Когда чьи-то пальцы прикоснулись к его волосам, он едва не захлебнулся, окунувшись в мыльную воду с головой.
– Тише, – раздался над ухом голос мистика. – Ты чего такой нервный?
Бесшумное появление имана, шагов которого Арлинг даже не слышал, напугало его сильнее, чем он думал, и ответ нашелся не сразу.
– Я вас не слышал, – пробурчал Регарди, недовольный, что его застали врасплох.
– Ты многое не слышал, – усмехнулся иман. – Не дергайся, я тебя побрею.
Похоже, согласие Арлинга не требовалось, потому что в следующий миг к его горлу прикоснулся холодный металл лезвия. Иман брил с мастерством заправского цирюльника, а Регарди оставалась напряженно сглатывать слюну, размышляя о том, зачем мистику понадобилось это представление – ведь достаточно было позвать слугу.
– Итак, ты гадаешь, зачем я привел тебя в свой дом, – начал иман, словно прочитав его мысли. – Будь уверен – не из жалости.
– Политика? – выдавил из себя Арлинг, но тут же замолчал, так как лезвие заскребло у самого носа.
– О, это было бы весьма любопытно. Верхушка местной власти гибнет под обломками случайно обвалившейся башни, наместником – пусть и временным, – впервые становится купец из Гильдии, а на улицах города вдруг появляется ослепший сын Канцлера, который не хочет возвращаться на родину. Боюсь, это привлекло бы слишком большое внимание Элджерона, а иметь дело с Бархатным Человеком мне совсем не хочется. Знаешь, чем занимается моя школа?
Арлинг помотал головой, готовый услышать ответ: «Продаем людей в рабство» или «Готовим уродов, отрезая им носы лезвием», но иман его удивил.
– Скажу кратко. Сохранение в тайне твоего происхождения совпадает с моими интересами. Я основал школу десять лет назад. Смешной срок для учебного заведения по сравнению с той же Самрийской Академией Торговли, которая в этом году отметит свое столетие, но мы успели завоевать репутацию в определенных кругах, и мне не хотелось бы терять клиентуру из-за вмешательства драганов.
Регарди открыл рот, чтобы попросить мистика выражаться яснее, но иман густо покрыл его лицо пеной. «Хороший способ вести разговор», – сердито подумал он, отплевываясь от горькой массы.
– Так зачем я здесь? – сумел выдавить из себя Арлинг, прежде чем на его лицо накинули мокрую тряпку, которая должна была означать конец процедуры.
– Кажется, ты хотел прозреть, – деловито произнес иман, переходя к его волосам. Ножницы защелками в опасной близости от ушей. Решив, что он уже достаточно цивилизованно выглядит, и стрижку можно оставить на потом, Регарди попытался встать, но твердая рука мистика усадила его обратно в воду.
– Начинаю понимать, что смертным это не под силу, – ответил Арлинг, которому купание вдруг перестало доставлять удовольствие.
– Возможно. Но кто тебе сказал, что я смертный?
Иман рассмеялся, и Регарди стало не по себе.
– Ты упрям, сын Канцлера, только в тебе нет честности.
– Трудно играть по-честному, когда не знаешь правил.
– По тебе не скажешь, что ты привык к правилам. И к дисциплине. Кстати, твоя одежда пришла в негодность, и нам пришлось ее выкинуть. Но я постарался подобрать кое-что по твоему размеру. Для своих лет ты слишком высок.
– Вы слишком любезны, – Регарди изо всех сил старался быть вежливым, понимая, что общество имана нравится ему все меньше. – Не стоило себя утруждать. К сожалению, у меня нет денег, чтобы отблагодарить вас.
– Зато у тебя есть гордость, верно? Ее никогда не бывает слишком много. Лев может пробежать через огромное поле за пару секунд и даже не заметить этого. Знаешь почему?
Нет, Арлинг не знал.
– Потому что он лев, – довольно произнес иман. – Если ты будешь всю жизнь ограничивать себя скромностью, то ничего не достигнешь. Человек должен иметь великое самомнение. Однажды попробовав плод под названием «гордость», назад дороги можно и не найти. Расскажи мне, как ты ослеп.
Мысли имана метались со скоростью ветра. Чересчур любопытного ветра. Арлинг почувствовал, как в нем закипает ярость, но быстро взял себя в руки.
– Вы много сделали для меня, но я не хочу больше обременять вас, добрый господин. Если вы одолжите мне немного денег и поможете найти проводника, я не останусь перед вами в долгу. Сейчас у меня нет средств, но я даю слово, что расплачусь с вами сполна.
Прозвучало слишком официально, зато понятно.
– Не можешь расстаться с мыслью, что в Самрии тебя ждет «Черная Роза»? – усмехнулся иман. – Абир не тот человек, который меняет свои решения. Он расстался с тобой здесь, в Балидете. Даже если ты отправишься в порт прямо сейчас, скажем, на крыльях пайриков, Абир все равно доберется туда раньше. Корабль отойдет сразу, даже не сомневайся. Для этого есть много причин, и главная – давний конфликт твоего дядюшки с Гебрусом Елманским, наместником Самрии. Я потратил на тебя столько воды вовсе не для того, чтобы ты вновь запаршивел на улицах. Однако в Южной Столице у тебя больше шансов попасться на глаза кому-нибудь из драганских чиновников или сыщиков, которых Элджерон разослал по всему миру.
Похоже, спорить с иманом было бессмысленно. Ножницы щелкали, словно клювы хищных птиц, и Арлинг не мог не признать, что с каждым их движением голова становилась легче. И мысли тоже.
– Я подрался, – наконец, выдавил он из себя. – Был пьян, споткнулся и ударился виском о кадку с цветами. Там росли белые лилии.
– Хм, у нас они тоже растут, – задумчиво протянул иман, словно причина слепоты Арлинга крылась в цветах. – Красивые растения, особенно если их поливать молоком.
Пальцы мистика заскользили по его голове, ощупывая череп, но Арлинг перехватил его руку:
– Помогите мне уехать отсюда. Это единственное верное решение.
– Не думал, что мне придется уговаривать тебя, – хмыкнул мистик. – Ладно, начнем сначала. Я смогу найти лекарство от слепоты. Ты останешься, или мне начинать жалеть о пяти ведрах воды?
– Почему вы хотите помочь мне?
– Если я скажу, что из любопытства и ради моей репутации, ты мне поверишь?
Конечно, нет, подумал Арлинг, но вслух сказал:
– Репутация, думаю, тут не причем. Если дело не в политике, то, наверное, здесь замешана идея.
– Быстро схватываешь. Значит, ты не против эксперимента?
Хороший у них разговор получался. Много вопросов и ни одного ответа.
– Если вы вернете мне зрение, я готов пить навоз и ходить по гвоздям. Правда, предыдущие лекари уже пробовали подобное. У навоза ужасный вкус, а от гвоздей остаются маленькие дырочки, которые чертовски плохо заживают. Поэтому предлагаю к гвоздям и навозу больше не возвращаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});