Читать интересную книгу Последний оракул - Джеймс Роллинс

Помогая себе тростью Мастерсона сохранять равновесие, Грей скакал по крышам автомобилей туда, где бурлил шумный праздник. Он должен был отвести троих преследователей подальше от мотоциклов.

Разделяй и властвуй.

Балансируя на крыше одного из фургонов, Грей посмотрел на людское Море, колыхавшееся под ним. Вот только сейчас в водах этого моря плавало несколько акул. Ковальски видно не было, зато Грей увидел дело его рук. Передний мотоцикл медленно двигался параллельно грузовику. Когда он поравнялся с капотом тяжелой машины, тело мотоциклиста вдруг дернулось вверх и, извиваясь, зависло в воздухе. Грей услышал далекое «бах-бах-бах», словно эхо праздничного фейерверка.

Мотоциклист и его железный конь утонули в бурлящем море людей и автомобилей.

Ковальски оставался невидим. Поскольку глаза охотников были прикованы к Грею, перелетающему с машины на машину, гиганту не составляло труда затаиться, а затем одной рукой поднять в воздух проезжавшего мимо наемника, а второй — прижать к его ребрам трофейный М-4 и трижды выстрелить — бесшумно и хладнокровно.

Но это была не единственная акула, бороздившая воды людского моря.

Грей предоставил гиганту выполнять его кровавую работу, а сам продолжал свой путь по крышам машин по направлению к праздничной неразберихе и сумятице. Праздник пел, танцевал, вопил, смеялся, ликовал. Выли трубы, звенели цимбалы. Это был Джанмаштами — День явления Кришны.

Грей уже видел цепочки людей, исполняющих раса-лила, традиционный танец манипури, повествующий о безоблачных детских годах Кришны и его играх с девочками-пастушками гопи. Там и сям молодые люди выстраивали живые пирамиды, пытаясь дотянуться до глиняных горшков, подвешенных высоко над землей. Эти горшки называемые дахи-ханди, были наполнены творогом и маслом, а сам обычай воспроизводил детские шалости маленького Кришны. Именно таким способом он и его друзья-проказники воровали съестное у соседей.

Грей услышал традиционные выкрики, которыми зрители поддержи вали соревнующихся:

— Говинда! Говинда!

Так звучало еще одно из имен Кришны.

Поскольку впереди движение было перекрыто и водителей заставляли сворачивать на боковые улочки, там, где начиналось празднование заканчивалась «верхняя дорога» Грея. Он спрыгнул с капота последнего такси и нырнул в толпу. Приземлившись в гуще ликующих горожан, Грей снял панаму, белый пиджак и, избавившись таким образом от маскировки под Мастерсона, растворился в скопище людей. Сжимая в одной руке трость, а другой придерживая в боковом кармане пистолет, он стал пробираться через человеческую массу — туда, где заканчивалось столпотворение и по периметру площади тянулись магазины и ларьки с едой, возле каждого из которых выстроилась приличная очередь проголодавшихся горожан.

Грей и Ковальски договорились встретиться на северо-западном углу площади. Отправляться в форт, не убедившись в том что они окончательно избавились от преследователей, было опасно.

Грей добежал до здания с опущенной до земли пожарной лестницей. Балконы дома были заполнены зеваками, наблюдающими за праздником. Грей стал взбираться по лестнице на второй этаж. С такой высоты было проще оглядеть площадь и определить местонахождение напарника. Оказавшись на балконе, он заметил одного из охотников, который, подобно ему, спрыгнул с капота машины и исчез в гуще людей. Двое его подельников проделали то же самое чуть раньше. Всех троих можно было без труда определить в толпе благодаря их черным мотоциклетным шлемам.

Один из наемников нагнулся и поднял с земли грязную, затоптанную ногами белую панаму, а затем со злостью отшвырнул ее в сторону.

Грей надеялся, что, убедившись в бесплодности своих поисков, они ретируются, но не тут-то было.

Из толпы вынырнул Ковальски. Его пиджак превратился в измятую тряпку, руки были пусты, а щека кровоточила. Но самое худшее заключалось в его росте. Великан был на полторы головы выше любого из собравшихся на площади. Приставив ладонь козырьком к глазам, он огляделся и стал прокладывать себе путь сквозь беснующееся людское море. Только на этот раз Ковальски был в нем не единственной акулой.

Один из людей в шлемах заметил гиганта и указал на него, после чего охотники двинулись в его направлении с трех разных сторон.

Дело оборачивалось скверно.

