— Вы знаете, как выбирают повелителей драконы, когда прерывается действующая королевская линия? — произнёс Дарг холодно. И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Он бьётся со всеми желающими. Не до первой крови. Не до второй. Не до момента, когда кто-то сдастся. Насмерть. Каждый бой заканчивается смертью. Каждый. Без исключения.
— Сдавшихся тоже убивают, если такие вдруг появляются. Хотя не припомню ни одного случая в истории, это само собой разумеющийся факт, — вставил Ульс, не отводя взгляда от бегающих под нами девушек.
Он забрал у меня управление пузырём, и теперь наше вместилище передвигалось под водой плавно и спокойно, но при этом на высокой скорости. В какой-то момент у меня даже голова закружилась. Но Ульс старался контролировать всё происходящее внизу, так что я сделала глубокий вдох, чтобы не отвлекать его своим состоянием. Фифа от этих манёвров тоже слегка позеленела.
— Драконы не так многочисленны, как люди, но все как один храбры сердцем и духом. И не терпят слабость. Ни в каком виде, — пояснил Дарг. — Под водой законы ещё более…
— Жестокие? — подсказала я, сдавив большой палец. Кажется, Серена говорила, что это помогает от тошноты.
— Для людей — да. Испытание показывает, достойны ли девушки уважения общества. Готовы ли пожертвовать собой ради других. Насколько бесстрашны. Насколько умеют подстраиваться под обстоятельства.
— Звучит красиво, на деле — ужас и кошмар, — вздохнула Лин. — Доброта, сопереживание, сочувствие — те моральные ценности, которые должны быть в каждом живом создании, не только в простом человеке. А одарённые магией тем более должны, обязаны обладать высокими моральными качествами, подавать пример…
— Во мне сочувствия с избытком, смотреть на этот ужас не могу, — призналась, мужественно не отводя взгляда от взлетевшей на очередном остром пике Леюшки. Она не успела вовремя его перепрыгнуть и сейчас беспомощно висела недалеко от нас — переводила дух. Чёрные отметины на теле явно говорили, что не на всех этапах полосы ей везло. Ещё и хвост умудрилась где-то поранить, а ведь её пузырь с воздухом невредим. Как она умудрилась?
Невесты преодолели треть пути, а у меня уже текли ручейки холодного пота от волнения за их жизни. Я готова была обмахиваться платочком, как полуобморочная дама, чью дочь только что скомпрометировали, но приходилось проявлять лучшие моральные качества, как рекомендовала Лин, и делать вид, что всё замечательно, а я не на грани нервного срыва.
— Не стоит их жалеть, Бриджит, — произнёс Ульс едва слышно. — Ты судишь привычными категориями, но океан — не суша, здесь иные правила и жизнь иная. Поверь, тебя ещё не раз неприятно удивят.
Я посмотрела на него и удивилась затаённой горечи, прозвучавшей в его словах. На мгновение почудилось, будто столь глубокие эмоции не вяжутся с его характером, но я вспомнила слова мудрой Серены, что лёгкие в общении, смешливые и улыбчивые люди далеко не всегда поверхностные, чаще наоборот. Они носят в себе много боли, тайн и умеют накрепко запирать эмоции.
— Не сомневаюсь, — ответила так же тихо. — Но невесты меня мало волнуют, Ульс. Больше всего я надеюсь, что мне не придётся неприятно удивиться твоему поведению.
Он промолчал. Дарг и Лин тоже никак не прокомментировали услышанное, наблюдая за невестами, которые вошли в раж и с огромным энтузиазмом проходили препятствие за препятствием, ещё и переговариваться умудрялись!
Наш воздушный пузырь переместился к финальной черте и развернулся так, чтобы мы видели лица несущихся в нашу сторону невест. Девчонки по-прежнему были в человеческом обличье, все как одна улыбались, но выглядели при этом словно злые и голодные акулы, напавшие на след беспечной окровавленной жертвы.
