Наш век бурного развития в области познания и технологии отчасти благоприятствует развитию человеческих обществ, отчасти создает угрозу их распада. Прогресс порождает одну за другой проблемы и предлагает их решения, но проблем порождает больше, чем решений, и тем самым вынуждает нас принимать решения, имеющие отдаленную перспективу СОЦИАЛЬНЫХ ПОСЛЕДСТВИЙ И ИЗДЕРЖЕК, о которых мы зачастую НЕ знаем. (До тех пор, пока никто не смог повернуть течение рек, не возникало и проблемы с принятием решения, что с такими реками делать. Пока «демократизации» не было заметно в программах коммунистов, не было проблемы, как далеко можно и нужно ее довести.)
Прямая демократия и тем самым будто бы идеальная – это не правление представителей большинства, а компьютерные терминалы, устанавливаемые в жилище каждого, благодаря чему любое предписание, любой закон подлежали бы всеобщему и тайному голосованию. Простым нажатием кнопки каждый высказывал бы свое «да» или «нет» по поводу данного проекта (например, о правительственном законопроекте о профессиональных союзах или о налогах и т. п. без конца). «Всекомпьютерный референдум», таким образом, возможен технически, но последствия его внедрения были бы фатальными, поскольку бо́льшая, и при этом постоянно увеличивающаяся, часть решений, которые необходимо принимать, находится выше уровня компетентности дилетантов. Такова антиномия практического действия: «цивилизация как правление экспертов или как правление всех».
Автоэволюция человека, как самопреобразование вида, представляется мне нежелательной и – к счастью – чрезвычайно отдаленной во времени перспективой. Я старался скорее показать – а здесь сложно говорить о ДОКАЗАТЕЛЬСТВАХ в прямом смысле слова, – что РАЗУМНОЕ и благодаря ЭТОМУ внутренне свободное существо нельзя никакими «переделками превратить в элемент совершенного общества». А что значит «совершенного»? Ведь это же не боевая машина (что было идеалом фашизма)! Рая на Земле никогда не будет, если в нем должны жить люди свободные и разумные. Свобода достигается в устремлениях, а не в достижениях, которые превратятся в некое «почивание на лаврах победы».
Ведь в прогрессивных проектах речь идет не о том, чтобы «все, что делаем мы сами», ЗА НАС – включая познавательную умственную работу – выполняло бы автоматизированное окружение. И здесь не важно, что такое окружение сегодня никто не в состоянии создать. А важно, чтобы изобретательность человека НЕ смогла «катапультировать» нас из нашей человеческой сути. Ибо из-за биологической и психической тождественности вида в будущем начнутся сражения (бескровные, надеюсь), которые я ТАКЖЕ пытался описать в «Осмотре на месте». Сочиняя очередные книги, после завершения я замечал их недостатки и возвращался к поднятым проблемам, – но не возвращался к темам, чтобы не наскучить ни себе самому, ни читателю.
То, что я написал в «Сумме технологии» как «Пасквиль на эволюцию» и в «Големе XIV» как продолжение этого пасквиля, сейчас, четверть века спустя после издания «Суммы», звучит более реалистично, чем звучало тогда. Потому что благодаря новым знаниям о строении нашего организма, мы заметили накопившиеся в нем в ходе эволюции как «излишние сложности», так и «слишком узкие места». Для представления и тех и других понадобилась бы фундаментально подготовленная книга. Генная инженерия сможет многое усовершенствовать в человеке, не уничтожая его человеческой сути, сконцентрированной в мозге. Наш вид не должен утратить своей преемственности в виде идентичности с историческими предками. Если бы мы уничтожили в себе эту идентичность, это было бы равнозначно уничтожению многовековой культурной традиции, созданной общими усилиями тысяч поколений, и на такую «оптимизацию» я бы не согласился, ведь ВЗАМЕН мы не могли бы получить ничего более, чем сытое довольство необычайно здоровых, не подверженных болезням животных. Неудовлетворенность собой, своими достижениями, негодование в случае любого вида измены и отречения от канонов нравственности, которые, правда, не до конца четки и последовательны, но тем не менее как «нравственный закон внутри нас» существуют, – это не атрибуты человеческого, а само человеческое в своей в дальнейшем не подлежащей изменению сути.
Урок катастрофы
I. Что неудивительно
Ничего удивительного, что Советский Союз пытался скрыть от мира и собственного населения чернобыльскую катастрофу. В этой системе сокрытие природных катастроф и технических аварий – давняя традиция. Коммунистический Китай Мао Цзэдуна долгие годы умалчивал о потерях, по меньшей мере четверти миллиона человек после сильного землетрясения, превратившего многие рудники в братские могилы. Эта система с идеологией, опирающейся якобы на крайний материализм, по сути дела придала власти налет мистической ответственности «за все». При рациональном подходе ни одна система и ни одна власть не может отвечать за стихийные катастрофы вроде извержений вулканов или землетрясения. Но тоталитарная система в советском исполнении обещает людям рай на земле, поэтому чувствует себя обязанной создать хотя бы его обманчивое подобие. Вклад иррационального фактора в функционирование этой системы изменчив. Сильнее всего это проявлялось во времена Сталина, который постановил насадить лесополосы, дабы избавить Украину от навещавших ее восточные регионы горячих ветров с юга, называемых суховеями. И после принятия этих мер засуха возвращалась с не меньшей силой, но пока жив был Сталин, о суховеях нельзя было вспоминать. Официальная идеология приобрела не столько мистический, сколько магический характер. Личности, даже лидеры партии, могут ошибаться – партия не ошибается никогда. Поэтому верно и правильно, когда нет никаких аварий и катастроф, ни искусственных, ни естественных. Усердие, с которым на Западе подается информация о подобных катастрофах, в Советах недопустима. Когда падают пассажирские самолеты, известия об этом появляются в прессе, только если на борту находились иностранцы. В 1957 году на Урале произошел взрыв плохо хранившихся радиоактивных отходов, но прошло более десяти лет, прежде чем на Запад дошла достоверная информация об этой катастрофе, которая поглотила неизвестное число жертв и превратила ряд деревень в кладбищенскую пустошь, через которую только пробегали поезда, не останавливаясь на вымерших станциях. СССР – это исключительная сила, когда надо скрыть катастрофу, повлекшую человеческие жертвы. Если бы ветры не пригнали чернобыльскую радиоактивную тучу в Швецию и Финляндию, а затем и в остальную Европу, катастрофа тоже наверняка осталась бы тайной. Атомное солнышко должно украшать жизнь, а не убивать, поэтому нет ничего удивительного и в том, как пропаганда ГДР прокомментировала взрыв реактора: западная пресса раздувает из этого сенсацию, чтобы отвлечь внимание от мирных инициатив СССР!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});