Средствами достижения целей в международных отношениях становятся добрососедство, мирные взаимоотношения, подарки, дань, принуждение, насилие (которые объединяются или взаимозаменяются в зависимости от ситуации). Выделяются разные виды международных взаимоотношений, прежде всего, в зависимости от международного статуса сторон. По свидетельству древнегреческих источников, еще в догосударственный период царь Крез «первым из варваров, покорив часть эллинов, заставил платить себе дань; с другими же он заключил союзные договоры. Покорил же он ионян, эолийцев и азиатских дорийцев, а с лакедемонянами вступил в союз» (Геродот. История. I. 6).
На этапе вождества практически завершается формирование необходимых обычаев, обрядов, мифов, применяющихся в практике международных отношений. Однако среди них следует различать обычаи, положившие основу международно-правовым нормам, и неправовые обычаи и обыкновения.
Обычаи и устные соглашения, существующие в период вождеств, являются прототипами норм международного права, которые будут впоследствии функционировать между древними государствами. Но формально они не были одобрены политической властью как властные решения, а поэтому оставались в морально-политической, религиозной сфере (в то же время, даже несмотря на приказ правителей, древние эллины просили их не «требовать от них ничего противного обычаям!» – Геродот. История. I. 8). На этапе существования протогосударств (вождеств) завершается формирование международных отношений почти во всех направлениях внешнеполитической деятельности надобщинных структур. Они получают стабильное самостоятельное значение для политически властных единиц (участников), главного фактора формирования международного права. Собственно этот период уже вполне можно назвать этапом возникновения международного права. Внешние сношения вождеств, которые направлялись преимущественно на обеспечение жизненно важных потребностей этих общественных образований (удовлетворение неотложных экономических потребностей, обеспечение определенной меры политической стабильности и внешней безопасности и т. п.), среди прочего становились катализатором их развития и превращения в конечном итоге в более сложные политические образования – государства. В правовом плане это развитие вождества путем его общественно-политического усложнения способствовало становлению института международной правосубъектности.
О том, что в последнее время наука отказывается от сугубо государственнического подхода к толкованию древних территориально-политических образований как основных действующих лиц на международной арене, свидетельствует появление трудов, посвященных аргументированию негосударственного характера таких древних стран и даже империй, как Верхний и Нижний Египет. Утверждая это, некоторые ученые отмечают, что «в случае Египта отсутствовал целый ряд “классических” предпосылок перехода к государству, таких, как борьба за ресурсы – поскольку при огромном хозяйственном (земледельческом) потенциале долины Нила численность (плотность) ее населения в доисторическое время была сравнительно невелика; внешняя военная угроза – поскольку таковой пока неоткуда было исходить; культурное влияние других стран (в данном случае Месопотамии) – так как оно не могло быть решающим в силу достаточной самобытности автохтонной египетской протоцивилизации»[334]. Оставляя в стороне спорные моменты отсутствия культурных влияний и международных контактов Египта на том этапе, следует отметить, что автором не был указан такой существенный элемент формирования государства, как внутренняя самоорганизация, которая носит, прежде всего, правовой характер.
В Египте на базе одних номов могла образоваться государственность, другие в то же время оставались в догосударственном состоянии, «Архаичное египетское государство, – по мнению исследователей, – ограничивалось лишь частью территории страны, резко выделяясь среди прочих “вождеств” более высоким уровнем социальной организации»[335]. Исходя из этих факторов, можно утверждать, что на тот период в древнем Египте еще не сложилось централизованного государства, которое бы распространяло свою юрисдикцию на всю территорию страны, но уже зарождались предпосылки формирования и элементы государственной организации ее отдельных частей.
Это свидетельствует о том, что государственная форма не является необходимой для вступления образования в международные отношения в качестве активного их участника.