Я поневоле сделала шаг назад, стукнулась лопатками о каменную грудь Ульса, коротко извинилась. И увидела, как моя любимица Аврора в одно мгновение затаила дыхание, сбросила воздушный пузырь, развернулась к противницам и выбросила в них десяток невидимых сетей-липучек, а затем как ни в чём не бывало вернула себе воздушную оболочку, сделала глоток воздуха и побежала к финишу, перепрыгивая и огибая препятствия. Остальные девчонки упали сломанными куклами, некоторым и вовсе не повезло приземлиться в лавовые реки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Пока я беспомощно хлопала ресницами, а коварная акула подбегала к финишу, из-за выросшей на наших глазах скалы выбежала Кася, моментально оценила ситуацию и послала Авроре в спину убойное заклинание. Красавица-акула плашмя упала наземь, обнимающий её тело воздушный пузырь лопнул, а волосы вырвались из причёски и затрепетали тёмными водорослями, привлекая внимание мелких рыбёшек, которым лавовые реки нипочём.
Кася не праздновала победу, но и бежать к финишу не торопилась. Оценила ущерб, нанесённый другим девчонкам коварной Авророй, пересчитала пострадавших, ни одной не помогла, но спряталась за один из уступов скалы, ещё и пузырь словно подтянула к себе, уменьшила, чтобы не выдавал её местонахождение.
Мы поднялись повыше, чтобы наблюдать ситуацию сверху, и едва не расхохотались. Не пострадавшие от действий Авроры девчонки так же хитро, как и Кася, не рвались к финишу, а спрятались и пытались, каждая из своего укрытия, напасть и обезвредить конкуренток.
Но больше всех развеселила Леюшка. Она сильно отставала от остальных девчонок и наверняка была уверена, что придёт последней. Однако тоже успела вовремя сориентироваться и, воспользовавшись неприметным зеленовато-серым цветом кожи, распустила зелёные косы, вплела в них длинные, мягко колышущиеся водоросли и осторожно, медленно-медленно поползла к финишу, держась на максимальном отдалении от остальных. Притом ползла настолько медленно, что подрагивающие водоросли не отвлекали на себя внимание, а действительно служили надёжным прикрытием.
— Удивительно, — хмыкнул Дарг.
— Могу замолвить за вас словечко. Мы с ней хорошо знакомы, уверена, она не откажется от такого жениха, — пошутила я, зная, как нервно бедный дракон реагирует на матримониальные посягательства на его честь и достоинство, а также лапу, сердце и корону.
Но в этот раз его было не пронять.
— У меня уже есть невеста, уважаемая леди сваха. И пора бы нам перейти на «ты». В конце концов, я женюсь на вашей лучшей подруге, — самоуверенно выдал драконище, вызвав у Лин приступ удушья.
— Мира? — только и смогла выдохнуть она. — Бри, ты хочешь отдать прекрасную Миру повелителю драконов? Она такая светлая, добрая, хорошая! Ей не нужно в политику, поверь. Особенно после тех ужасов, что они здесь рассказали.
— Кхе-кхе, позволю себе заметить, что вы обсуждаете меня в моём присутствии, — съехидничал Дарг, пронзая Лин ледяным взглядом. Но той всё нипочём.
— Я отдаю себе в том отчёт, поверьте. Вы толстошкурый, переживёте, — отмахнулась фифа, которая в принципе не особо церемонилась с окружающими. Но здесь-то повелитель дружественной страны! Даже я веду себя… относительно прилично.
— Миру его величеству никто не обещал, более того — я пока не уверена, что она заинтересована в этом браке, и потому ей ничего не говорила. Однако я узнала, что в Баррагоре самые лучшие лаборатории и огромное количество ценных редких ингредиентов, которых даже у Фаульса нет.
— Ах, лаборатория. Нет, ну это, конечно, всё объясняет, — успокоилась Лин. — Другое дело, как его величество справится с настолько страстной в отношении науки женой? — Она хитренько похлопала глазками и вернула нас к соревнованиям: — Смотрите, Леюшка почти доползла.
Стоило ей произнести последнюю фразу, как перед русалкой вспыхнула ослепляющая ловушка. Мы дружно зажмурились и отвели взгляды, не желая страдать от неприятных ощущений, но невесты, находясь в боевом состоянии, увидели несчастную Леюшку и одновременно запустили в неё целый ворох различных заклинаний. Русалка обмякла — кажется, потеряла сознание. А остальные девицы вычислили, кто где находился и устроили настоящую бойню.
Их не смущали ни зрители, ни воздушные пузыри, ни запреты Килга: невесты разошлись так, что одна за другой приняли истинный вид и завязали кровавое сражение, не щадя ни себя, ни соперниц. Вода окрасилась в алый, и бедная фифа побледнела.