ходу отстреливаясь от огрызающихся «зелёных». Оставалось надеяться, что напарник в курсе, где ключи и как эта штуковина активируется.
— Держись! — в голос крикнул Рубин. И это было первое, что он произнёс с момента нашей встречи.
Я схватил его за талию, мокрую и липкую от крови застреленного мной «белого балахона».
С нарастающим гудением, под шорох покрышек мы рванули вперёд.
Рубин хотел повернуть направо, к ближайшему выезду из города. Как раз туда, где находился стационарный пост.
Я чуть сильнее сдавил его грудь слева. Он понял и повернул туда, куда было нужно, налево.
Обернувшись, я увидел, как боевики прыгают в стоящий на парковке внедорожник. Но поздно: мы гарантированно успевали оторваться.
— До перекрёстка и направо! — крикнул я, пересиливая встречный поток ветра.
Рубин кивнул.
Я хотел доехать до брошенной части города, со стороны перекрытого составом у железнодорожного переезда и бросить байк на безопасном расстоянии от поста, чтобы дальше добираться пешком.
Но Рубин неожиданно остановился гораздо раньше, возле большого собора в центре.
— Надо вернуться, — заявил он, слезая с байка.
Глава 15
Электробайк мы спрятали за сооружением возле гостиницы, видимо, оставшимся со времён Советского Союза. Когда-то это была доска почёта или что-то в этом роде. Сейчас же бетонная стена с многочисленными пустыми ячейками превратилась в обычную доску объявлений. Большой плюс: взгляд на ней не задерживался.
Сначала я хотел залечь под густым кустарником, когда-то представлявшим собой живую изгородь возле «доски почёта». Но потом критически глянул на Рубина и отказался от этой идеи. Его светлая кожа чуть ли не светилась в темноте.
Пришлось отступить вглубь застройки. Тут было много домов, стоявших без малейших признаков жизни, и я выбрал самый неприметный из них: двухэтажный, крашеный серой краской. Все окна были плотно закрыты, а входная дверь единственного подъезда заперта на висячий замок. Петли, на которых он держался, выглядели довольно хлипкими и действительно такими оказались, когда я решил выяснить их прочность с помощью куска валяющегося неподалёку кирпича.
Мы едва успели забежать внутрь и задвинуть имевшийся внутри засов, как фасад гостиницы осветили фары.
Погоня приближалась.
— Сколько зарядов? — едва слышным шёпотом спросил Рубин, очевидно, имея в виду своё единственное оружие: пистолет диверсанта.
— Четыре, — так же тихо ответил я.
— Не густо…
Сколько осталось патронов в трофейном АКС, я не знал.
Несколько машин промчалось по центральной улице. Шум двигателей затих вдали.
— Зачем вернуться хотел? — тихо спросил я, перемещаясь к ближайшему окну, которое находилось справа по коридору.
— Тише, — прошептал Рубин в ответ. — Это ещё не всё.
И действительно: через несколько минут я увидел несколько теней, мелькнувших неподалёку. Будто подыгрывая нам, облака рассеялись, взошёл довольно яркий месяц.
Их было много: может, дюжина. Они двигались по дворам, вдоль главной улицы, без фонариков, очень тихо. Я подумал, что байк следовало бы спрятать получше, однако же тени миновали «Доску почёта», не удостоив её вниманием.
Спустя ещё пару минут, когда пешая погоня скрылась во дворах дальше по улице, я рискнул повторить свой вопрос.
— Видел эту штуку, которую мне хотели вколоть? — спросил он.
— Видел.
Я поднял ногу и постучал по голенищу ботинка, куда был воткнут шприц-тюбик.
— Похожи на те, что были у того чувака из планера, а?
— Похожи.
— Тор, в общем, нифига это не снотворное…
— Тогда что?
— Не знаю. Пока что не знаю… но это обязательно надо показать нашим. А то, что не сможем забрать, надо уничтожить.
— Вот оно что… а я уж думал, тебе твои штаны настолько дороги.
Рубин улыбнулся. В лунном свете его улыбка выглядела задумчивой и грустной.
— Кстати, насчёт штанов. Ты в таком виде собрался штурмовать вражеский штаб? — спросил я, ухмыльнувшись.
— Если другого выхода не будет, то да, — решительно ответил он.
— Вообще-то у нас задание есть, помнишь? Приказ, все дела, — сказал я.
— Всё я помню… Тор, вот нутром чую: нельзя это просто так оставлять. Надо уничтожить, пока есть возможность. Не нравится мне это… помнишь, что чувак из планера сделал, когда получил укол?
— Язык проглотил, — ответил я.
— То-то и оно… что, если эта штуковина пострашнее смерти будет? — спросил он.
Я выдержал паузу. То, о чём говорил Рубин, я и сам чувствовал. Надо бы доложить поскорее обо всём и предоставить улики нашим специалистам. А для того, чтобы мы могли вернуться, надо поскорее приказ выполнить… только всё равно это дело дней, а то и недель. Что может произойти за это время? Да всё что угодно!
— Много там этого дерьма? — спросил я.
— Видел четыре пластиковых контейнера.
— Ещё и охраняются лучше, чем оружейка, так?
— Пожалуй, — Рубин вздохнул. — У них на крыше что-то вроде лаборатории. Там клетки, в которых, похоже, люди содержались.
— Есть и другие пленники? — насторожился я.
— Сейчас, похоже, нет… но были. Мужики рассказывали… видел, что с ними сделали? — его глаза сверкнули в темноте лунным блеском.
— Видел…
— Это всё при мне было.
— Слушай, у меня вот картинка в голове не складывается, — сказал я. — Если тот диверсант нёс это зелье в шприцах, можно предположить их связь с хозяевами города. Но зачем тогда они убивают диверсантов, да ещё и так жестоко? Получается, они что-то узнали, похитили некое спецсредство и теперь используют его в своих целях… так?
— А кто тебе сказал, что это диверсанты были? — удивился Рубин.
— Один из местных, — ответил я. — Остановил меня днём возле штаба. Я сляпал легенду, вроде