— Называйте.
— Пятьдесят четыре.
Айрис никак не отреагировала.
— Пятьдесят семь.
Айрис внимательно смотрела на мужчину и молчала.
— Сорок девять.
Она снова никак не отреагировала.
— Называть еще? — поинтересовался авторитет.
— Давайте.
— Пятьдесят три с половиной.
— Вам пятьдесят четыре, — уверенным голосом заключила Айрис.
Крестный отец преступного мира какое-то время молча смотрел на нее, словно испытывал театральной паузой на стрессоустойчивость.
— Вот бабенка, а! Обобрала меня за пять минут. В каком месте я прокололся? Что меня выдало?
— Пари считайте недействительным. Просто мне хотелось, чтобы ваша реакция была более явной. Выдали вас руки. Когда вы говорите правду, то ладони у вас движутся внутрь, а когда лжете — наружу. Совсем чуть-чуть, но я это заметила.
— Стерва какая, — произнес авторитет уважительным тоном и посмотрел на свои ладони. — Я бы взял тебя в помощники.
— Не, спасибо. Нам и на своем месте хорошо. Гордей идеальный напарник. Мы очень слаженный коллектив.
— Наслышан, но больше о твоем напарнике. Здорово вы тогда обгадили малину этим гастролерам.
— Спасибо, — поблагодарил я хозяина оранжереи.
— Ладно, убедили меня. Рассказывайте, как собираетесь действовать.
— Вам надо собрать их под каким-нибудь предлогом всех вместе, — предложила Айрис. — Чтобы я могла находиться рядом и смотреть, как они реагируют.
— Собрать, — мужчина почесал затылок. — Собрать. Ну, пожалуй, это я смогу. Давно в сауне не были. Пора бы уже отмыть свои грехи. А ты, я полагаю, собираешься сделать вид, что прислуживаешь нам?
— Верно. Выступлю в роли персонала сауны.
— Ну, ты просто превратишь это место в сауну для ВИП персон, — авторитет расхохотался. — Мои кореша ни за что не заподозрят в такой красавице детектива. Идеальное прикрытие для идеального плана. Тьфу-тьфу-тьфу, — он поплевал в пруд с рыбками. — Рад, что обратился к вам, и особенно рад знакомству с такой необычайно одаренной красавицей. Сейчас это редкость.
Авторитет потянулся к Айрис, взял за руку, собираясь поцеловать ее, но моя напарница отдернула руку.
— Простите, не нужно, — ответила она смущенно.
Мафиози тоже немного засмущался, и тут пришлось вступить мне, чтобы разрядить обстановку.
— Она же из глуши, манерам не обучена, — сочинил я на ходу.
Я угодил нашему нанимателю. Он громко рассмеялся, до слез.
— Та еще парочка, — произнес он, утирая глаза платком с вышивкой. — Идемте, провожу, — он поднялся и направился к выходу.
Айрис посмотрела на меня за его спиной извиняющимся взглядом и пожала плечами. Надо будет обсудить с ней тему коммуникации с людьми, хранящими старые обычаи, как эталон вежливости. Наверняка этот мафиози считал подобные проявления признаком принадлежности к высшему сословию. А еще он, скорее всего, до сих пор слушал музыку на виниле.
— Вы задали мне хорошего настроения на весь день, — довольно сообщил авторитет и приложил палец к сенсору. — Я сообщу вам, как все будет готово.
— А я могу накидать вам вопросов для примера, которые помогут мне скорее вычислить человека, который вам нужен, — предложила Айрис.
— Конечно. Только не задавай их мне, а то я решу, что ты хочешь слишком много знать. Всего хорошего, — он кивнул на проем открывшейся двери.
— До свидания, — я вышел первым.
— Приятно было познакомиться, — попрощалась Айрис.
— Взаимно, — мужчина закрыл за нами дверь.
Мы вышли из прачечной со своим конспиративным узелком и направились к нашей машине. Только оказавшись на открытом воздухе, решились заговорить. Внутри мы опасались, что нас подслушивают.
— Как тебе дело? — поинтересовался я.
— Класс. Я заметила, что он очень взволнован, несмотря на попытки выглядеть спокойным. Его очень волнует проблема кражи денег.
— А тебе не страшно будет в обществе четырех бандитов? — поинтересовался я.
— Нет, конечно. Интересно. К тому же, ты будешь рядом.
