Читать интересную книгу Десятый принц - Юрий Иванович

Стало только хуже: вонь, гарь, запахи развороченных внутренностей, миазмы от чужих тел, которые никогда не имитировались в тестовых тоннелях… Поэтому не так давно употребляемый ужин оказался на рифленом стальном покрытии пола.

В свою очередь, это дало некое облегчение. Подняв голову и сделав парочку шагов, принц наконец увидел стоящий транспорт с раскрытыми по обеим сторонам створками. Только для прохода к нему следовало обойти вал из трупов, подходя к вожделенному трамвайчику непосредственно с его тыла. Но обойти-то препятствие – это ладно, полбеды… Хуже всего, что ни одно сиденье занято не было! В сознании до сих пор теплилась надежда, что кто-то остался просто без связи, ведь чего в бою не случается… А тут – весьма печальная картинка…

Вспомнилось и о командире, которого, к удивлению, тоже не наблюдалось.

– Сержант! А вы где?!

– У противоположной от тебя стены, возле массивных ворот. Тут снаружи пытаются створки взломать, так что я их встречу, мне-то не страшно погибать, я бессмертный… А ты! – неожиданно голос окреп. – Валенок тихоходный! Почему до сих пор не в транспорте?!

– Иду… иду!.. – отозвался принц, прекрасно понимая чаяния сержанта остаться здесь как можно дольше и намолотить кальвадров как можно большее количество.

Сделал ещё пару шагов, обходя очередную гору из тел клювоносых гусениц да смещаясь при этом ещё левее, и замер в недоумении. После стона явственно послышался призыв на понятном языке Полигона, дающемуся каждому обладателю древней крови:

– Эй!.. Кто там?.. Меня завалило!..

По голосу сразу узнавался Джаяппа Шинде! Причём будь на голове у наследника испанской короны шлем, он бы не расслышал стона своего соседа по казарме, земляка, товарища и прошёл бы дальше. Невзирая на жуткую боль в позвоночнике, Фредерик бросился к примерной точке и стал разгребать груду вражеских тел. При этом он пытался подбодрить раджу и сержанта дозваться:

– Девятый! Сейчас помогу…! Сержант! Нужна помощь! Давай сюда!.. Терпи, Джая, терпи…

Командир отозвался после странной заминки:

– Десятый, помочь не могу! У меня это… обе ноги оторваны… Так что могу только прикрыть вас, если…

Он замолк, и в наступившей относительно тишине стал совсем отчётливо слышен грохот ударов и усиливающийся препротивный визг. Словно по воротам с той стороны молотили из крупнокалиберных зенитных пулемётов и попутно резали металл циркулярными пилами.

Принц действовал со стиснутыми зубами, так его корёжила боль в позвоночнике, но усилия по освобождению товарища только наращивал. Вот уже рука показалась, плечо, ворот скафандра, из которого с корнем вырван шлем… А там и голова индуса появилась, поблескивая белозубой улыбкой.

– Фредди! Дружище! Как я рад тебя видеть! А как остальные? – ну да, связи у него давно уже нет. Но отвечать на вопрос показалось неуместным. Не столько сила кончалась, как боль усиливалась, пытаясь свалить с ног. Только и прошипел:

– Сам!.. Помогай!..

Раджа заворочался, с рычанием пытаясь столкнуть с себя мерзкие туши и освободить нижнюю часть тела. Это никак не удавалось сделать. Раздался голос сержанта:

– Десятый! Слушай приказ! На счёт «пять» ты должен оказаться в транспорте! И неважно, сам или с кем-то! Раз!.. И если ты погибнешь… Два!.. То пожалеешь, что вообще на свет родился!.. Три!.. Ворота вот-вот откроют! Шевелись, урод!!!

Ноги Джаяппы удалось освободить, но они у него почти не слушались, сильно отдавленные за это время. Пришлось Фредерику напрячься и вульгарно тянуть товарища по полу за руки. Он даже отбросил свой парализатор за ненадобностью.

– Четыре!.. Почему не выполнен приказ?! – надрывался сержант. А до транспорта ещё оставалось метров десять пересечённой трупами и обломками не то мебели, не то стеллажей. – Твою мать! Десятый! Козёл!!! Бросай всё! Бегом!!!

Хуже всего было в тот момент для Фредди понимание, что он не может отключить эту приевшуюся за последние дни ругань. Потому что боль его так отупила, что соображал он слабо. Зато мечталось сделать хоть что-то, противоречащее приказу этого горлопана-мучителя. И он мысленно дал себе слово, что лучше сам помрёт, но Девятого не бросит.

Видимо, к тому всё шло:

– Пять!..

