Читать интересную книгу Три сердца и три льва - Пол Андерсон

— Ну, попробуй в последний раз, мой храбрец! Как бы мне хотелось, чтобы у тебя были крылья!

Измученное животное рванулось вперед. Но силы коня были на исходе. Изгородь смутно вырисовывалась в полутьме. Руперт вонзил шпоры в бока коня, и тот взвился в воздух.

Но не смог перескочить на другую сторону.

Руперт, падая, высвободил ноги из стремян. Ударившись о землю, он покатился по бобовым стеблям. Вскочил на ноги — и увидел, что его конь бьется в грязи. Одна из его ног была сломана.

Конь Уилла просто остановился перед барьером. Пуритане стремительно приближались. Возможно, они узнали белый плюмаж? Земля гудела под копытами их лошадей. Металл доспехов бросал ледяные отсветы.

Уилл соскочил на землю. Облако, укрывшее луну, на какое-то мгновение сделало драгуна невидимым. Даже стоя рядом с ним, невозможно было разглядеть, как он сорвал с себя знаки различия королевских войск и скользнул сквозь изгородь.

Руперт, слышавший его шаги, воскликнул:

— И ты бьешь меня ножом в спину! Я-то думал, что хоть ты предан, как пес, хотя и не так умен, как Малыш, которому ты позволил погибнуть! Farewell, Уилл Фарвелл… прощай, бывший друг!..

Принц, вынув из ножен кинжал, склонился к своему боевому коню и оказал ему последнюю услугу. А потом выхватил меч.

Круглоголовые окружили принца. Он переводил взгляд с сабли на саблю, с пистолета на пистолет. Один из пуритан вгляделся в Руперта.

— Да это и в самом деле принц Руперт с Рейна! — выдохнул он.

И тут же он выпрямился и отдал честь.

— Ваше высочество, вы, наверное, не помните меня, — сказал он. — Я был одним из смиренных рыцарей при дворе в тс времена, когда вы, совсем еще мальчиком, приезжали навестить короля, вашего дядюшку… он и теперь наш король, а мы — его любящие подданные, мы сражаемся лишь с его злобными и порочными советниками…

— Таким потоком слов можно сбить с ног, — заметил Руперт.

— Умоляю, ваше высочество, сдайтесь! Вам будут оказаны все подобающие почести.

Руперт скривил губы.

— И меня не повезут, как труп или как свинью, связанную для убоя? — На липах пуритан, окружавших его, отразилось сдержанное веселье. Принц опустил меч, помедлил мгновенье, а потом протянул оружие капитану пуритан. — Что ж, возьмите его, сэр Как-Вас-Там, до лучших времен. — Руперт резко вскинул голову. — В конце концов, нет бесчестья в том, чтобы проиграть такому, как Кромвель. Под буйволовой кожей ваших кафтанов скрываются железные бока!

Глава 2

ЗАМОК В ТРЕХ МИЛЯХ ОТ ЛИДСА, ВЫШЕ ПО РЕКЕ

Хотя замок был построен не слишком давно, о чем ясно говорили современные кирпичи и черепица, он все же казался принадлежащим минувшим векам. Две сторожевые башни усиливали мрачное впечатление: рядом с мостом, перекинутым через крепостной ров, стояла пушка. Очевидно, владелец замка предвидел, что в Англию вернутся беспокойные времена. Совсем неподалеку от замка, справа, потемневшее от времени и заросшее плющом, стояло заброшенное ныне аббатство Киркстолл, мирное и печальное.

И замок, и аббатство окружал однообразный пейзаж. Газоны, беседки и цветочные клумбы красовались вокруг замка, спускаясь к реке, в которую смотрелись тисы и ивы. За главным строением тянулись сараи, конюшни, клетки для охотничьих птиц и небольшие коттеджи. А дальше простирались поля, на которых виднелись батраки, усердно работавшие вместе с женами и детьми. Однако лошади и ослы принадлежали хозяину замка. Одна из ферм выглядела заброшенной — видимо, прогоревший йомен был изгнан из этого хозяйства, а нового арендатора пока не нашлось. Далеко на севере вздымались к самому небу горы, и голубая дымка окутывала дикий лес.

Но на всем окружении лежала скорее печать будущего, чем прошлого. Из самого дальнего сарая к каменному мосту, перекинутому через реку, тянулись рельсы, убегающие на юг. Семафоры, похожие на скелеты, стояли в зоне видимости друг друга, словно охраняя железную дорогу. Слева можно было разглядеть шпили и колокольни Лидса, его стены, крыши, а почти вплотную к городу — дымы дюжины доменных печей, коптящих городок. Серые стены фабрик и многоквартирных домов расползались в разные стороны, окружая старый Лидс. Ветер доносил запахи горячего железа и дыма, шум работающих машин. С западной стороны, почти на горизонте, тянулись в небо дым и копоть, отмечавшие местоположение Брэдфорда.

