вклиниться? – вдруг подал голос Гастиль, мы рассеянно кивнули – Быть может вы разрешите мне помочь? Я знаю о расценках целителей, и обладаю нужной суммой. Могу одолжить.
Мы с цирюльником замерли. Мы уже посчитали, что совместных сбережений двух наших семей едва хватало на лечение. А он вот так запросто предлагает такую сумму?
– Гастиль, спасибо, но ты нас совсем не знаешь.
– Однако, мужчина для которого игра в снежки – дело чести, уверен и к возвращению долга подойдет ответственно, – Гастиль усмехнулся, а после продолжил совершенно серьезно – Зонс, я на государственном обеспечении, причём без семьи. Уверен, что лучше распорядиться жалованьем на такое благое дело, чем пропивать его в тавернах.
– Гастиль, клянусь Богами, мы все вернём! Часть сразу, остальное до конца года!
– Даже не сомневаюсь.
– Спасибо! Благослови тебя Боги, спасибо!
– Не стоит. Тогда завтра с утра встретимся у корпуса. До построения, зайдем на целительский этаж вместе.
– Конечно, конечно.
Я была поражена. Уверена, что для него это совсем незначительная сумма. Но тратить их на благотворительность, с чего бы вдруг? Когда мы наконец вышли от цирюльника, то долгое время молчали. И я все-таки не выдержала.
– Зачем тебе это?
– У людей беда, а я могу помочь. Тем более мне это совсем ничего не стоит, – как ни в чем не бывало ответил он.
– Действительно, для аристократа это и не деньги, – хмыкнула я.
– Лиабэл, я не знаю, что у тебя случилось с аристократами, но может хватит? – тон Гастиля стал резким – Разве я вёл себя не достойно или не корректно, почему ты меришь меня чужими проступками?
– Прости ты прав. И на самом деле, спасибо тебе большое. Ты даже не представляешь, что сделал для семьи Роджи.
– Рад что смог помочь.
Мы продолжили двигаться в тишине. Демоны, вот сама же веду себя как идиотка! Предвзято отношусь к нему, придираюсь. А если со стороны посмотреть на поступки гвардейца, то он всего лишь неудачно пошутил, за что извинился, и предпочёл другую девушку. Ни то, ни другое не даёт мне право его судить. А я ещё его и избегаю, хотя сама обещала помогать при любой возможности.
– Лисичка, – я вынырнула из своих мыслей и обнаружила, что мы уже подошли к дому – послушай, там на постоялом дворе…
– Гастиль, прошу. Я если честно не хочу знать подробности.
– Зато я хочу, чтобы ты их знала, – взгляд его потемнел – там на постоялом дворе, Оливия никак не хотела принимать мой отказ. Оказывается, у вас на севере девушки не только суровые, но и настырные.
– Отказ?
– Отказ. Встретимся завтра у корпуса?
– Да, я хотела поддержать Алли.
– Буду тебя ждать, – Гастиль развернулся и уже не смотря на меня добавил – сколько потребуется.
В душе словно наступила весна. Я, не мигая смотрела на уходящего мужчину, и не понимала, что мне теперь делать с этим океаном надежды, который разлился в душе.
Глава 21
Гастиль диль ван хейзен Примонд
Я буду мужчиной. Возможно, отвергнутым, но во всяком случае честным и открытыми. Рыжая сводит меня с ума. Настоящая, живая, непосредственная. Дикая, решительная, красивая. Она – сама словно север. Обжигает холодом и сковывает, заставляя гореть.
Мне не о чем жалеть. Я сказал то, что должен был сказать ещё после нашего столкновения на лестнице. Правда тогда я мог сказать только глупую пошлость, так что все к лучшему. Теперь же мне действительно остаётся только ждать.
Возможно, я наберусь смелости и узнаю об ее решении. Позже. Сейчас мне хватает того, что она знает. И что я знаю. Что больше никаких намеков, странных сцен с девицами.
Ещё надо поговорить с Вайлоном. Я не буду прятаться за спиной и действовать исподтишка. Друг вправе знать о моих чувствах.
Боги, маленькая девочка заболела, а я улыбаюсь как идиот. Надеюсь помощь в лечении хоть как-то загладит мое свинское поведение. Но ничего не могу с собой поделать. Мне слишком хорошо.
Травница переживала. Переживала, и пряталась от меня. Избегала. Значит ей не все равно. Иначе смысл? И теперь я не отступлюсь. Ни за что. Ведь даже самый маленький шанс, один на миллион – это лучше чем ничего.
Что, Гастиль готов узнать на что способен ты сам без денег и титула? Ведь Лисичке это точно не нужно. Будем надеятся моего сердца ей хватит. Оно, конечно, очерствело и загрубело, но рядом с ней бьется, будто я снова сопливый мальчишка. Полный надежд и веры в людей.
Прямо как она сама.
Лиабэл Северная
Да я выпила снотворного! Потому что ворочается всю ночь и витать в грезах, совершенно не подходит к моему образу жизни. Это если на следующей день у девицы из дел, только привести себя в порядок и сходить на званый ужин, она может себе позволить всю ночь страдать. А у меня ранний подъем, подготовка заказов, торговля на рынке, ещё и к корпусу нужно сходить, поддержать малышку Милу. Мне страдать некогда! И мечтать. А главное, потом склеивать своё разбитое сердце. То что новенький сделает это легко и играючи сомнений не оставалось.
Он собрался ждать меня? Зачем?
Нет, я даже не полезу в эти дебри. Только заплутаю. Тем более там меня поджидает хищник, с чёрными глазами. А я все ещё надеюсь, что смогу избежать роли его жертвы.
Поэтому да, я выпила снотворного. И ни капли не жалею.
С утра, я обреченно стояла перед шкафом с вещами. Демонов новенький! Столько зим жила и не переживала, а теперь каждый раз смотрю на свой гардероб и чуть не плачу. Раньше меня волновала только цена и износостойкость ткани. Сейчас я отчётливо понимаю, что нельзя выбирать только по этим двум параметрам.
Вещи были разных цветов, фактур. Фасоны простые, многие вообще мужские. Ничего по фигуре или хотя бы отдаленно украшенного. Зато как все крепко сшито, очень удобно и тепло. Вот и думай об этом! Дурила, с нахальным гвардейцем ты увидишься на десять минут, а потом весь день тебе стоять на улице. Рынок – это не приём. Там всех интересует товар, а не вещи торговки.
Выдохнув и успокоившись, надела тёплый свитер из ярко красной пряжи. К нему у меня были обычные темно серые штаны с подкладом. С моим тулупом болотного цвета и желтой шапкой, я буду смотреться сногсшибательно. Грустно улыбнувшись, поплелась вниз.
Ба, настолько распереживалась за малютку Милу, что встала пораньше и напекла пирожков с ягодой.
– Возьми-возьми! Пусть девочка перекусит после