Читать интересную книгу Феномен хищника - Норма Найт

-«Потрясающая спина, правда?» – подруга подмигнула, взглядом указывая на девочку.

Мне ничего не оставалось, как согласиться. Спинища была и вправду на загляденье, я не представляла, как юная охотница смогла накачать столь объёмные мышцы.

Годы! Она тренировалась годы, а я всего лишь около месяца. Конечно, прежняя хозяйка этого тела тоже была не шахматисткой. Но всё-таки фанатизма у Волчицы побольше, чем у той, неизвестной…

Кстати, любопытно, где она сейчас. Жива ли, и в каком теле? А вдруг в бывшем моём? Вот об этом думать не надо, это тайна.

«Не думай о белом медведе», – вспомнила я и внутренне улыбнулась. Я была белым медведем – лучше считать так.

На переходе несколько раз видели пугливых косуль, ярких глухарей, на деревьях несметно белок. Чувствовали, как прошло в сотне метров правее стадо диких кабанов. Вдоль занесённых почвой рельсов заметили маленькие светло-коричневые грибы – пойдут вечером в суп. Трижды попадались ручьи – с удовольствием умывались и смачивали головы.

Во время коротенькой передышки из моего подсознания вдруг всплыла песенка по теме. Чтоб Джессика не обижалась на «психопатку», я мысленно напела вспомнившийся куплет.

«Моя мания-а – твои желанияЛовить на лету, любя!Безумие моё ты не забудешь никогда.Моя мания, слова, дыхание,Рубиновых губ дурман.Ты делай всё как я, и падай-падай в океан!»

Неожиданно Волчица подхватила мелодию, тоже обращаясь к Джес и на ходу сочиняя продолжение:

«Ничего не говори, пока мы есть.Я читаю твоё тело.Всё что было, всё что будет, всё что есть –Это я так захотела!На губах твоих останется клеймо,Два ожога, два рубина.На рассвете ты тоже сойдёшь с ума!»

Подруга взяла нас обеих за руки – и… присоединилась к дуэту с собственными словами!

«Выключай огни и падай в океан.Вдох глубокий, выдох мятный.Что имею – всё я вам, любя, отдам,Мне не жалко, мне приятно!К вам имею я особый интерес,Я как кошка любопытна.Вы почувствуйте меня – и крикнем: «Yes!!!»[62]

Припев мы пели вместе, со слезами восторга на глазах. Несколько минут после этого катарсиса[63] никак не могли придти в себя.

Шаловливая ладошка Джессики мысленно коснулась меня там.

-«Ну вот, начинается», – проворчала Лариска.

-«Кстати, да, уже можно прекращать соблюдать приличия. Мама не видит», – подумала Волчица, с ходу присоединившись к мысленным нежностям.

-«Не понимаю, кстати, с чего это Ель на вас взъелась, обычай не запрещает этого, а она не хотела».

-«Потом поймешь», – так сказала ведунья, прощаясь». Девочка промолчала.

-«Кстати, а Первый мужчина – твой отец?»

-«Что такое «отец»?» – почти как Лариска переспросила Одинокая. Пришлось объяснять.

-«А, я вспомнила!» – воскликнула охотница. –«Ты же тогда рассказывала про «семью». У нас не существует отцовства, есть только мать. Она может знать от кого зачала, а может и не знать. В зависимости от того, когда зачинается ребёнок».

-«Не поняла…»

-«Ну, если они встречались один на один, тогда понятно, а если зачатие произошло на каком-нибудь празднике – как тогда определить, от кого именно?»

-«Весёлые у вас праздники», – хихикнула Джес, мысленно целуя девушку в губы.

-«Кому весёлые, а мне прятаться приходилось, не люблю я этого с мужчинами».

-«Семья… До сих пор не понимаю, при чём тут число семь?» – вставила крыса, перебираясь через очередной столб, валявшийся поперек пути.

-«Вероятно, таким было среднестатистическое количество людей в этом union[64]». Услышав слово из знакомого сочетания, я вздохнула. Лариска удивилась:

-«Что, больше не рожали?»

-«Рожали. Наверное, просто кто-то умирал от болезней, кто-то вырастал и создавал собственную семью. Так и получилось это «счастливое число».

-???

-«В моём прошлом бытовало поверье, будто число семь обладает некими магическими свойствами».

-«Нас пока только четверо, подождём ещё троих?» – шутливо поинтересовалась Волчица, мысленно залезая мне в штаны.

Прошли не так много, километров десять-двенадцать, но девочке уже не терпелось наверстать упущенное. Остальные, кроме Лариски, тоже были не против. Сублимация дело хорошее, но не так же долго!

