Читать интересную книгу Почетный караул - Джеймс Коззенс

— Да нет, почему же, — сказал Хикс. — Хороший рассказ. Просто сам Эдселл меня утомляет. Меня вообще писатели утомляют. Обычная болезнь всех редакторов. Впрочем, уверен, что и он меня не слишком-то жалует.

— Он говорил, что ты самая светлая личность в вашей секции. И что ты — славный парень.

— С чего бы это вдруг? — удивился Хикс, но, как ни странно, слова Эндрюса доставили ему удовольствие. — Мы же с ним все время цапаемся. Он когда-нибудь нарвется на неприятности, и это, кстати, подтвердит твою философию.

— Думаю, он уже нарвался, — понизив голос, сообщил капитан Эндрюс, шагая рядом с Хиксом к черному ходу. — Вчера с ним долго беседовал начальник военной полиции, майор Сирс. Эдселл мне ничего не рассказал, а сам я не стал спрашивать. Хотя, конечно, мне было интересно, о чем они говорили. Я уж думаю, не из-за этого ли рассказа? Ты его хорошо помнишь?

— Вполне. Вряд ли начальству понравится, что он изобразил армию в виде сборища кретинов. Впрочем, это неизбежный профессиональный риск в писательском ремесле…

— Как ты думаешь, тот капитан — ну, который выдумывает все эти бессмысленные задания для подчиненных, это Уитни?

— Разумеется, — ответил Хикс. — Всякий, кто общается с писателем, рискует стать героем повествования, которое воспримет не иначе как «злобную карикатуру».

— Я рад, что мы об этом заговорили, — сказал капитан Эндрюс. — Я, конечно, не думаю, что Билли Уитни пойдет жаловаться. Он только вчера прочел и, мне кажется, очень расстроился. Он и меня спросил, но я сказал, что не нахожу никакого сходства, хотя на самом деле это, конечно, не так. У Джима в рассказе капитан говорит точь-в-точь как Уитни. Думаю, он и тебя спросит.

— Я могу соврать не хуже тебя, — сказал Хикс. — И не переживай ты так за всех на свете, Дон. Ты же сам всегда говоришь, что чему быть, того не миновать.

* * *

— Думаю, будет лучше, если вы сделаете это лично, Нюд, — сказал полковник Росс. — Позвоните ему часиков в девять, к этому времени он уже должен быть на месте.

Генерал Бил сидел на краешке письменного стола. Рукава закатаны выше бицепсов, так, что выше некуда, мускулистые загорелые руки обнажены. Молодые летчики почему-то любят именно так закатывать рукава; может быть, тут какие-то психологические или физиологические причины, подумал полковник Росс. Во всяком случае, закатывать рукава до локтей, как все люди, им казалось недостаточным. Генерал Бил нервно покачивал ногой, так что упругие мышцы перекатывались под тонким сукном брюк, обтягивающих узкие бедра. На ногах у него были так называемые техасские сапожки, некогда элегантные, а теперь раздолбанные, с закрывающими икры узорчатыми отворотами и высокими каблуками. То ли потому, что они удобны в полете, то ли просто из юношеского тщеславия, но многие летчики, проходившие обучение в Сан-Антонио лет десять-двенадцать назад, покупали именно такие сапожки; и, покинув базу в Келли, появлялись в них в Селфридже, Лангли или Максуэлле — лихие командиры эскадрилий, которым сам черт не брат. И возможно, в эту самую минуту на взлетной полосе какой-нибудь бравый лейтенантик, только что вернувшийся с переподготовки, с веселой улыбкой, словно не чувствуя тяжелого парашюта за плечами, небрежно ступает с крыла самолета в кабину, демонстрируя наземному обслуживающему экипажу такие же — только новые — техасские сапожки.

Глядя на вальяжную позу генерала, сидящего на краешке письменного стола, на потрепанную форму, на худощавое, совсем еще гладкое лицо, на расчесанные после купания в бассейне и уже подсохшие, упрямо курчавившиеся волосы, трудно было поверить, что на вороте распахнутой рубашки у него генеральские звезды, а не лейтенантские полоски.

— Вы в этих делах смыслите больше меня, — сказал генерал Бил. — Согласен. И сделаю так, как вы считаете нужным. Но мне все же хочется знать, почему я должен это сделать. Айлин! — позвал он.

За его спиной из раскрытой двери возникла маленькая толстушка — сержант ЖВС Омара — и встала по стойке «смирно», старательно втягивая подбородок, выпятив грудь и держа пухлые ручки точно по швам юбки.

— Слушаю, сэр.

— Будьте добры, принесите мне кока-колы, — сказал генерал Бил. — Постойте. — Он выгреб из кармана горсть монет вперемешку с ключами и выбрал несколько пятицентовиков.

— Хотите кока-колы, судья? Нет? Ну, как знаете. Тогда, Айлин, принесите мне пару и себе одну.

— Слушаюсь, сэр.

