Читать интересную книгу Индекс страха - Роберт Харрис

— Хорошо, спасибо. Скажи, что я скоро буду. — Квери отпустил кнопку и задумчиво посмотрел на интерком. — Боюсь, я должен вас покинуть.

В первый раз Хьюго почувствовал, как у него в животе что-то сжалось от тревоги. Он посмотрел на Леклера, который не сводил с него внимательного взгляда, и вдруг сообразил, что слишком много болтает: полицейский перестал расследовать проникновение в дом Хоффмана, и его интересует сам Алекс.

— Вы серьезно? — Леклер кивнул на интерком. — Неужели ваша дельта настолько важна?

— Именно так. Вы меня простите? Моя ассистентка вас проводит.

Он ушел, не пожав полицейскому руки, и очень скоро инспектор уже шагал через операционный зал в сопровождении роскошной рыжеволосой хранительницы врат в блузке с глубоким вырезом. Она словно старалась побыстрее от него избавиться, а Леклер, естественно, замедлил шаг. Он заметил, как изменилась атмосфера в зале. Тут и там вокруг мониторов стояли группы аналитиков по три или четыре человека; один обычно сидел и щелкал мышью, остальные смотрели из-за его плеча; периодически кто-то показывал на какую-то колонку цифр. Теперь происходящее здесь напоминало не семинарию, а консилиум врачей возле постели тяжело больного, симптомы болезни которого они не знают как трактовать. На одном из больших телевизионных экранов показывали фотографии разбившегося самолета. Возле телевизора стоял мужчина в темном костюме и галстуке. Он посылал текстовое сообщение по телефону, и Леклеру потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить, кто это.

— Жену, — пробормотал он себе под нос, а потом уже более громко, направляясь к нему: — Морис Жену.

Тот оторвался от телефона, и Леклеру показалось, что его лицо напряглось, когда он увидел человека из своего прошлого.

— Жан-Филипп, — устало сказал он, и они пожали друг другу руки.

— Морис Жену. А ты набрал вес. — Леклер повернулся к ассистентке Квери. — Прошу нас простить, мадмуазель. Мы старые друзья. Ты меня не проводишь, Морис? Дай мне посмотреть на тебя, дружище. Вижу, ты стал процветающим гражданским человеком.

Улыбка далась Жену нелегко. «Не следует его беспокоить», — подумал Леклер.

— А ты? Я слышал, ты вышел в отставку, Жан-Филипп.

— В следующем году, — ответил Леклер. — Не могу дождаться. Скажи мне, что они тут делают? — Он обвел рукой операционный зал. — Предполагается, что ты это понимаешь. Я слишком стар, чтобы разобраться самостоятельно.

— Сам не знаю. Мне платят, чтобы я их охранял.

— Ну, у тебя не слишком хорошо получается. — Леклер похлопал его по плечу, и Жену нахмурился. — Шучу. Но серьезно, что ты об этом скажешь? Немного странно — такая серьезная система безопасности, и вдруг какой-то человек вошел в дом Хоффмана с улицы и напал на него… Интересно, это ты устанавливал ее?

Жену облизнул губы, прежде чем ответить, и Леклер подумал, что он пытается выиграть время; так Морис вел себя и на бульваре Карла Фогта, когда пытался придумать очередное объяснение. Он не доверял Жену еще в те времена, когда тот был новичком под его руководством. Леклер считал, что он способен на все — не существовало принципа, который он не мог бы предать, сделки, которую отказался бы провернуть. Он на все был готов закрыть глаза, если получал хорошую сумму денег, и при этом ему не приходилось сильно нарушать закон.

— Да, я ее устанавливал, — ответил Жену. — И что?

— Тебе не нужно оправдываться. Я тебя не виню. Мы оба знаем, что можно поставить лучшую систему безопасности в мире, но если забыть ее включить, с этим ничего не поделаешь.

— Тут ты прав. А теперь, если ты не против, я должен вернуться к работе. Ты же знаешь, это не общественное место — я не могу стоять и болтать с тобой.

Они направились к выходу.

— Ну а что представляет собой доктор Хоффман? — спросил Леклер, на правах старого приятеля.

— Я совсем его не знаю.

— Враги?

— Лучше спросить у него самого.

— Значит, ты не знаешь, кто к нему плохо относится? Он никого не увольнял?

Жену даже не стал делать вид, что он задумался над вопросом Леклера.

— Нет. Надеюсь, ты сможешь насладиться пенсией, Жан-Филипп. Ты ее заслужил.

Глава 13

Уничтожение видов и целых групп видов сыграло существенную роль в истории органического мира, и оно почти неизменно следует принципам естественного отбора; старые формы жизни вытесняют новые и улучшенные.