Но здесь, возле замка, стояло прозрачное июньское утро. Солнечные лучи освещали легкие облачка, играли тысячами оттенков в бриллиантовой зелени травы и листьев, превращали в золото ржаные поля. Воздух насыщали ароматы цветов, земли и молодой зелени. С каждого дерева доносились птичьи трели.

Как только распахнулась парадная дверь замка, два мастифа, сидевшие на цепях рядом с оружейной пирамидой, разразились яростным лаем. Когда сэр Мэлэчи шагнул вперед, они умолкли, но продолжали скалить зубы и тихо рычать на незнакомого им Руперта. Позади него шагали четыре алебардщика, в шлемах и латах, с двуручными мечами и пистолетами у поясов. Висячий мост гудел под их ногами.

Пленник был разоружен и без лат. Одежда, которую он носил под кольчугой — рубаха из грубой ткани, лосины из сыромятной кожи, сапоги до колен, с ярким верхом, — была наскоро вычищена, так что почти незаметными стали пятна, оставленные травой, землей, потом и кровью. Волосы принца причесал и немного подстриг парикмахер.

Человеку среднего роста, шедшему рядом с принцем, приходилось высоко задирать голову, чтобы взглянуть в глаза Руперту. Он напряженно улыбнулся и четко произнес:

— Мне очень жаль, что ваше высочество прибыл в замок таким образом, как простая деревенщина. Но мы не ждали подобного гостя. И в этом доме нет ничего, что хотя бы отдаленно соответствовало вашему сану и званию.

— Неважно, — безразлично бросил Руперт.

— Нет, это важно, хотя бы для меня. Честь сэра Мэлэчи Шелгрейва требует, чтобы вам было оказано должное гостеприимство, достойное… — он перевел дыхание, — Руперта, принца и племянника нашего короля, урожденного графа Рейнского курфюршества, герцога Баварии и Кумберланда, графа Холдернесса, кавалера Ордена Подвязки, генерала королевских войск.

На какое-то мгновение благодушие оставило Руперта. Он сжал кулак, скривил губы, нахмурил брови, бешено уставясь на собеседника. Стражи торопливо схватились за оружие.

Шелгрейв остановился, всплеснул руками и воскликнул:

— О, прошу прощения, я сказал это совсем не в насмешку! Я лишь хотел показать, как тщательно я изучал личность нашего сильнейшего противника.

Пальцы Руперта разжались, руки бессильно упали. И снова ничего нельзя было прочесть на его лице. Круглоголовый вздохнул с облегчением.

— Сегодня из Лидса приедет отличный портной, — торопливо сказал Шелгрейв. — Он снимет с вас мерки, бросит всю другую работу и будет трудиться без сна и отдыха, пока вы не станете одеты, как подобает принцу, в бархат и шелк.

— Этого не нужно, — отозвался Руперт. — Я солдат, а не попугай.

Руперт повернулся к собеседнику; Шелгрейв встретил его взгляд, и на мгновение они замерли, глядя друг на друга.

Хозяину замка было под пятьдесят, однако он выглядел бодрым и подтянутым. Волосы давно покинули его куполообразный череп, оставив лишь небольшую бахрому над ушами; серые глаза постоянно моргали; кожа слегка обвисла под подбородком, но в остальном его желтоватое лицо выглядело неплохо, и никаких других следов время не оставило на нем. Одежда его отличалась пуританской строгостью и простотой покроя, хотя и была сшита из дорогих тканей. На поясе у него висели шпага и кожаная сумка.

— Ну, по крайней мере, ваше высочество нуждается в нескольких переменах одежды, — сказал он. — Я думаю, вы окажете любезность этому дому, оставшись в нем… предположим, на месяц.

Руперт не сдержал удивления.

— Так долго?

— Умоляю, лорд, рассудите сами, — проговорил Шелгрейв, направляясь дальше. Руперт старался идти не слишком быстро, хотя длинные ноги невольно уносили его вперед. Парламентарист, бросив на принца косой взгляд, продолжил: — Говорят, вы человек крайне прямолинейный. Могу ли и я говорить откровенно?

— А, можете. Я сыт по горло двуязыкими придворными, — огрызнулся Руперт.

Шелгрейв понимающе кивнул.

— Ну что ж, — начал он. — Ваше высочество и Маврикий, ваш брат… ну, в первую очередь речь о вас, конечно… в последние три года вы возглавляли наших врагов. Ваше имя пугало всех в Лондоне так же, как имя Люцифера. Без вас, живой молнии, армия нечестивцев — прошу прощения, — оставив короля, разбежится, как улетают при порывах освежающего ветра грозовые облака.

— С точки зрения короля, — резко бросил Руперт, — вы — не что иное, как мрачная и уродливая зима.

— Короля вводят в заблуждение.