Очень удобно, когда никому ничего не нужно говорить. Слыша наши мысли, Одинокая свернула с насыпи, уклоняясь на восток. Идти по лесу не так тяжело, если бы не жара. Переплетения буйных кустов, сухостой и упавшие деревья, горки и низины, подъемы, спуски, папоротники, заросли багульника. Вот красивые, высокие сосны лежат вповалку, будто пьяницы возле пивной…

-«Деревья, стремящиеся ввысь, падают чаще», – философствовала Обретшая Цель. –«Не успевают развить корни и первая же сильная буря становится для них последней. Или вверх – или вниз, в этой жизни можно выбрать только одно из двух…»

Наконец мы вышли на берег широкой полноводной реки. Взмокли, хоть и шли без курток, в одних разгрузках и майках. Может, и дальше держаться берегов, всегда есть где нормально помыться? Но тогда не будут так часто встречаться места для ночёвок – а на случай дождя всё-таки нужна крыша…

Волчица опустила мешок, аккуратно прислонила к нему оружие. За две секунды сбросила одежду и выжидательно глянула на нас.

Лариска давно убежала охотиться, я попросила её одновременно послушивать, что творится в округе.

Джессика тоже топлесс, правда, ещё в штанах и берцах. Хотела было сказать им: «Купайтесь, я посторожу», но…

Одновременно с Волчицей мы шагнули к изнемогающей Джес. Алчные рты впились в роскошную грудь с обеих сторон, жадные руки стаскивали остатки одежды. Наконец, можно сделать с Джессикой то, что давно хотелось!

Повалившись в песок, мы так и не дошли до реки. Всё, что я успела – это раздеться.

Ползая по пляжу, три обалдевших от страсти существа забыли все условности. Наверное, часа два мы не давали отдыха Джес, едва не доведя её до безумия. А потом девчонки взялись за меня…

* * *

Дорога здесь шла параллельно реке, попробуем дальше двигаться по берегу, пока её чувствуем. Начнём терять, будем думать, что делать.

Глянула на солнце – до сумерек часа четыре. Надо идти, а то такими темпами и за год до Крыма не доберёмся. Через час завидели на противоположном берегу строения, немного взяли вправо, пошли между деревьями, хотя чувство подсказывало – там никого живого.

Миновали развалины. Довольно крупный посёлок, домов под сто, в нескольких местах торчали коробки двух– и трёхэтажных строений. Чёрные провалы окон зияли, словно рты мертвецов, крыш, конечно, давно и следа не осталось.

Когда руины скрылись позади, снова двинулись по берегу – и почти сразу же почувствовали людей. Первой насторожилась Одинокая, как-никак наследница ведуньи. Потом и мы поняли: на берегу человек пять-семь возле непонятного сооружения. Разобраться, что это такое, можно было только увидев.

Посовещались – просто обойти, или всё-таки полюбопытствовать, что там у них за штука? Любопытных оказалось большинство, только Лариска в первую очередь мечтала об отдыхе – как всегда, объелась во время привала. Оставили её сторожить мешки, а сами налегке, с одними автоматами, выдвинулись оценить обстановку.

-«Это из лёгкого металла и дерева. Металла больше», – подумала Волчица.

Хижина? Почему так близко к воде… Нет, не хижина, форма не похожа. Неужели… Точно, лодки!! Две больших лодки, да ещё из алюминия, это интересно, кто ж тут такой умелец. Плыть быстрее, чем идти, и, надеюсь, комфортнее.

Отсюда уже видно простым глазом. На песке не две лодки, а одна. Нечто, созданное по типу катамарана – два пузатых корпуса скреплены балками, посередине настил, мачта. Команда «чайного клипера» отдыхала в тенёчке – трое явно дрыхли без задних ног, один прохаживался вокруг плавсредства с видом скучающего водителя. Было бы колесо, обязательно б попинал. Пятого не видно, ковырялся в кустах, а шестой с автоматом нёс караульную службу. Пару минут мы наблюдали практически неизменную картину.

-«Чего делать будем?» – озадачилась новая спутница. –«Если нам нужна эта штука, давай я пойду и убью их всех». Я постаралась охладить пыл.

-«Не всё так просто. Мы не умеем управлять лодкой, надо придумать что-нибудь другое».

Думать пришлось долго. Пока один из мужиков, тот, что сидел в кустах, не выскочил оттуда за спиной часового, словно чёртик из табакерки.

Улавливая волну агрессии, мы не успели понять, кто на кого нападает, пока предатель не воткнул нож в спину автоматчика. Караульный без звука рухнул в песок, изменник подхватил оружие, передёрнул затвор.