Бет судорожно зарыдала. Лорна взяла у нее заварной чайник и, поставив его на плиту, сказала:
— Все будет хорошо, дорогая. Ты не должна раскисать — у нас слишком много дел.
— Я знаю, — плакала Бет, — но мне казалось, она умирает… Было так много крови… Я не думала, что кто-то может истечь кровью и остаться в живых…
— Не думай об этом, — приказала Лорна. — Пойдем поговорим с Майклом. Мне многое надо спросить у него.
Бет вытерла слезы.
— Ты не скажешь ему, что я такая трусиха? — спросила она. — Он будет меня презирать…
— Ты очень храбрая, — ответила Лорна, — и сделала все, что в твоих силах. Теперь пойдем отнесем тосты.
Бет послушно взяла поднос и последовала за Лорной в гостиную. Майкл сидел на своем любимом стуле у камина; Питер пристроился на софе, он наклонился вперед и положил голову на руки.
— Не вставайте, — поспешно сказала Лорна. — Вы оба выглядите так, словно вам необходима чашка чая.
— Это как раз то, что мне сейчас нужно, — ответил Майкл.
— А как насчет другого врача? — спросила Лорна. — Бет сказала, что здесь кто-то еще.
— Не беспокойся, — ответил Майкл. — Он давал анестезию и теперь упаковывается. Минни присмотрит за ним и за медсестрой. Наверное, нет смысла рассказывать, какую неоценимую помощь она нам оказывает.
— Минни всегда была нашей надеждой и опорой. Бери твой чай, и твой, Питер.
Питер поднял бледное лицо и взял у Лорны чашку дрожащими руками. Она смотрела на Майкла, подняв брови; но Майкл не отвечал на ее взгляд, хотя она хорошо знала, что его острые глаза ничего не упускают.
— Ты расскажешь нам о Пеке? — спросила Лорна. — Насколько тяжелое у нее положение?
Майкл сделал большой глоток чая, затем поставил чашку.
— Буду с тобой откровенен, — сказал он, — когда я вначале увидел Пеке, я был в ужасе. Я боялся, что у нее серьезные внутренние ушибы, но после осмотра сделал заключение, что нет ничего страшного.
Мы наложили ей на ноги парижский пластырь; теперь мы можем только ждать, надеясь, что шок не затронул ее слишком глубоко. Слава богу, ее лицо совсем не задето. А теперь, Бет, скажи мне, как все случилось?
Лорна видела, что глаза Бет на мокром месте. Она прервала первые невнятные слова, которые слетели с губ сестры.
— Пусть она расскажет об этом позже, — сказала Лорна. — У нас много времени. Первым делом я хочу поблагодарить тебя, Майкл, за то, что ты здесь.
— Я всегда приходил, когда в этом была необходимость, — ответил Майкл. — А как ты? Прилетела ковре-самолете? Я никогда в жизни так не удивлялся, как сегодня, когда увидел в холле тебя и Питера.
— Бет была такой умницей, что позвонила мне. Я просто чудом успела на полуденный поезд, иначе я была бы здесь только через несколько часов.
— Я ужасно рад, что тебе удалось успеть, — сказал Майкл. — Я и сам хотел тебе позвонить и просить приехать, но Бет, сообразительная девочка, не теряла времени.
С этими словами он подмигнул Бет, и она попыталась улыбнуться ему в ответ, но улыбка вышла жалкая.
— А теперь, Питер, мой дружище, как ты?
Питер теперь выглядел получше, лицо его немного порозовело, и руки больше не дрожали. Он взглянул вначале на Майкла, затем на Лорну, прежде чем выложил всю правду.
— Я как-то почувствовал, что с Пеке произошло несчастье. Я не могу объяснить, как я узнал, но был в этом уверен. Я дозвонился домой по телефону, и Бет сказала мне, что она попала в аварию. Я взял мопед, стоявший у ангара, и поехал прямо сюда, чтоб оно все провалилось!
— Он не попросил увольнительную, — объяснила Лорна. — Что нам делать, Майкл? Мы должны что-то предпринять.
— Может, тебе поговорить с командиром? — спросил Майкл.
— Нет, он никогда не поймет! — Питер резко встал и подошел к окну. — Это мне даром не пройдет!
— Нужно дать какие-то объяснения, — настаивала Лорна.
— А если я объясню ему твой поступок? — предложил Майкл. — Или он выслушает твоего отца?
— Как ты будешь оправдываться? — спросил Питер. — Он подумает, что мы все сумасшедшие, и это не удивительно.
— Может, попросить Джимми замолвить за тебя словечко? — спросила Бет.
Питер обернулся:
— Это идея. Лорна, позвони ему и расскажи, что случилось.
— Я не думаю, что могу… — начала Лорна и замолчала.
Было невозможно найти причину, по которой она не могла бы попросить Джимми о сочувствии и помощи. Глядя в глаза Питера, который искал у нее защиты, она не могла сказать ему в присутствии Бет и Майкла, что не желает разговаривать с Джимми.
Не время думать о себе и своих чувствах теперь, когда на карту поставлена судьба брата. Она должна помочь — мальчик в беде.
— Хорошо, — сказала она неохотно, — я ему позвоню.
— Это будет превосходно! — воскликнул Питер. — Я знаю, Джимми сделает все, что сможет, для меня. Он такой славный малый, его все любят.
Лорна пошла к двери. Она знала, что Майкл заметил ее нерешительность, даже если дети не обратили на это внимание. Интересно, что он подумал.
Борясь с чувством горечи и обиды, она сняла трубку. Отвращение и омерзение, которые испытала Лорна утром, снова захлестнули ее. Она крутила диск телефона и снова вспоминала о Салли, которая здесь, на этом самом месте, набирала номер Джимми. О лжи, которой был покрыт ее отъезд; об удовлетворении, которое Салли должна была чувствовать, когда забирала Джимми из усадьбы и увозила его в Лондон.
Она вспомнила свои собственные чувства в тот уик-энд. Из памяти всплыли медленно тянувшиеся часы, которые она считала до возвращения Джимми, теперь она спрашивала себя, приняла бы она Джимми с таким пылким восторгом, если бы знала тогда, как провел он тот уик-энд?
Наконец ответил коммутатор. Она назвала имя и номер телефона Джимми, и ей велели ждать вызова. Когда она закончила разговор, Майкл вышел из гостиной.
— Я поднимусь к Пеке, — сказал он. — Ты хочешь на нее взглянуть?
— Конечно, хочу.
— Подожди минутку, я тебя позову.
Лорна поднялась за ним по лестнице и остановилась на площадке. Как я могу думать о своих отношениях с Джимми, рассуждала она, когда Пеке так больна и страдает?
Майкл взял ее за руку и повел в спальню к Пеке.
— Она еще не совсем пришла в себя, — сказал Майкл. — Я сделал ей еще укол морфия.
Жалюзи были опущены, в комнате было темно, и в воздухе витал тошнотворно-сладкий запах эфира. Медсестра поднялась со стула, стоявшего рядом с кроватью, как только они вошли, в дальнем углу комнаты виднелась фигура второго врача. Он собирал инструменты в кожаный чемоданчик.
Пеке неподвижно лежала на маленьком белом деревянном топчане. Она выглядела такой маленькой и юной. Лорна почувствовала, что ее захлестнули жалость и нежность. Она чувствовала себя так, будто здесь лежал ее собственный ребенок. Лорна присматривала за Пеке так долго, что не воспринимала ее как почти взрослую девушку; для нее она оставалась ребенком, которому больно и который нуждается в ее любви и заботе. Она наклонилась и поцеловала руку Пеке, лежащую на простыне.