— Так точно, ясна! — доложил Денис, вставая со стула и вытягиваясь в струнку.
— Садись! — недовольно поморщился Ворошилов, резко сбросил тулуп на пол, уселся на краешек письменного стола, с минуту помолчал, изучая носок своего светло-бежевого валенка. Отхлебнул уже остывшего чая из гранёного стакана, вставленного в старинный серебряный подстаканник, он снова внимательно посмотрел на Дениса: — Вообще-то предполагалось, что этим делом займётся группа «Азимут», они же в нашей иерархии — номер один. Ладно, не обижайся, это же правда…. Но ты лично общался с Борманом. Так что, тебе и карты в руки, как говорится…. Да, вот ещё: покойный Иосиф Виссарионович доверял тебе, Денис Евгеньевич, разрешал высокую степень самостоятельности. Что же, я тоже пойду этим путём. Можешь действовать по обстановке и импровизировать, сколько твоей душе будет угодно. Захочешь пошуметь, шуми…. Только помни, что главное — уничтожить Мартина Бормана. Любой ценой — уничтожить! Всё остальное — на твоё полное усмотрение…
Помолчали, прихлёбывая чуть тёплый чай, обменялись понимающими улыбками.
— Вот ещё что, подполковник, — вспомнил маршал. — К группе «Омега» прикомандируется новый сотрудник. Вернее, сотрудница…. Ты её должен помнить, Анхен Мюллер, она работала с тобой на архипелаге Шпицберген, по объекту ФАУ-3. Почему ты вздрогнул? Почему молчишь? Полноте, мой друг, Центральный Комитет в курсе — чьей дочерью является данная сотрудница. Поверь, это к делу не относится. В конкретном случае важны только профессиональные навыки исполнителя и общая целесообразность…. Если у тебя нет ко мне вопросов, то пройди в кабинет к генералу Ануфриеву, он тебя ознакомит с мелкими деталями этой важнейшей операции. Обо всех этапах её проведения я буду докладывать лично товарищу Хрущёву…
Денис снова превратился в Оскара Рамоса, бывшего торгового представителя генерала Франко на Шпицбергене, ныне покинувшего государственную службу и направляющегося в страны Южной Америки — на предмет уточнения страны для окончательной и бесповоротной эмиграции. Обычное дело для этих лет: поток эмигрантов из стран послевоенной Европы казался просто нескончаемым.
Для полной достоверности картины пришлось даже на несколько дней заехать в Мадрид, где в канцелярии диктатора ему вручили пару испанских орденов и большое рекомендательное письмо за подписью самого генерала.
Ознакомившись с текстом полученного документа, Денис проникся гордостью за самого себя: с такой безупречной характеристикой впору было свататься к какой-нибудь герцогине или, даже, к юной и непорочной принцессе крови…
Из Барселоны он отплыл, как это и ни странно, на советском пароходе «Сухона», а уже в Боготе пересел на комфортабельный туристический «Конте Гранде».
Лайнер медленно и важно, словно надуваясь пузырём от собственной значимости, подошёл к причалу. Солнце, заставляя западную часть неба нестерпимо пылать алым, осторожно коснулось своим краем линии горизонта. С противоположной стороны над портом нависали силуэты небоскрёбов, знакомых Денису по красочным туристским проспектам, беспорядочно разбросанных по всем многочисленным помещениям «Конте Гранде». Каванаг, неуклюжая башня министерства общественных работ, так и недостроенный Атлас…
Корабль пришвартовался к причалу на много раньше расписания, поэтому нужной машины он около сходней не обнаружил. Пришлось ещё три часа провести в порту: Денис неторопливо ходил от причала к причалу, внимательно рассматривая спящие океанские суда, полной грудью дышал солёным морским ветром. Было тревожно и почему-то немного грустно…
Вообще-то, строгие «Инструкции» предписывали: во время пребывания в незнакомой стране — во избежание всяких неприятных и пакостных сюрпризов — прогуливаться сугубо в людных местах. Но он считал себя достаточно опытным диверсантом, да и не любил все эти циркуляры и предписания — до полного отвращения…. На всякий случай Денис достал из баула верный браунинг и засунул в карман плаща.
Разноцветные контейнера — пяти и десятитонные, платформы с самой разной техникой и хитрыми механизмами, громоздкие тюки на деревянных поддонах.
— Что может находиться в таких необъятных тюках? Наверное, что-то очень и очень лёгкое? — пробормотал Денис себе под нос, пытаясь прочитать неразборчивую надпись на цветной этикетке. — Ага, «эвкалиптовая лиственная целлюлоза», дело знакомое…
Краем глаза он зафиксировал какое-то движение справа, инстинктивно качнулся в сторону, прячась за ближайший тёмно-красный контейнер.
Надсадно гудел старенький, местами покрытый ржавчиной портовый кран, солидно пыхтел невидимый трудяга-буксир, поэтому звуки выстрелов на этом фоне показались ему безобидными щелчками, но от угла контейнера, по которому чиркнула одна из пуль, во все стороны полетели голубые и зелёные искры.
«Доигрался, господин опытный диверсант!», — ехидно подытожил внутренний голос. — «Инструкции, видите ли, не для него писаны! Опытный он — сверх всякой меры. Дрянь самоуверенная! Интересно, это просто грабители, или…. Да нет, на ограбление совсем непохоже. Зачем пошлым „гоп-стопщикам“ сразу же палить по заинтересовавшему их объекту? Здесь совсем другой почерк, так поступают только наёмные убийцы…. Это они именно тебя, брат, караулили. Не иначе, опять из Кремля произошла очередная утечка информации. Гниды сытые, продажные…».
Денис достал пистолет из кармана плаща, снял с предохранителя, побежал вдоль контейнерного ряда, свернул в первый же коридор транспортной развязки, снова побежал, опять свернул…. Пули свистели прямо над головой, судя по отдельным слышимым выкрикам, преследователей было несколько. Несколько раз Денис, не оборачиваясь, выстрелил в ответ.
Минут десять-двенадцать пришлось побегать по бесконечной складской территории. Он полностью расстрелял пистолетную обойму, судя по болезненному вскрику кого-то из преследователей, один из его выстрелов достиг цели. Но и одна из пуль неизвестного противника пробила насквозь его высокую «аргентинскую» шляпу, нежно погладив по волосам.
«Вот же гады!», — возмутился про себя Денис. — «Совсем же новая была шляпа! Дорогая, в Мадриде купленная…».
Наконец, удалось оторваться от погони, затерявшись в портовых «джунглях». Но это ничего не меняло: выходить к оговорённому месту, куда должна была подъехать машина, было нельзя — новые выстрелы могли раздать в любой момент.
Денис подпол к знакомому тюку, дулом пистолета проковырял в обёрточном слое дырку, засунул туда палец, рванул. Бурая бумага с трудом, но поддалась, из образовавшейся прорехи вылез клок вещества, внешне очень напоминавшего обычную вату. Он щёлкнул зажигалкой, поднёс язычок пламени к «вате»: весело затрещало, полоса белого дыма уверенно заструилась вверх — на встречу с вечерним аргентинским небом…