трентона. Он затянулся и выдохнул сигаретный дым, который тут же закружился в ночном воздухе.