Таракат ехал не торопясь, изредка подгоняя лошадь. Теперь герцог Таракат мог спать спокойно. Он без труда собрал немалое войско, а маги и вовсе сделают его непобедимым. Радвир выпрямился в стременах. На лице герцога даже появилось некоторое подобие довольной ухмылки. Ветерок, все ещё ласковый и тёплый, овеял его рябое лицо.
— Надеюсь, граф Кордейн внемлет моим словам и поступит умно: то есть примет мою сторону и выступит против короля Коула. Мне приходилось участвовать с графом в военном походе на маратизов за Лазурным заливом, ещё при моем батюшке-короле. Славный воин, я вам скажу. Графство Кордейн стоит недалеко от границы наших союзников, и сторонник короля-узурпатора в этих землях совсем нам не нужен.
Фариз Корно посмотрел на Радвира Тараката своими колкими бесцветными глазами:
— Граф слишком предан королю, такие плохо заканчивают! Сдается мне, Ваша светлость, вы зря гоняете своих коней и рыцарей впридачу.
Да, Радвир помнил прекрасно о излишнем благородстве Эдварда, но всё же каждый человек, каким бы он ни был, всегда может и поступится принципами, если на то есть веский личный интерес. А устроить такой интерес для умного человека не проблема.
— Кто знает, времена и люди меняются. Кордейны никогда не отказывались от власти и ловили момент присоединить к своим владениям значительные куски земли. Кто знает… — повторил герцог.
Маг-некромант снова ядовито ухмыльнулся. При этом на сухом лице некроманта эмоции почти не читались.
— У графа подрастает пара славных дочек. Одна из них даже очень прелестна, — копия своей матушки леди Аделины. Слышал, вы, герцог, питали слабость к жене графа?
Фариз Корно знал куда бить. Тараката передёрнуло от ухмылки мага:
— Да, это верно. Граф часто хвастался своей красавицей женой.
На герцога нахлынули воспоминания о белокурой маленькой женщине с невероятными волшебными глазами. Аделина, так звали мага, сопровождавшего их войска в битве при Лазурном заливе.
Маг вернул его с неба на землю.
— Граф любит дочерей без памяти и может ради них пойти на многое. Даже на союз с вами, Ваша светлость, — рассуждал Корно, поглаживая жиденькую бородку.
Они продолжили путь до замка Кордейн. По дороге им поподались богатые урожаем поля пшеницы, конопли, домики крестьян-землепашцев. Образ почти забытой белокурой женщины всё ещё преследовал Радвира Тараката.
Вдалеке показались могучие башни замка Кордейн. К западу от замка виднелись вдалеке белые острые вершины Ведьминых гор и, совсем рядом с замком — стены небольшого городка Кротос.
Замок Кордейн хорошо охранялся. Стража внимательно наблюдала за окрестностями с высоких башен и стен. Рядом с замком уже возводили разноцветные походные шатры рыцарских кортежей. Герцог заметил несколько знакомых знамён. Среди них было и знамя одного из его союзников — графа Пурлена Саманджа: ворон со стрелой в клюве на синем поле. Молодой граф Саманж надеялся попытать удачу в охоте на дичь, но не на невест.
О приближении герцога к замку Кордейн возвестили с одной из башен замка. Герцог, маг и несколько телохранителей из его личного кортежа пересекли ров через перекидной мост. Таракат отметил довольно мощную решётку и металлические кованые ворота, ведущие во внешний двор замка с хозяйственными постройками, казармой и ристалищем для тренировки воинов. Стража графа приветствовала гостей, опустив копья и мечи. Внутри оказалась ещё одна более широкая крепкая стена и кованые ворота. Таракат с магом проследовали в просторный внутренний двор с садом, башней-библиотекой и конюшней лорда.
Граф Эдвард Кордейн встречал гостей на высоких ступенях дома. Радвир помнил Эдварда ещё совсем молодым, с густыми каштановыми волосами и только намечающейся бородой. Словно молодой олень, Эдвард в те времена вскидывая голову кверху, уверенно держась в седле и умело фехтуя мечом, рвался навстречу подвигам. Сейчас же герцог Таракат отметил, что граф Эдвард Кордейн немного отяжелел, стал широкоплеч и крепок и теперь напоминал не оленя, а матёрого дикого вепря. Вместо молодого, дерзкого, грациозного юноши его встречал рассудительный, с залысинами на высоком лбу отец семейства и хозяин замка.
— Приветствую вас, Ваша светлость! Для меня большая честь принимать такого гостя, — лицо графа Эдварда сделалось весёлым и добродушным.
Герцог и его спутник Фариз Корно спешились. Таракат подошёл к графу, крепко пожал руку прежнего своего союзника, которого не видел много лет. Герцог оказался выше графа Эдварда на целую голову. Радвиру сама судьба дала возможность смотреть на всех свысока в прямом и переносном смысле слова.
— Я тоже, Ваше сиятельство граф Эдвард, очень рад видеть старого знакомого, — ответил герцог. — Я часто вспоминал вас и очень рад быть вашим гостем.
Маг-некромант Фариз Корно оценивающе смотрел на детей графа. Перед ним подскакивал и лучился энергией светловолосый подвижный мальчишка в маленьком камзольчике с серебряными пуговицами. На поясе у мальчишки висел деревянный меч. Рядом с мальчиком стояла юная гордая девица с каштановыми волосами и в зелёном платье. За спиной благовоспитанной девицы возвышался черноволосый юноша в тёмно-синей парчовой котте, расшитой нежно-голубым орнаментом. Рядом с юным лордом топталась миловидная круглолицая женщина, одергивающая мальчишку-лорда за рукав камзола. По её строгому взгляду герцог понял, что это, скорее всего, няня.
— Это, мои дети, дочь Анна и сын Артур, — представил граф девицу и мальчишку с деревянным мечом. — А так же учитель, алхимик, мастер Мишель Горознай. Они специально пришли встретить вас, уважаемый герцог.
Маленький лорд и алхимик поприветствовали герцога лёгкими поклонами, а леди Анна слегка присела, сколоняя прелестную головку.
— Очень приятно, я тронут, — ответил герцог, рассматривая алхимика в синей котте. Он еле сдержался от брезгливой гримасы на лице; перед ним стоял не человек, а мерзкий эльфийский выродок. К несчастью, граф не разделял его брезгливого отношения к лесному народу…
— А где Сандрин? — спохватился лорд Эдвард.
Анна поджала аккуратные губки и сделала серьёзное лицо. Граф Эдвард нахмурился и глянул в сторону няни Мирабель. Та чуть не схватилась за голову, поклонилась и помчалась на поиски юной леди. Герцога Тараката мало волновала пропажа девочки. Он хотел предложить Эдварду не утруждать себя поисками дочери, как вдруг откуда-то раздался звонкий девичий голосок:
— Я здесь, папа, ты как всегда меня не заметил!
Из двери дома вышла юная леди Сандрин. Чуть угловатая, подвижная, конопатая девочка с белокурыми пушистыми кудрями и живым взглядом сине-зеленоватых глаз, в которых угадывался пламенный характер и живой ум. Такой взгляд герцог встречал лишь однажды в далёкой юности. Девушка спустилась по лестнице, длинные рукава платья из расшитой узорами белой парчи колыхались, словно крылья белоснежной птицы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});