Дэвид: Похоже, что у него есть отчетливые воспоминания о некоторых прошлых жизнях. Говорил ли он о том, что происходило с ним в той жизни, когда он жил в Ассизи?
Мира: Нет. Я несколько раз слышала, как он рассказывал о видении около его самадхи, но я никогда не слышала, чтобы он говорил о каких-либо воспоминаниях из той жизни. Один или два раза я слышала, как он сказал: «Он был настоящим святым», но я никогда не слышала, чтобы он объяснил, почему.
Пападжи и Мира жили как муж и жена с 1969 г. Мира интуитивно почувствовала, что она забеременела на следующую ночь после визита Пападжи к могиле Св. Франциска. Когда я спросил об этом Пападжи, он подтвердил, что она забеременела той ночью. Совпадение таких событий, как необычный визит Пападжи к могиле Св. Франциска, видения Миры и зачатие ребенка в тот же день навело меня на вопрос, который я дважды задавал Пападжи – была ли старая кармическая связь между ним и Мирой, которая принесла свои плоды в их союзе в Ассизи. Оба раза я так и не получил ответа.
После этих важных событий в Ассизи Пападжи и его спутники поехали на север. Их пригласили в Австрию родители девушки, которая гостила у Пападжи в Ришикеше. Они провели день в Падове, осмотрели достопримечательности, а затем поехали на север, к Альпам.
Поскольку была середина зимы, альпийские перевалы были покрыты глубоким снегом. У нас не было цепей на колесах, поэтому мы скользили на дороге. Это была поездка, полная приключений, по красивейшим местам. Я заметил, что у многих других машин были цепи на колесах, и эти машины скользили намного меньше, чем остальные. Я указал на это Йоахиму и предложил остановиться и купить цепи для нашей машины. Мы остановились у ближайшего магазина скобяных товаров, и Йоахим купил обычную цепь большой длины. Он не знал, что для автомобильных колес нужны специальные цепи, и я тоже не знал. Мы обвязали шины цепями и попытались отъехать. Конечно же, у нас ничего не вышло. Мы вообще не могли двигаться. Прохожий указал нам на нашу ошибку и мы сняли их.
Мы намеревались ехать в Зальцбург, но по пути остановились у большого, полностью замерзшего озера. Мои попутчики хотели научить меня кататься на коньках, но, когда мы подошли к краю озера, местные жители посоветовали нам не ступать на лед, так как он был еще недостаточно толстым. Они рассказали нам несколько жутких историй о том, как люди пытались кататься на коньках, проваливались сквозь лед и погибали. Нам хватило этих историй. Мы полюбовались пейзажем и продолжили путь.
У меня был адрес девушки, Беттины Баумер, которая приезжала ко мне в Индию, но, когда мы приехали в Зальцбург, мы не смогли найти ее адрес по тем координатам, которые она нам дала. После нескольких безрезультатных попыток найти ее дом я предложил водителю спросить у прохожих. Первым человеком, к которому мы подошли, была женщина, которая шла по тротуару мимо нашей машины.
Он очень вежливо обратился к ней: «Будьте добры, подскажите, где находится этот адрес? Мы не можем найти его».
Вместо ответа она начала бранить его, говоря, что он должен был купить карту города, если не знает, где находится. Эта встреча шокировала меня. Я не мог представить себе, чтобы в Индии могло произойти что-то подобное. Тем не менее он последовал ее совету и купил в ближайшем магазине карту города. Изучая карту на обочине дороги, мы стали свидетелями серьезного происшествия. Женщина с трехлетней девочкой шла к своей припаркованной машине. Ее ударила сзади другая машина, и она упала, раненая. Девочка, которая шла с ней, даже не поняла, что с ее матерью случилось что-то серьезное. Она просто смотрела на окровавленное тело, лежащее на дороге. В Индии, если мать собьет машина, дети немедленно начинают плакать.
Вокруг женщины собралось много людей, но никто не помогал ей. Она лежала на середине дороги, среди уличного движения. Поскольку никто явно не собирался уносить ее из опасного места, я подошел к ней и попытался поднять ее. Зеваки силой остановили меня.
Они сказали мне, что скорую уже вызвали и что нельзя трогать ее, пока не подоспеет квалифицированная помощь, так как существует опасность, что ее увечья усугубятся, если попытаться изменить ее положение. В конце концов приехала скорая и ее увезли в больницу. В Индии жертвы уличных происшествий редко бывают настолько удачливыми, чтобы получить помощь квалифицированных медиков в подобных ситуациях, поэтому мы просто убираем их с дороги и ждем прихода врача. В тот день я получил второй урок того, что обычаи и способы поведения в разных странах радикально различаются.