— А я там кем прикинусь? Истопником?
— Неважно. Я буду чувствовать себя увереннее, если буду знать, что есть кому исправить мои ошибки. Мы же команда?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Конечно. Но только я чувствую себя в ней запасным игроком.
— Не прибедняйся. Я вот не собираюсь быть в нашей команде водителем, — Айрис прыгнула на пассажирское сиденье. — Мне ваше движение совсем не понятно. Я же из глубокой жо… глуши.
Я сел за руль.
— Крестный отец даже не подозревает, из какого далека ты на самом деле. Он был бы здорово удивлен, узнав, что девушке из космоса интересно расследовать воровство денег из его общака.
— Да брось, космос тут ни при чём. В первую очередь это эффект новизны, азарт расследования и желание заработать. Я подумала, что хочу накупить домой продуктов, сколько смогу увезти. И пусть мне добавят срок за это, но я обязана дать людям попробовать настоящую еду. Это будет бомба похлеще саботажа системы. Пусть они подавятся своим желе. Уж лучше голодать, чем есть что попало.
— Так ты политический узник? — догадался я. — Борец с системой? Решила настроить людей через желудок?
— А пусть задумаются о своей жизни, или как там правильнее, хронометраже предопределенного существования. Езжай уже, развесил уши, — поторопила меня напарница.
Не успели мы доехать до дома, как на мой телефон пришло сообщение: «Сауна в пятницу вечером за городом. Вас заберут». Я зачитал его Айрис.
— Ух ты, здорово! — она поколотила в мое плечо остренькими кулачками, лишив руку подвижности на пару минут.
— Похоже, работа аниматором становится для тебя основной. То для детей, то для мужиков. Не верти перед ними задницей, а то они решат, что ты девушка с низкой социальной ответственностью.
— Так, папаша, я не нуждаюсь в ваших советах, перед кем мне вертеть своими достоинствами. Возбужденный мужик — самое тупое существо во вселенной. Нам это на руку.
— Это дискриминация по половому признаку, — возмутился я. — Можно подумать, возбужденная женщина — образец адекватности.
— Это вызов? — Айрис уставилась на меня с замершей на лице нахальной усмешкой. — Предлагаю сегодня и выяснить, кто из нас сообразительнее в возбужденном состоянии.
— Это нечестно, у тебя имплантаты.
— Я так и думала, что ты придумаешь отговорку.
— Ладно, не выиграю, хоть потрахаюсь, — я заранее согласился на поражение.
Играть против напарницы в интеллектуальные игры было бесполезно в любом состоянии. Даже если она будет возбуждена как колхозный бык после инъекции элеутерококка, а я буду находиться в медитативном единении со вселенной, у меня не будет никаких шансов. Я мог рассчитывать только на работу интуиции, а она и на интуицию и на сопроцессоры. В этом плане мы отличались друг от друга так же, как питекантроп от студента с ноутбуком под мышкой. Нет, пожалуй, разница была еще больше. Питекантроп был хотя бы физически сильнее.
Старушки у подъезда поздоровались и проводили нас взглядом. Как только закрылась дверь, тут же началось обсуждение.
— И что она в нем нашла? Такая красавица. А он весь в тетку, только тощий.
— А может, он человек хороший?
— В кого ему хорошим быть? Забыла, как Алла на нас помои из окна вылила?
— То Алла, он ей даже не сын.
— Яблоко от яблони.
Мы с Айрис посмеялись над их разговорами. Когда сели в лифт, я спросил у нее:
— Я и вправду на женский взгляд такой некрасивый?
Она осмотрела меня с головы до ног и скривила губы.
— Обычно мы оцениваем то, что нам не предназначено. С хрена ли эти бабки решают, кто кому подходит?
— И всё же?
— Если мне удастся найти способ попасть с тобой на станцию, мы сделаем из тебя мужчину невероятной красоты.
— Понятно, страшненький.
— Не парься над своей физической оболочкой. Для меня она не имеет значения. Я смотрю на тебя, но не вижу тела. Ты красив внутренне, и для меня это важнее.
— Я и не парюсь, привык к этому. Просто когда мы с тобой встретились, я вдруг начал думать, что это не так. Рядом с тобой я чувствую себя по-другому. Как это правильно сказать… ты как будто отбрасываешь на меня часть своей красоты, делая чуточку красивее.