Грей повернулся, но, к своему разочарованию, увидел, что на балкон набилось еще больше любопытных. Зеваки гроздьями висели даже на лестнице. Ему нипочем не добраться до центра площади вовремя.

Приняв молниеносное решение, он перебросил свое тело через перила балкона и повис на его краю. От балкона через всю площадь тянулась толстая белая веревка, к которой и были подвешены те самые горшки дахи-ханди. Грей зацепился за веревку рукояткой трости, повис на ней и, с силой оттолкнувшись ногами от балкона, заскользил над толпой.

Когда под подошвами его ботинок оказался один из охотников, Грей развел ноги в сторону и выстрелил вниз, между своих коленей. Удар пули шнырнул мужчину наземь, его шлем разлетелся, как скорлупа ореха.

Затем Грей достиг живой пирамиды, карабкавшейся за горшком с творогом. Он сшиб верхнего человека и занял его место. Балансируя, чтобы сохранить равновесие, он не удержал трость и пистолет, которые полетели на землю.

Многие из стоявших внизу подняли головы и уставились на него. Включая двух оставшихся убийц.

Безоружный, с трудом удерживая равновесие на плечах того, кто находился под ним, Грей поднял руки и отцепил от веревки большой глиняный горшок, а затем, мысленно молясь Кришне, швырнул его в голову ближайшего к нему наемника.

Его молитвы оказались услышаны.

Тяжелый горшок ударил охотника прямо в задранное кверху лицо и разлетелся, обдав стоявших вокруг осколками глины и ошметками творога и масла.

Мужчина повалился на землю.

Третий охотник поднял руку, в которой был зажат пистолет, и дважды выстрелил в Грея. Но его там уже не было. Живая пирамида рассыпалась под ним, и, падая, он услышал, как пули просвистели над его головой. Он грохнулся в образовавшуюся кучу-малу из переплетенных конечностей.

Пытаясь найти опору для ног, чтобы подняться, Грей увидел, что по направлению к нему бежит последний из оставшихся стрелков, направив на него пистолет. Но раньше чем он успел выстрелить, промелькнула какая-то белая молния, и рукоятка из слоновой кости на трости Мастерсона врезалась в лицо убийцы, впечатавшись в него, словно в вязкую глину.

Хлынула кровь, и наемник упал ничком на спину.

Ковальски подобрал его пистолет, а затем протянул трость Грею. Тот ухватился за нее, и великан легко выдернул его из клубка человеческих тел.

— Смерть от масла,— проговорил великан.— Неплохо, Пирс. Кроме того, вы, можно считать, изобрели новый способ контролировать уровень холестерина в организме.

Вокруг них царил форменный хаос: люди разбегались в разных направлениях, мешая полицейским в форме пробиться к эпицентру событий. Грей и Ковальски, пригнувшись, позволили живому отливу утащить себя с площади на прилегающую улицу.

Через несколько минут торопливой ходьбы перед ними возникли красные стены форта, возвышавшегося на берегу реки Джамна. Они направились прямиком к старинному сооружению. Резиденция императора Акбара, форт Агры, или, как его еще называли, «Красный форт», являлся одной из главных туристических достопримечательностей города, уступая по популярности разве что Тадж-Махалу. Улица перед ним была заставлена автомобилями такси, туристическими автобусами и лимузинами.

— Пирс! — прокричал женский голос.

От одного из лимузинов, похожего на большого белого кита, им махала рукой Шей Розауро. Грей направился к ней. Лука стоял возле открытой двери, Мастерсон и Элизабет уже находились внутри.

— Хороша конспирация! — пробурчал Грей, окинув скептическим взглядом длиннющий автомобиль.— Ничего поскромнее не нашлось?

— Зато все поместимся,— объяснила Розауро и смущенно улыбнулась.— Кроме того, разве мы не можем позволить себе хоть небольшое удовольствие?

— Леди говорит дело,— поддержал ее подошедший Ковальски.— Может, разрешите мне порулить этим аппаратом?

— Нет! — хором воскликнули Грей и Розауро.

С обиженной миной Ковальски отошел к открытой двери и забрался в лимузин. Розауро последовала за ним.

Перед тем как забраться в машину, Грей оглядел близлежащие тротуары и улицы. Казалось, на них никто не обращал внимания. Оставалось только надеяться на то, что им удалось окончательно отделаться от хвоста. Повернув голову, он посмотрел на изгиб реки. Вдалеке в лучах солнца сиял белый мрамор мавзолея. Его мирная и вечная красота отражалась в прозрачной воде.

Грей повернулся к мавзолею спиной.

Только мертвые спят так покойно.