После кратковременного пребывания в Зальцбурге в доме родителей Беттины Баумер Пападжи, Мира и Йоахим поехали обратно в Кельн.
Долгая поездка на машине подошла к концу. Пападжи получил приглашение посетить Энрике Агиляра, одного из его учеников, жившего в Барселоне. Поскольку это было слишком далеко для того, чтобы ехать туда на машине, он полетел туда на самолете в конце декабря. Мира провела несколько дней со своей семьей в Бельгии, а затем полетела в Барселону, чтобы воссоединиться с Пападжи. Йоахим остался в Кельне. Я упомянул об Энрике Агиляре в главе «Управляющий горными работами». Он приехал в Индию монахом-бенедиктинцем, и в конце концов стал (формально) мусульманином, после кратких периодов, когда был индуистским садху и буддийским монахом.
Когда я путешествовал по Германии и Швейцарии, Энрике написал мне: «Мои родители будут очень рады, если вы приедете к нам погостить. Я много рассказывал им о вас».
Я принял приглашение и поехал туда вскоре после моего возвращения в Кельн. Энрике встретил меня в аэропорту и отвез к себе домой.
Через два или три дня его мать не вышла к завтраку. Энрике сказал мне, что она неожиданно заболела.
«Так давай пойдем и навестим ее, – предложил я. – Пойдем спросим, как она себя чувствует».
Это традиция в Индии. Если члены семьи или друзья заболевают, мы сразу же приходим их проведать.
«Нельзя, – ответил Энрике. – Мы не договаривались с ней о визите. Если мы хотим увидеть ее, мы должны пойти к ее служанке и договориться о встрече. Даже я не могу увидеться с ней, не договорившись предварительно с этой женщиной».
«Но ты же ее сын, – не веря своим ушам, сказал я. – Неужели тебе необходимо разрешение служанки, чтобы навестить больного члена своей семьи?»
«Да, – ответил он. – Здесь такая традиция. Я не могу войти к ней в комнату, даже если она здорова, не получив предварительно разрешения через ее служанку».
Эта поездка по Европе оказалась очень познавательной для меня. Живя в Индии, я даже не мог представить себе, что западные семьи так живут. В этот день мать Энрике решила побыть одна. Даже ее муж не смог попасть к ней, потому что он не получил необходимого разрешения от ее служанки. Позже мы выяснили, конечно же, через служанку, что она даже не была очень больна. Она просто потеряла голос и решила денек полежать в постели.
Я сказал Энрике, что хочу встретиться с христианскими монахами-созерцателями. Он был самым подходящим человеком, чтобы просить его об этом, так как он несколько лет прожил в христианском монастыре. Энрике провел свои монашеские годы в Монсеррате, очень известном монастыре, расположенном недалеко от Барселоны. Он знал настоятеля и сказал, что, возможно, через него сможет договориться об интервью с отшельником, который жил отдельно от основной общины.
Мы поехали туда и познакомились с отцом Базилио. Он сделал мне сюрприз, сказав, что слышал обо мне от нескольких монахов, которые встречались со мной в Индии. Он сообщил, по-моему, шутя, что я оказал подрывное влияние на некоторых из его монахов.
«Они уезжали в Индию глубоко верующими католиками, но после встреч с такими людьми, как вы, они возвращались с малами изрудракши на шее и пели „Ом“ вместо „Аве Мария“».
Я обедал с аббатом и несколькими монахами. Я помню, что к столу подавали много вина. Мне тоже предложили немного, но я отказался. Я никогда не пью алкоголь. Питье вина в больших количествах, похоже, входит в европейскую традицию монашества. Мне предлагали вино почти в каждом монастыре, в котором я был.
Я спросил нескольких знакомых: «Видели ли вы когда-нибудь Бога? Если не физическими глазами, в состоянии бодрствования, то хотя бы во сне или в видении?»
Выслушав их ответы, я понял, что никто из них, даже настоятель монастыря, не видел ни Бога, ни Иисуса, даже во сне. Они были немного удивлены моим вопросом, так как, похоже, даже не думали, что видеть Бога или Иисуса – это допустимая духовная цель.
Я спросил одного из старших монахов: «По-моему, вы не придаете большого значения видению Бога. Но если кто-нибудь из ваших монахов сообщит вам, что ему явился Иисус, как вы на это отреагируете? Что вы посоветуете?»