После этой команды от командира десятка больше не последовало ни слова. Ворота стали открываться, и он вступил в свой последний бой для данной копии. Причём он умудрился стрелять не только из своей винтовки, а сразу из двух. Подобрав последнюю с тела здоровяка Шестого. Кстати, именно прикрываясь телом многодетного отца из цивилизации тайгалов, обезноженный Эйро Сенато́р уничтожал врагов, которые пока ещё узким потоком ринулись в постепенно расширяющуюся щель между створками.

Это уже были совсем иные кальвадры. Однозначно – местная воинская элита. На голову выше самых массивных ученых и на две – превосходящие те экземпляры, которые попадались принцам в тестовых тоннелях. Да феноменально прикрытые тяжёлыми скафандрами с максимальной по силе бронёй.

На броню они надеялись зря, душка уничтожала именно живую плоть. Так что за первые короткие мгновения возле щели образовался огромный вал, преграждающий путь остальным гусеницам. Но створки продолжали со скрежетом, дёргаясь, ехать в стороны. И теперь втекающий поток стал расширяться. Мало того, заметив человека, кто-то стал стрелять по нему поверх голов своих воинов. А кто-то уже пристреливался к транспорту, в который на руках заползал индус. А за ним, тоже на руках, потому что ноги отнялись окончательно, подтягивал своё тело Фредерик, в душе страшно сожалея, что так и не успел нарастить нужные для подтягивания бицепсы.

Успели втиснуться чудом в самые последние мгновения. Потому что створки транспорта стали закрываться под грохот пуль по затемнённой поверхности. Последнее, что принц успел рассмотреть, как сержант бросает душку, словно копьё в приближающийся вал. Делал он это из неудобного положения, стоя на одном колене: левая ступня у него отсутствовала, а вот правая нога висела в воздухе, оторванная чуть выше колена. Культи были стянуты жгутами, и наверняка было использовано всё обезболивающее…

Вот она как кроваво выглядит, попытка прикрывать живых… Попытка прикрывать тех, кто ещё смертен…

Две минуты, пока транспорт «падал» в невесомости, израненная пара высокородных солдат вяло усаживала свои тушки на сиденья и пристёгивалась наглухо ремнями безопасности. Девятый при этом вполне резонно стал вопрошать:

– Если нас не растрясет до смерти при выходе в точку высадки, то кто нас на месте встретит? Неужели учёные лично о нас свои ручки пачкать будут?..

Фредди не сумел ничего лучше придумать, как посоветовать:

– Хоть топай… хоть ползи, но вначале сам доберись до белого цилиндра на выходе из тоннелей. Мне кажется, он и с этой стороны откроется… Сам подлечишься, тогда и за мной прибежишь… Даром я тебя, что ли, вытаскивал?..

Потом их вагончик стало колотить так, словно и в самом деле у какого-то великана имелась одна задача: уничтожить случайно выживших человечков. Хотя получаемые ощущения следовало соотносить со здоровьем, а оно-то как раз и таяло, словно снег под летними лучами солнца.

И когда произошел последний, самый сильный удар днищем, скопированный с принца Фредерика Астаахарского человек резко потерял сознание.

Сцена 16

Маргарита-Иллона Толедская не могла поверить, что стала почти марионеткой собственного инструмента. Или, говоря иначе, впала в страшную наркотическую зависимость от него. Потому что нет ничего страшней наркотика знаний. Ведь с того момента, как она поняла систему взаимодействия с шаром, она чуть ли не спала с ним в обнимку. Процесс познания истины интриговал, затягивал и будоражил сознание настолько, что ни о чём другом думать просто не было времени. То есть гадалка отныне могла с уверенностью кричать на любом перекрёстке: «Я познала истину и могу раскрыть любую тайну!» Потому что так было на самом деле.

Например, она могла наговаривать различные комбинации слов и по температуре своего инструмента выяснять такие удивительные детали бытия, что поневоле закрадывались в голову мысли о собственном величии и богоизбранности. Было бы только желание узнать нечто конкретное, да время на «монолог» с шаром, и можно выяснить всё: в каком шкафу соседи прячут «скелеты» и какие именно, где схоронены сокровища инков, кто собирается в ближайшем времени кого-то ограбить, или конкретное имя человека, который убил того же президента Кеннеди. Имя собственное инструментария стало известно таким же способом – Люйч. Добавочно удалось выяснить, Люйч – не живое существо, а сложное устройство с некоей программой, сделанное более четырнадцати тысяч лет назад и кратко названное так по имени своего создателя. Потому что иное, техническое имя звучало не в пример длиннее, не выговоришь с ходу. Зато некое учётное воспринималось вполне сносно: автоматический зонд поддержки «Догма-шестнадцать». Причём точные сведения и имена дознавались банальным способом: попросту подбирались буквы в имени. Да что там в имени! При желании можно было целые предложения составлять, да ещё и с правильно расставленными запятыми.