Чарлз Дарвин. Происхождение видов (1859)

Комитет риска «Хоффман инвестмент текнолоджиз» встретился во второй раз за этот день в двадцать пять минут пятого по центральноевропейскому времени, через пятьдесят пять минут после открытия рынков США. Присутствовали Хьюго Квери, генеральный директор; Лин Джулон, директор по финансовым вопросам; Питер ван дер Зил, исполнительный директор; и Ганапати Раджамани, директор по управлению рисками, который вел протокол встречи и в чьем кабинете она проходила.

Раджамани сидел за своим письменным столом, точно директор школы. По условиям контракта он не получал годовой бонус. Таким образом, ему следовало более взвешенно относиться к рискам, но, по мнению Квери, это давало ему лицензию педанта и возможность смотреть свысока на чужие доходы. Голландец и китаец устроились на стульях. Квери удобно расположился на диване. Сквозь опущенные жалюзи он наблюдал, как Эмбер ведет Леклера к выходу.

Первым делом отметили необъяснимое отсутствие доктора Александра Хоффмана — и тот факт, что Раджамани хотел официально зафиксировать его уклонение от выполнения своих обязанностей. Значит, главный педант компании намеревался играть жестко. Казалось, он получал мрачное удовлетворение, когда рассказывал о том, в каком тяжелом положении они оказались. Заявил, что с момента последней встречи комитета, которая проходила четыре часа назад, угрозы рисков заметно повысились. Все индикаторы на приборной доске горели красным. Требовалось быстро принимать решения.

Он начал читать показания компьютеров. ВИКСАЛ почти полностью сбросил длинные позиции компании на фьючерсы Эс энд Пи, которые являлись их основным хеджированием на растущем рынке, оставив их с пачкой коротких позиций.

— Компания находится в процессе продажи всех — повторяю, всех! — длинных позиций, только в последние несколько минут остатки длинных акций «Делойта» стоимостью в семьдесят миллионов долларов, хеджировавшие их короткие позиции против их главного конкурента «Аксенчер», ликвидированы, — говорил он.

Но больше всего Раджамани беспокоило то, что ВИКСАЛ не предпринимает никаких шагов для того, чтобы выкупить акции, цены на которые понижаются.

— За всю свою жизнь я никогда не видел ничего подобного, — сказал в заключение Раджамани. — Не вызывает сомнений, что дельта-хеджирования компании больше нет.

Квери сохранял полнейшую невозмутимость игрока в покер, но даже он удивился. Его вера в ВИКСАЛ всегда оставалась неколебимой, но у них был хедж-фонд — все заложено в названии. Если забрать хедж — если на время забыть о необычайно сложных математических формулах, максимально снижающих риски, — то с тем же успехом можно поставить все фамильное серебро на результат бегов в Ньюмаркете. [58]Конечно, хедж ограничивает прибыли, но он же позволяет минимизировать потери. А если учесть, что на земле нет такого фонда, который периодически не попадает в трудное положение, то отсутствие надежного хеджа может тебя полностью разорить. От этой мысли Квери вспотел. Он почувствовал, как вкус телятины, съеденной во время ленча, начинает подниматься вверх из желудка. Хьюго приложил тыльную сторону ладони ко лбу и почувствовал, что на нем выступил холодный пот.

— И мы не только отказались от наших длинных позиций на фьючерсы Эс энд Пи, мы на самом деле делаем их короткими, — между тем продолжал забивать гвоздь за гвоздем Раджамани. — Мы также увеличили наши позиции по фьючерсам ВИКС почти до миллиарда долларов. И мы покупаем фьючерсы по ценам, при которых соотношение цены использования опциона и рыночной делает их невыгодным, — и если предположить, что дальнейшее массированное падение рынка будет продолжаться, то нашим единственным утешением станет то, что мы выкупим их по совсем низким ценам. Кроме того…

Квери поднял руку.

— Хорошо, Гана. Благодарю. Мы все поняли.

Он догадывался, что должен немедленно взять совещание под контроль, пока оно не превратилось в мятеж. Хьюго видел, что за ними наблюдает большинство сотрудников операционного зала. Там все знали, что хеджа больше нет. Их встревоженные лица то появлялись, то исчезали из-за мониторов, точно мишени в тире.

— Я закрою жалюзи, — сказал ван дер Зил и начал вставать.

— Нет, не нужно, Пит, — резко остановил его Квери. — Так они подумают, что мы намерены совершить нечто самоубийственное. На самом деле я бы хотел увидеть улыбки на ваших лицах, джентльмены, так что, пожалуйста, улыбайтесь: это приказ. Даже ты, Гана. Давайте покажем нашей армии, что офицеры сохраняют хладнокровие.