— И узнайте, где полковник Моубри. Сейчас он мне не нужен, но попозже пусть позвонит.

— Слушаюсь, сэр.

— Что ж, попытаюсь объяснить свои соображения, — сказал полковник Росс. — Ведь что он хочет этим сказать, — полковник ткнул пальцем в газету. — Лишь то, что он гораздо более важная фигура, чем мы думаем. Ну и давайте это признаем. Нам это не будет стоить ни цента…

— Хорошо, но ради всего святого, что именно я должен признать? Может быть, он будет теперь вместо меня здесь командовать? А как насчет прочих его утверждений? Про офицера службы общественной информации? Что ж мне его, расстрелять? А Дед? Приказать ему, чтобы дал задний ход в этой сделке с автобусами? Я на это не пойду, судья.

Генерал Бил сунул в рот сигарету, потом вынул ее и, зажав между большим и указательным пальцами, стал слегка сжимать с двух концов, словно испытывая на прочность.

— Дед первый в армии выполнил аэрофотосъемку на самолете, на котором я не то что летать, а и по полю проехать бы побоялся. Когда я служил первым лейтенантом в Максуэлле, он был уже подполковником, ну, может, майором; он всегда чем мог помогал молодым. И всегда оставался предельно честным и отвечал за свои слова. Не могу же я отчитать его, как мальчишку! Лучше вот как договоримся: когда Дед забудет про эту историю, мы дадим поручение закончить дело с автобусами кому-нибудь другому. — Сигарета в его пальцах сгибалась все больше и больше и наконец сломалась пополам. — Черт, — выругался генерал Бил. Он бросил испорченную сигарету в корзину для бумаг и стряхнул с колен табачные крошки. — Лучше бы он, конечно, не затевал всей этой кутерьмы с завтрашним чествованием. И почему вы его сразу не остановили? Получается, я сам себе организую пышные поздравления! Меня же сюда работать прислали. Вот увидите, мне еще за это всыплют в Вашингтоне!

— Ну, я и не предлагаю отчитывать Деда, — ответил полковник Росс сухо. Во-первых, его смущало предложение генерала: как можно, не зная сути дела, предвидеть конечный результат? Во-вторых, уважительное прозвище Дед всегда выходило у него как-то фальшиво. Дед был на год его младше. — А насчет Вашингтона не волнуйтесь. Скажу по секрету… только не говорите Деду, что знаете, а то он решит, что это Ботти проболтался… Короче, Николс приезжает специально, чтобы вручить вам «За выдающиеся заслуги». Не знаю, кто это устроил. А насчет прочего, о чем пишет Буллен, советую пока не торопиться. Мне Джонни рассказывал эту историю с полицией. Ничего серьезного. При случае я просто переговорю с капитаном Коллинзом. И вообще, пусть уж Коллинз разбирается сам, а не посылает помощника. Ну а я постараюсь сегодня выяснить, откуда Буллен узнает штабные сплетни…

— Господи, — воскликнул генерал Бил. — Они послали Джо-Джо Николса за тридевять земель, чтобы вручить мне медаль? На кой черт она мне сдалась? Да надо мной же смеяться будут! В нашей армии и так столько медалей, что скоро уже вешать некуда будет…

— Согласен, — сказал полковник Росс. — Но тут ведь что важно… Они бы не стали вас награждать, если бы в Вашингтоне были какие-то серьезные претензии к АБДИПу. Значит, они вами довольны.

— Так-то оно так, — с сомнением в голосе ответил Бил, — но одному моему знакомому медаль дали, а потом вставили хороший фитиль. — Он принялся крутить пальцем пропеллер блестящей металлической модели самолета, установленной на вертикальном стержне: это был новый сверхтяжелый бомбардировщик Б-29. — Видели? — спросил он. — Дед прислал в среду. — Он задрал хвост самолета кверху, послав бомбардировщик в головокружительное пике. — Могу поспорить, что так он сразу останется без крыльев. — Он погладил вытянутый металлический нос. — Знаете, какое у него вооружение? Две пятидесятки и еще двадцатимиллиметровая пушка в хвостовой турели. Неплохо бы взглянуть. Вы ведь знаете, где они базируются? На следующей неделе можно было бы как-нибудь вечерком туда подскочить. Их пока что держат в секрете и разрешают летать только в строго ограниченных районах. Считают, что с их помощью мы сумеем задать жару японцам. Надо, чтобы АБДИП был в курсе. Пожалуй, возьму с собой полковника Хайда и кого-нибудь из отдела бомбардировочной авиации. Полетите с нами?

— Только не на следующей неделе, — сказал полковник Росс. — У меня все дни заняты.

— Ладно, может быть, я просто пошлю Хайда. Или договорюсь, чтобы они нам прислали одну машину сюда, ночью. Хотя нет, ничего не выйдет, нужно сперва закончить новую взлетную полосу, а это не раньше чем через месяц. Так, что у нас осталось?