Генезис международных отношений на исторических этапах, предшествовавших появлению государства, доказывает, что и происхождение международного права нельзя датировать лишь этапом появления государства, поскольку по своему позитивному содержанию это право призвано регулировать не сугубо межгосударственные, а в более широком контексте – международные отношения. Однако здесь возникает проблема с признанием современной наукой догосударственных международных отношений и международного права. Даже по поводу этапа вождества, общественной организации, наиболее приближенной к государственной, исследователи спорили. В советской доктрине этот этап вообще не признавался; по утверждению исследователей, «теория вождества является “западным изобретением”»[336]. В целом есть все основания говорить о вождествах как о ранних государствах, однако любая однозначность здесь недопустима, поскольку граница между «негосударством» и государством является размытой. Таким образом, решение вопроса о происхождении международного права прямо зависит от позиции, избираемой относительно появления и становления международных отношений как объекта его регулирования.
Так, ключевым в характеристике международных отношений было и остается понятие государства, государственного суверенитета. Образования, фактически вступившие в такие отношения, но не бывшие собственно государствами, наука не включала в систему таких отношений. В то же время именно в «догосударственный период» формирование отношений между существовавшими древними образованиями и выработка ими в процессе взаимодействия соответствующих норм для его регулирования заложили прочную основу международного права и отношений последующих («государственных») периодов и создали необходимые предпосылки для формирования характерных черт и особенностей норм и принципов международного права и международных отношений последующих эпох.
2. Международные отношения стран Древнего мира
Зарождение государств не могло не повлиять на сущность международных отношений хотя бы потому, что в совокупности этих отношений выделяется центральное звено – межгосударственные отношения, которое становится главным фактором формирования международного права, а нормы последнего получают санкционированную государством обязательность. Вместе с тем, указанные отношения в сущности и по форме очень тесно связаны со своими предшественниками – отношениями догосударственных надобщинных политических структур, которые, в свою очередь, переняли и усвоили все основные протоправовые наработки первобытного, племенного периода.
Отношения между первыми ранними государствами ограничены теми же регионами, что и их «предшественники»: вначале международные отношения и нормы, их регулирующие, развивались в тех регионах Древнего мира, где зарождалась цивилизация и возникали центры международной жизни[337], – на Ближнем Востоке, в Индии, Китае, античном греко-римском мире. Сфера осуществления этих отношений практически мало расширилась, структурно на ранних стадиях существования государства они почти не изменились. Следовательно, истоки международных отношений и их механизмов появляются еще в первобытные времена, в результате попыток общения, предпринимавшихся первыми общественными образованиями. Но очень скоро, на завершающих стадиях развития ранних государств, процесс создания государства, а вслед за ним и международного правотворчества, способствует образованию института субъектов международного права как специфической совокупности норм, независимых от воли отдельного государства. Получается, как участники международных отношений способствовали формированию международного права для их регулирования, так и международно-правовые наработки догосударственного, первобытного периода влияли на развитие этих субъектов и их становление как более сложных общественно-политических образований.
Возникая в различных регионах Древнего мира, международные отношения каждого из них имели свои особенности, обусловленные этнической, религиозной спецификой, геополитической структурой региона, однако их основные черты и направления схожи для всего Древнего мира. Это объясняется рядом характерных черт международных отношений. Во-первых, характерными являются особенности субъектов древних международных отношений – особенности, сформированные определенным образом еще в межплеменных отношениях. Во-вторых, объективные условия, вынуждавшие отдельные образования (племена, локальные группы, вождества, города, государствоподобные образования, государства) вступать в отношения между собой, являются одинаковыми для всех регионов; в их числе вопрос престижа, авторитета сторон международных отношений, а также требования жизненной необходимости – потребности безопасности и экономики. Наконец, для осуществления своих внешних сношений древние общественные образования должны были вырабатывать определенные правила и впоследствии подчиняться им, вне зависимости от того, были ли они сформированы на основе племенных обычаев, религиозных верований или норм первобытной морали. Основные направления древних международных отношений, состав их участников, содержание и нормы, их регулировавшие, сформировались под воздействием объективных условий развития первобытных общественных образований и несли на себе их отпечаток. Наиболее явственно эта традиция проявляется в сравнении отношений, возникавших между вождествами и ранними государствами, и, соответственно, правовыми нормами, их регулировавшими.